Василий Кононюк - Неоконченная пьеса для квантово-механического пианино

— Ладно, звони завтра после двух.

Получив техпаспорт и генеральную доверенность на Матиз, Саша рассчитался с хозяином и поехал в отель. Оставалось просмотреть письма и выбрать на завтра двух пациентов. Заказав ужин прямо в номер, и быстро просмотрев письма, он выбрал двух кандидатов.

Парализованную девчонку уже год как прикованную к постели, умудрившуюся сломать себе шею в восемнадцать лет, прыгая с вышки. Вторым номером шел сорокалетний любитель никотина, за двадцать пять лет курения оказавший значительную финансовую помощь нищим производителям табачных изделий. Благотворительность была вознаграждена раком легких.

Ответы от обоих пришли сразу. Узнав адреса и явки, Саша, договорившись с отцом девчонки, что тот будет ждать его в восемь утра в холле отеля, посчитал дневной план выполненным.

«Хор, а джигиты до завтра очухаются?»

«Если ты имеешь ввиду тех разумных, которые пытались захватить наш дом, то ответ положительный. За сутки результат нашего воздействия рассосется, а вот их жены и дети еще кое-что чувствовать будут. Они более восприимчивы к ментальным воздействиям».

«Опять приедут будут мешать…»

«Если тебе не о чем думать, то разбери-ка ты еще раз конструкты, которые будут завтра применяться при лечении».

Утром, в фойе отеля, его ждал только один представитель мужского пола в джинсах и футболке. Но вместо ожидаемых лет сорока на его лице было ясно написано «меньше или равно двадцати». Тем не менее, Александр рискнул задать идиотский вопрос.

— Это ты Танин отец?

— Да, то есть, нет… я ее парень! Это я писал вам от имени ее отца. — С вызовом заявил запутавшийся виртуальный родственник.

— А родители знают?

— У меня есть ключи… родители на работе. Они вас никогда бы не пустили. Они не верят экстрасенсам.

— Понятно… — Взглянув на невзрачного паренька с горящими глазами у Саши резко испортилось настроение. — А ты все хорошо подумал, парень? Давай я тебе расскажу, что было, что будет и чем сердце твое не успокоится, а совсем даже наоборот. У Татьяны был совсем другой парень, верно? Скорее всего, твой бывший друг и кумир. Но ухаживать за безнадежно больной ему было влом и он, естественно, очень быстро охладел к этому занятию. Тогда у нее появился ты, поскольку выбора то у нее никакого и не было… а лежать одной, когда не можешь шевельнуться очень страшно. Любому будешь рад. Не будем сейчас вдаваться в глубины твоей психологии, то ли ты книжки ненужные в детстве читал, то ли ты извращенец…

— Послушайте, вы! Что вы себе позво…

— Замолкни, — у парня свело спазмом горло, и он с испугом понял, что не может вымолвить ни слова. Экстрасенс, как ни в чем ни бывало, продолжал свои рассуждения. — Неужели в этих книгах не писали, что перебивать старших невежливо? О чем это я говорил? Ага, о книгах и извращенцах… так вот, многие считают это одним и тем же. Я разделяю эти два случая, хотя тоже считаю их близкими. Сейчас у тебя полная монополия на ее внимание. Ты ведь весь этот год ухаживаешь за ней. Когда родители на работе, ты обмываешь ее, ворочаешь с боку на бок, ставишь клизмы, катетеры, читаешь ей книги, рассказываешь новости. Родители делают вид, что ничего не знают, им так проще. Вечерами в Сети ты лазишь по форумам, читаешь о нетрадиционных методах лечения… там и на мое объявление наткнулся. Теперь вопрос. Ты подумал о том, что если я ее вылечу, она вернется в этот большой и не очень добрый мир? Что в скором времени все забудется, и она вернется к своему бывшему парню? Или нового найдет, такого же эгоиста. Готов ли ты к этому? Выдержишь? Может лучше оставить все как есть и не злить Темных Богов? Подумай хорошо и говори.

— Вы хотите сказать, если я сейчас откажусь, то вы не пойдете лечить Таню? — Зло выдохнул парень, у которого отпустило горло.

— Совершенно верно. А что тебя так удивляет?

— Вы черствый и бессердечный человек!

— Вот те раз! Ты подумал, а куда я пойду, если даже захочу? Адреса не знаю, ключи у тебя, или я должен тебе руки выламывать и пытками заставлять вести меня к больной? Уволь, найду себе занятие поинтересней.

— Как вы могли обо мне подумать, что я способен на такую низость?

— Ладно, проехали, чего воздух зря сотрясать.

Сперва парень обижено сопел, бросая на Сашу злобные взгляды, но когда они вышли из метро, не выдержал и спросил.

— Почему вы решили, что она меня бросит?

— Жизненный опыт. Ни одно доброе дело не остается без наказания. И еще одно. Она всеми силами будет стараться забыть свое беспомощное состояние, о котором ты ей будешь постоянно напоминать, — коротко ответил тот, направляясь к такси.

— Ну и пусть, — гордо вскинул голову парень, — главное, она будет здорова.

Экстрасенс молча сел в машину и не проронил ни слова весь оставшийся путь. И лишь войдя к больной и осмотрев ее, он начал говорить.

— Твой друг, наверное, рассказывал тебе обо мне. Я могу тебя вылечить, но мы должны утрясти один маленький вопрос. Способность лечить мне была дана на некоторых условиях. Одно из них, больной должен оплатить свое лечение либо отработать. Ты должна мне сейчас пообещать. Либо в течение следующих двух недель твои родители отдают мне деньги, либо ты приезжаешь, и три года отрабатываешь свой долг. Сразу скажу, те мысли, которые крутятся у вас обоих в голове, не будут иметь с предложенной работой ничего общего. Для выполнения роботы от тебя потребуются руки, ноги и мозги. Все остальные части тела задействованы не будут.

— Я найду деньги и заплачу вам! — Глаза влюбленного с презрением смотрели на меркантильного экстрасенса.

— Не получится. Есть два основных условия. Деньги могут быть только от ближайших родственников. Деньги должны быть заработаны честным трудом. Их нельзя одалживать, брать ссуду, ограбить кого-то. Ты, молодой человек, можешь предлагать заработанные тобой деньги, лишь женившись на ней. Итак, Татьяна, я тебя слушаю.

— Я согласна, — ответила покрасневшая девушка. «Интересно, она обрадовалась или расстроилась, услышав о работе руками? Господи, какие глупости в голову лезут».

— Хорошо, приступим. Ты мне будешь помогать, — обратился к парню Александр. — Ее нужно положить лицом вниз, аккуратно снять с шеи фиксирующий ошейник и подложить снизу мягкий валик. Подбери что-то подходящее. Забери подушку. Теперь вместе перекатываем ее на живот. Стань возле головы, присядь и рассказывай ей что-то. Таня, тебе сейчас будет очень больно. Надо терпеть. Я вставлю тебе в зубы деревяшку, чтоб ты себе губы не прокусила.

Зафиксировав двумя простынями руки и ноги больной, Саша положил ей руки на шею. Он провалился в мир мерцающего света изливающегося из его рук и старательно повторял разученный конструкт. Истошные крики больной и стремительный луч, метнувшийся, как удар молнии, к дернувшемуся было парню, воспринимались им как телевизионная передача, зудящая помеха, во время выполнения операции. И хотелось крикнуть «да выключите вы этот ящик», но какая-то часть сознания понимала, Хор обездвижил парня, который готов был броситься на лекаря и он еще получит от учителя люлей за то, что не озаботился этим заранее.