– Больше ничего?
– Больше ничего.
– Хреново. – Грим провел рукой по волосам и подытожил: – Получается, выбора у меня нет.
Манан заявился в «Кружку для неудачников» на сорок минут позже, чем договаривались. Впрочем, ничего другого Грим и не ждал.
Войдя в бар, шас остановился в центре зала, демонстративно засунул в нос антиникотиновые фильтры, хотя обычно не терпящие табачного дыма нелюди проделывали эту операцию на улице, высокомерно огляделся, заметил Грима, подошел и уселся за столик.
– Дерьмовое местечко.
Ну да, здороваться с «каким-то там челом» Манан посчитал излишним.
– Ты сам предложил встретиться здесь.
– Думал, среди сородичей тебе будет спокойнее.
Манан расстегнул куртку и почесал едва прикрытое рубашкой пузо. Когда-то Турчи был всего лишь склонен к полноте, однако время и невнимание к себе сделали свое дело – Манан растолстел по-настоящему. Ноги – столбы, руки – окорока, три лишних подбородка, отдышка, а главное – пузо. Объемистое пузо, которое сделало бы честь самому Гаргантюа.
– Что ты мне заказал?
– Еще ничего.
– Я и не сомневался. – Шас кивнул официанту. – Соточку коньячку, дружище. И лимончик.
– «Хенесси»?
– Разумеется.
Поскольку платить предстояло Гриму, Манан не стал стесняться в выборе марки.
Отправив официанта в путешествие, Турчи перешел к делам насущным:
– Если ты думаешь, Грим, что, согласившись на контракт, сможешь меня задобрить, ты ошибся. – Манан покашлял. – Я обратился к тебе только потому, что мне нужен опытный, умелый и не любящий болтать наемник. Дело деликатное, но не сложное, ты наверняка справишься.
– О чем речь?
– Придется сгонять за пределы Тайного Города.
– Я знаю, чем ты занимаешься.
– Лая рассказала? – недовольно скривился Манан. – Я ведь предупреждал, что в моем бизнесе главное – конспирация.
– Не болтай ерунду, – вздохнул наемник. – Вас в бизнесе пятеро, и весь Тайный Город, включая магов Великих Домов, знает, как вы зарабатываете на хлеб.
– Какие мы осведомительные.
– Осведомленные.
– И умные.
На это замечание Грим отвечать не стал. Официант принес коньяк, и Манан отвлекся отведать.
Толстый Турчи был одним из пяти «официальных», если можно так выразиться, контрабандистов, работающих с не знающими о Тайном Городе человскими колдунами. Ушлые шасы находили обладающих магическими способностями челов, рассказывали им байки разной степени достоверности и наглости, иногда обучали паре-тройке несложных заклинаний или подсказывали, как выгоднее применить уже обретенные умения, после чего принимались снабжать попавших на крючок челов энергией Колодца Дождей по, мягко говоря, завышенным расценкам.
– Ну что, прекращаем играть в конспирацию?
– Прекращаем играть, потому что конспирация еще никому не вредила. – Манан важно выдержал паузу. – Поскольку ты знаешь, чем я занимаюсь, ты легко поймешь суть проблемы. Некоторым из моих… контрагентов в какой-то момент начинает казаться, что они безумно, невероятно круты. Что они достигли вершин мастерства и потому могут позволить себе пересмотреть… гм…
– Отношения с поставщиком, – подсказал Грим, который понял, к чему клонит шас.
– Совершенно верно. Подобные случаи крайне редки и без труда предсказываются, я все-таки неплохо разбираюсь в челах. Но иногда… гм…
– Твое чутье дает сбой, – вновь вставил наемник.
– Именно.
В действительности Манан далеко не так хорошо разбирался в своих «контрагентах», как пытался показать. Да и в бизнесе, говоря откровенно, тоже, а потому среди собратьев-контрабандистов считался отнюдь не самым выдающимся. К чести Турчи, следует отметить, что на значимые высоты в незаконном бизнесе сумел подняться только один шас – Тархан Хамзи. Остальные, выражаясь политкорректно, были менее значимы, а выражаясь обидно – ползали на уровне коленок главного махинатора Тайного Города.
– Так вот, обычно я вовремя определяю, что чел стал ненадежен, и прекращаю сотрудничество. Однако на этот раз я… гм… я…
– Немного пожадничал?
Манан ответил Гриму неприязненным взглядом и прямо отвечать на вопрос не стал.
– Я договорился, закупил товар, но… но… гм…
– Но ехать и продавать его самостоятельно побаиваешься.
– Да.
– И хочешь, чтобы я составил тебе компанию.
– Нет, я хочу, чтобы ты отправился один.
Грим задумался.
Простая работа, честное, с виду, предупреждение. Степень опасности Манан не назовет, хоть режь, но если все так, как он говорит, то максимум, что может ждать наемника, – это встреча с плохо подготовленным колдуном и его прихвостнями. Прецеденты были. Грим слышал, что некоторые «контрагенты» контрабандистов сколачивали преступные группировки или религиозные секты и пытались шантажировать благодетелей. Заканчивались подобные эскапады одинаково: появлением карательного отряда из нанятых контрабандистами головорезов. Ему, судя по всему, предстояло выступить в роли разведчика, проверить, действительно ли клиент Манана слетел с катушек, или из него еще можно потянуть деньги?
«Кстати, о деньгах!»
– Сколько?
– Мы ведь друг другу не чужие – посчитаемся.
– Хотелось бы посчитаться сразу. Чтобы потом не возникло неприятных недоразумений между нами, такими не чужими друг другу.
Манан посопел и назвал цену. Не большую, но и не мизерную. Чувствовалось, что толстяк подошел к делу творчески и долго высчитывал стоимость передачи риска, возможно, даже расспрашивал кого-то знающего, а потому выдал вполне справедливую сумму. За такие деньги можно отправляться на встречу с ненадежным контрагентом, в конце концов, если начнутся разборки, всегда можно смыться в «дырку жизни».
– Все в порядке? – поинтересовался шас, принимая от официанта уже третий бокал с дорогущим коньяком.
С виду – да, все в порядке. И если бы их с Мананом взаимоотношения ограничивались исключительно бизнесом, Грим предложил бы перейти к несложной, но важной процедуре собственно заключения сделки. Однако следовало прояснить еще кое-что…
– Почему ты обратился ко мне?
– Мне казалось, что я изложил суть проблемы предельно ясно, – прохрюкал толстяк между глотками коньяка.
– Ты понял вопрос, Манан. Почему я?
Турчи отставил бокал и честно ответил:
– Потому что ты гарантированно согласишься.
– Чтобы тебе понравиться?
– Ага.
Толстяк не был гением бизнеса, но кое-что в жизни понимал.
– Полегче, Манан, я могу отказаться.
– И что скажешь Лае?
– Учитывая ваши взаимоотношения, я могу сказать все, что угодно.
– У нас с ней дурные отношения, – признал Турчи. – Но я все равно остаюсь ее отцом.
