к тому, что тысячу лет назад Аматесу покарал их вторжением баларов. Они не смогли противостоять захватчикам. Звёздные корабли хвостатых опустились на поверхность планеты. Их солдаты, вооруженные трубами, извергающими огонь, покорили оба королевства и обложили их данью, за которой прилетали каждые десять лет, обирая Диктиону до нитки. Мы сопротивлялись, но это сопротивление не было организованным. И, наконец, семьсот лет назад король Дикта Элаес предложил королю Оны Хорму прекратить старую вражду и объединить силы. Они пришли к согласию, и день их клятвы о совместной борьбе за свободу Диктионы был объявлен Праздником королей, который отмечается каждый год. За несколько лет короли подготовили свои народы к войне, и ближайший визит баларов окончился для захватчиков полным поражением. С тех пор мы ведём эту войну с переменным успехом. Пятнадцать раз Диктиона терпела поражение и была разграблена. Девять — весь флот баларов оставался здесь, в нашей земле. Последний раз это случилось двадцать лет назад. Тогда король Кибелл, будучи ещё восемнадцатилетним юношей использовал древние машины, спрятанные в горах Оны. Он увеличил притяжение планеты в тот самый миг, когда звездолёты баларов пошли на посадку. Они разбились о поверхность планеты, а оставшиеся в живых враги были окружены в той же долине небольшой армией, состоящей из молодых офицеров обоих королевств.
— Значит, у вас есть оружие против них? — спросила я.
— Древние машины? Да. У нас есть оружие, у нас есть гвардии королей, все мужчины Диктионы — прекрасные воины и готовы в любой момент вступить в борьбу с врагом. У нас есть сыновья Аматесу, — он обернулся и указал на сопровождающих нас воинов в красном. — Это воины-монахи, которые следят за исполнением договора Элаеса и Хорма. У нас есть всё, чтоб побеждать…
Он замолчал, опустив голову. Я почувствовала, что он не закончил свою мысль. У них есть всё, но чего-то не хватает. Чего-то очень важного, без чего они не могут быть уверенными в победе.
— Чего ж вы их не победите-то? — поинтересовался Тахо, всё ещё державшийся за руку Энгаса. Тот молча взглянул на него, но ничего не ответил.
Мы наконец-то вышли из этой длинной улицы на следующую площадь, и я невольно замерла, почувствовав, как моё дыхание перехватило от восторга. Я увидела огромное здание, янтарный дворец с плавно изогнутой сверкающей крышей, с изящными витыми башнями по бокам, с прозрачной, исчезающей вдали колоннадой. Стрельчатые окна ровными рядами опоясывали полукруглый фасад, устремляя вверх свои пролёты. Хрупкие на вид эстакады вели к фигурным воротам, расположенным на втором и третьем этаже.
— Это дворец, — сообщил Энгас, всё ещё погружённый в мрачную задумчивость после своего рассказа. — Идёмте. Прежде чем представить Кибеллу, я покажу вас его доверенным людям.
Он направился к началу одной из эстакад. Мы с Тахо последовали за ним, а позади, не отставая, шли безмолвные сыновья Аматесу.
VIII
У нас не было времени полюбоваться внутренним убранством дворца. Едва войдя в полукруглую арку резных ворот, мы оказались в темноте мрачного помещения, из которого было только два пути. Один — назад, на улицу и другой — вниз по широкой лестнице, ведущей куда-то очень глубоко.
Монахи-воины догнали нас ещё на эстакаде, и теперь трое из них взяли со стен факелы, зажгли их и, окружив нас, повели вниз. Двое остались у входа, а Энгас и Хэрлан шли впереди, о чём-то переговариваясь.
— По-моему, мы влипли, — заметил Тахо, поглядывая на невозмутимых охранников.
— Пока не знаю, — задумчиво произнесла я. — Вообще-то обстановка несколько прояснилась…
— А мне кажется, что она запуталась ещё больше. Что им мешает разобраться с хвостатыми?
— Видимо, то, с чем придётся разбираться нам.
— Этот вывод ты и называешь прояснением обстановки? — фыркнул он и отвернулся.
Лестница бесконечно вилась вниз, огибая по кругу здание дворца, и уходя всё глубже под землю. Мне уже начало казаться, что Энгас с красным монахом ведут нас прямо в преисподнюю, когда впереди загорелись факелы и показался высокий зал, вырубленный в скальной породе. Его сводчатый потолок едва виднелся во тьме, а каждый звук гулко отдавался в тишине.
Посреди зала стоял широкий стол, заваленный бумагами и какими-то устройствами. Возле него на жёстких стульях с прямыми спинками сидели двое. Увидев нас, они поднялись и вопросительно взглянули на Энгаса.
— Это они, — ответил он на их безмолвный вопрос.
Я с интересом смотрела на новых персонажей. Это были высокие, худощавые мужчины. У них были похожие длинноносые узкие лица и внимательные тёмные глаза. У обоих были очень густые пышные кудри, но у одного, одетого в просторную чёрную мантию, они тёмной гривой лежали на плечах, а у другого, на котором был скромный костюм, состоящий из серых штанов и коричневой куртки, были обстрижены короче и уже поседели на висках.
— Они? — спросил длинноволосый, глядя на нас так, словно мы разбили его самые светлые мечты.
— Без сомнения, — кивнул Энгас.
— А, может, был ещё кто-нибудь?
— Вы ведь прибыли одни? — обратился к нам Энгас.
— Конечно.
— Скорее всего, они не лгут, — задумчиво кивнул второй незнакомец. — Аппарат, на котором они прилетели, был слишком мал. Даже если они были втроём, кто-то должен был увести его обратно.
— А их корабль всё ещё наверху? — спросил Хэрлан.
— Нет. Он исчез.
— Значит, это всё, что у нас есть, — вздохнул Энгас и взглянул на меня, скрестив руки на груди. — Но имя… Ни женщину, ни ребёнка не зовут так, как предсказывали жрецы Аматесу, — он посмотрел на Хэрлана.
— Может, это тайное имя, — парировал тот.
— В любом случае, решать Кибеллу. — произнёс незнакомец в чёрной мантии. — Вверим наши жизни и судьбу Диктионы в руки его и Аматесу.
I
Довольно неприятное ощущение, когда незнакомые люди, в чьих руках находится твоя жизнь, смотрят на тебя вот так оценивающе и слегка разочаровано и говорят о тебе, будто тебя тут нет. Но это неприятное ощущение было ничто по сравнению с новостью, что меня тут уже ждали. Конечно, можно было бы иронично заметить, что от скромности я не помру, но в жизни Звёздных странников есть свои законы, и если Блуждающие Боги посылают кого-то на поле брани, то ничто не может помешать местным волхвам и чародеям вычислить тайное имя посланца. Разве что их невежество. Местные жрецы, похоже, этим не грешили. Я почувствовала некоторое беспокойство. Всегда неприятно не оправдывать надежд тех, кто тебя ждёт. Можно было, правда, уже сейчас назвать своё сокровенное имя и, вытащив Налорант, зажечь в этом подземелье ослепительный факел его лучевого клинка. А что дальше?
