Гермиона посмотрела на него с такой отчаянной надеждой, что старый директор вздохнул.
— Я рассчитываю также на помощь Северуса, он стоит десятка авроров, плюс его анимагические умения, которые не раз спасали жизнь… И не только ему.
Гермиона глубоко вздохнула, успокаиваясь.
* * *
— Неправильно, Гарри, — спокойно произнес Волдеморт. — Ты снова говоришь неправду, и я снова вынужден тебя наказать. — Белла, — кивнул он женщине, — только не сильно, исключительно в воспитательных целях.
Лорд сделал разрешающий жест. Беллатрикс приблизилась к сидящему Гарри и, размахнувшись, ударила по лицу.
* * *
— Сейчас все пройдет, Бэмби, все будет хорошо, — теплые пальцы Лили смазывали саднящие десны. Они приятно занемели, и Гарри успокоился. Затем руки матери подняли его и удобно перехватили. Теперь, когда режущиеся зубы больше не беспокоили, ему хотелось спать.
* * *
— Что это такое, — раздраженно произнес Волдеморт, — ты не умеешь бить, что ли, Белла?!
— Может быть, он прикидывается, милорд? — испуганно предположила Беллатрикс.
— По-твоему, я не отличаю настоящего обморока от симуляции? — грозно повернулся он к Лестранж. Та задрожала и поспешно принялась бормотать извинения и уверения в могуществе Великого Лорда.
— Замолчи, Белла, — отмахнулся тот, пристально глядя в лицо Гарри. — На него это непохоже. Эта хогвартская Жаба жаловалась Люциусу, как мальчишка изводил ее своим терпением во время наказаний. Тут что-то не так… Сколько оглушающих ты в него пустила при аресте?
— Четыре… или пять, не помню, — Беллатрикс задрожала так, словно у нее началась лихорадка.
— Так четыре или пять? — прошипел Волдеморт. Воздух вокруг него сгустился и накалился.
Дрожащая от страха Беллатрикс выводила из себя, хотелось швырнуть ее в стену, да так… чтобы свернула себе шею. Да только кто же тогда дело будет вести? Все тупицы.
— П-простите, милорд, умоляю, он так сопротивлялся, и Снейп, от Снейпа я не ожидала, — сквозь пелену Гарри увидел, что женщина упала на колени.
Унижение подействовало на Лорда успокаивающе.
— Я думаю, что мальчишка ещё слаб после твоих заклинаний, — недовольно произнес он. — Поднимайся, Гарри, я вижу, что ты уже пришел в себя.
Гарри перевернулся на бок и медленно, с трудом поднялся, трогая кровоточащий рот.
— Не нужно устраивать здесь маггловский спектакль, я прекрасно вижу, когда ты прикидываешься, — Гарри готов был поклясться, что услышал в голосе Волдеморта радость. Весьма своеобразную, но к нему снова возвращалось то состояние возбуждения, в которое он приходил при виде Гарриных мучений.
— Ты меня разочаровываешь, друг мой, — почти кротко проговорил Лорд. — Ну что это такое? Куда это годится? Ваша директриса рассказывала, какие чудеса мужества и терпения ты проявлял, когда она пыталась сломить твой непокорный дух школьными порками и стулом боли. Неужели перехвалила? — Волдеморт усмехнулся. — Пока наши с тобой беседы, Гарри, идут на уровне школьных наказаний. Но я могу показать тебе твою перспективу. Перед тем, как ты начнешь изучение «Книги пыток», предлагаю тебе ознакомиться с пособием, которое изучают все мои приближенные, чтобы знать, как интереснее беседовать с магглами или неугодными. Белла, — он кивнул Беллатрикс.
Ты поспешно схватила со стола, на котором лежали свитки пергамента и перья, небольшую книгу.
— Читай, Гарри, — прошелестел Лорд, едва книга очутилась на коленях юноши. — Белла, верни ему очки.
Беллатрикс положила рядом с перевязанной рукой Гарри его круглые очки. Он неловко надел их неповрежденной левой.
— С иллюстрациями, — красные глаза сузились. — Волшебными, Гарри. Чтобы нагляднее было. Почитай и хорошенько подумай, хочешь ли ты, чтобы с тобой было то же самое…
* * *
— Герми, может, поешь, а? — заботливо предложила Тонкс.
— Я не хочу, — ответила Гермиона, вяло помешивая кипящий котел.
— Луна пока присмотрит за зельем, а ты пойдешь пообедаешь, — Тонкс мягко, но настойчиво взяла девушку за руку.
— Я не за зелье переживаю, я просто ничего не могу есть, — Гермиона осторожно промокнула уголки покрасневших глаз.
— Быть может, уже сегодня профессор Дамблдор вернется с Гарри. И вряд ли он скажет нам спасибо, если узнает, что мы тебя морили голодом. Идем, Герми, — Тонкс заставила девушку подняться. — Мы все волнуемся, но нужно набраться терпения и ждать.
Гермиона последовала за Нимфадорой. Уже в коридоре девушка неожиданно остановилась.
— Что, Герми? — спросила Тонкс.
— Сердце, — чуть слышно произнесла Гермиона.
* * *
Оно заполняло собой всю грудную клетку, отдаваясь острым болезненным лучом в руку. Картинки в жуткой книге действительно были волшебными, наглядно и красочно демонстрировали страдания людей, корчащихся в страшных муках. Гарри увидел только несколько. Окровавленные тела, отвратительные орудия пытки, раскрытые в безумных криках рты. Дышать стало невозможно, и Гарри вспомнил, что в кармане его школьной мантии всегда лежал флакончик с зельем. Но сейчас Гарри не в мантии, а в каком-то старом рубище. Заботливая Гермиона вовремя пополняла запасы волшебных капель, укоризненно смотрела, когда Гарри забывал выпивать лекарство. Она говорила, что если зелье пить регулярно, то можно вылечиться окончательно. Теперь, наверное, он не вылечится никогда. Воздух в легких меж тем кончился. Гарри попытался вдохнуть, но не получилось. Джеймс шел рядом с Лили, неся на руках Гарри.
— О! Самое время испробовать мой новый фотоаппарат, — радостно воскликнул Сириус, — Стойте так! Сохатый, держи малого! Пополним ваш семейный альбом.
Лили охотно улыбнулась в кадр, взяла ручку малыша и, ласково чмокнув, помахала ею.
— Семейная идиллия, — добродушно прокомментировал Сириус. — Теперь все вместе.
— А кто же нас сфотографирует? — спросила Лили.
— Фотоаппарат, я знаю заклинание, чтобы он сам сработал, — ответил Сириус.
Он, широко улыбаясь, обнял Джеймса и Лили, держащих Гарри.
* * *
Тонкс дрожащими руками быстро перебирала пузырьки с зельями. Вот оно, сердечное, Дамблдор говорил, для Гарри может пригодится. Только теперь, похоже, для Гермионы. Нимфадора, схватив флакон, помчалась в коридор, где возле Гемионы хлопотали Рон, Луна и миссис Уизли.
— Тонкс, быстрее, пожалуйста! Я боюсь, что она умирает, — воскликнула миссис Уизли.
— Что происходит? — рядом с ними возникла тощая фигура, завернутая в черную мантию.
— Профессор Снейп, Гермионе плохо, — крикнула ему миссис Уизли.
