Мы съели мясо, приготовленное в больших глиняных горшочках, и запили его превосходным вином. Потом Гриалир взглянул на меня и спросил:
— Что ты намерена делать, Анфиса?
— Самое простое, что я могла бы сделать, это взять камни и отнести их к музыкантам, — ответила я. — Но я дала Алгавиру слово не делать этого, потому что не хочу разрушать город. Еще один вариант — я могла бы уйти отсюда, оставив все, как есть. Я уверена, что беспрепятственно пройду сквозь ворота, непреодолимые для других живых.
— Позволь мне усомниться в этом, — улыбнулся Гриалир. — Я сам пробовал сделать это неоднократно. И, как видишь, все еще остаюсь здесь.
— Хорошо, — согласилась я. — Это надо проверить. Когда придет Алгавир, мы непременно этим займемся. Но я в любом случае не могу уйти, потому что хочу дать живым путникам возможность продолжать их путь к Матери Ветров.
— Что же остается? Просто ждать? — спросил Алан.
— Просто ждать, — согласилась я. — Можно, пожалуй, сделать только одно. Передать камни Алгавиру, чтобы он охранял их днем и ночью.
— Но это же единственный наш козырь в игре! — воскликнул Алан. — Если у нас не получится исполнить данное тобой обещание, у нас не будет другого выхода: мы должны будем передать камни музыкантам.
Я разозлилась на Алана. Если бы не ему принадлежали эти четыре камня, я, наверное, прямо сейчас предложила ему отправиться своей дорогой, а меня предоставить моему собственному пути. Но я сдержала свой порыв.
— Чтобы забрать камни, нам надо выйти за ворота, — сказала я. — Не так ли?
— Точно, — кивнул Алан.
— Если у нас это получится, значит, мы можем отдать камни Алгавиру. После этого ты можешь продолжить свой путь к Матери Ветров. А я вернусь в город, чтобы закончить дела.
— Какие дела, Анфиса?! — воскликнул Алан. — Если мы выйдем из города, то давай просто уйдем вместе.
— Я пришла сюда не для того, чтобы уйти. Сначала я попробую решить проблему и сдержать обещание, данное путникам.
Гриалир молча слушал наш напряженный диалог. Когда покрасневшее лицо Алана спряталось за бокалом вина, он тронул его за плечо и сказал:
— Минуты слабости бывают у каждого воина. Те, кто честно признается себе в этом, могут себя простить. Только простив себя, можно совершать действия, продиктованные силой.
Алан опустил глаза, потом посмотрел на меня и сказал:
— Я был неправ, Анфиса. Меня обучали правилам дипломатии, а не законам чести. Прости. Я усвоил урок. И спасибо тебе, Гриалир.
Я покачала головой. Он еще совсем мальчишка. На него даже невозможно сердиться.
В этот момент в кабачок вошел Алгавир. Несколько стражников встали со своих мест, приветствуя начальника.
— Трупы готовятся к нападению, — сказал он, садясь за наш стол. — Я усилил патрули и выслал разведчиков. Что вы намерены делать?
— Я намерена передать тебе камни, Алгавир. Чтобы ты охранял их как можно тщательнее. А потом будем ждать новостей.
Алгавир выпил кружку пива, и мы вышли в туман, который, казалось, стал еще гуще. Мы шли к воротам. За нами двигалась толпа любопытных мертвых: слухи в этом городе распространялись быстро.
Мы шли к воротам, все четверо рядом, касаясь друг друга плечами и слыша шум идущей сзади толпы.
Когда внутренние ворота оказались прямо перед нами, я и Алан вышли вперед и направились к ним. И ворота пропустили нас. Вздох изумления пронесся по толпе. Сначала мы не обнаружили камней на том месте, где их оставили. Потом Алан показал рукой на синеватый свет, льющийся как будто из-под земли, и камни медленно проявились на поверхности. Внешние городские ворота теперь выступали из тумана целые и невредимые. Я с удивлением смотрела на них, пытаясь осознать, как это могло произойти. Алан приблизился к камням и взял их в руки: по два в каждую.
— Пошли, — сказал он. — Отдадим их Алгавиру.
Мы вошли в ворота, и они снова пропустили нас. Правда, на этот раз наше появление в городе сопровождалось настоящим фейерверком. Камни выбросили ослепительные голубые и светло-фиолетовые молнии, которые не причинили нам вреда, но врезались в камни ворот.
Для собравшихся зрителей это было чудо. Они стали кричать и поздравлять нас. Алгавир приблизился и осторожно, как величайшую драгоценность, принял у Алана камни.
— Спасибо. Я не забуду того, что вы сделали, — сказал он. — Я и мои мертвецы будем охранять их днем и ночью.
— Не стоит благодарности, — сказала я. — Охраняйте их получше. В городе много живых путников, которые хотят освободиться любой ценой…
— Приходите после обеда на собрание командиров. У нас уже будут сведения разведчиков.
Я поискала взглядом Гриалира, но его нигде не было. Странно для демона, который обещал быть рядом, что бы ни случилось.
Алан спросил, где можно раздобыть оружие, и мы, получив от Алгавира пропуск, отправились в арсенал. Мы пробыли там довольно долго. И он, и я, выбрали себе множество превосходных смертоносных вещей: арбалеты, метательные ножи, а кроме того длинные плащи, легкие прочные кольчуги из неизвестного мне материала, латы, щиты, удобную обувь, налокотники, наколенники, крепкие тонкие канаты, — всего и не перечислить.
Я поменяла все свое боевое снаряжение, кроме рубахи из толстых веревок, которую я ношу под кольчугой, чтобы металл не соприкасался с одеждой и открытыми частями тела. Эта рубаха была моим изобретением, собственноручно сделанным в зоне "Икс-3". Она смягчала удары, нанесенные противниками по кольчуге, а кроме того, металлические доспехи не портили одежду и не царапали кожу во время тренировок. А еще она прекрасно защищала тело от жалящих насекомых, которых в зоне "Икс-3" было предостаточно… Удобная вещица.
Во всем этом снаряжении мы отправились обедать. Жители города поглядывали на нас и цокали языками. Любопытно, на местном диалекте это означало восхищение или, наоборот, иронию?
Перекусив в той самой таверне, где мы впервые беседовали с Алгавиром, мы направились на собрание командиров. Гриалир ждал нас у входа.
— Простите, что утром оставил вас так неожиданно. У меня были срочные дела.
Я заметила, что глаза его как-то странно поблескивают. Впрочем, его дела меня не очень-то интересовали. Если это и вправду были ЕГО дела.
Алгавир собрал всех в зале совещаний. На стене висела карта города с нанесенным на ней расположением войск противника. Две дюжины крепких мужчин, некоторые из которых носили алые треугольники на груди, — у Алгавира такого не было, — сидели и внимали начальнику стражи. Кроме Гриалира и нас с Аланом, насколько я видела, других живых на этом собрании не было. Мы сели сзади.
