Стивен Эриксон - Полуночный Прилив

Хозяин нуждается в нем. Сейчас. Нельзя терять времени.

Раб. Освобожденный от всякой ответственности, не более чем инструмент.

А это, понял Удинаас, и есть яд смирения.

Все ближе и ближе.

«Ничего нет нового в том, что тебя используют. Поглядите на все эти лежащие тела. Бедные солдаты — летерийцы умерли без причины, защищая труп королевства и подтвердив свое гражданство. Недвижного королевства, владений бога пыли. Найдите его храм в заброшенных аллеях, среди трещин между камнями.

Друзья мои, вы не найдете мира прелестнее, чем этот, где «честь», «вера» и «свобода» слились в комок, ничем не отличаясь от «ненависти», «зависти» и «измены». Где все понятия приклеились к земле или унесены ветром. Где никто не бросит вызов власти святого безразличия.

Восстает во славе бог праха»…

Впереди появилась дюжина волков — и рванула прямо к нему.

Кажется, придется задержаться.

Удинаас оскалился.

— Как тебе это удается? — спросил Багг.

Странник бросил на него взгляд. — Волки?

— Они где угодно, только не здесь, а ведь уже давно должны были нас найти.

Бог дернул плечом: — Я толкаю их в другие стороны. Оказалось не так сложно, как я боялся — хотя их вождь слишком умен, его труднее обмануть. К тому же звери встретили другого… противника.

— Какого же?

— Другого.

Вопли из храма стихли. Тишина, никого в темных воротах. Пять ударов сердца — и звуки бранящихся голосов.

Появился маг Корло, тянущий за собой тело. За телом оставалась полоса крови.

Багг озабоченно ступил к нему. — Она жива?

Корло, сам покрытый множеством синяков и ран, дико взглянул на слугу. — Нет, проклятие.

— Мне очень жаль, — пробормотал Странник.

Из проема показались остальные гвардейцы. Все ранены, один особенно тяжело — левая его рука болталась лишь на красных сухожилиях, глаза остекленели от шока.

Корло метнул взгляд на Турадала Бризеда: — Вы можете исцелить? Пока все не истекли кровью…

Из руин, вкладывая меч в ножны, вышел Железный Клин. Кровь на нем была только чужая. Лицо мрачнее тучи. — Мы ждали волков, черт дери, — прорычал он, глядя на Странника. Тот возложил руки на самого тяжелого раненого, наращивая новую плоть, присоединяя руку к телу. Лицо солдата кривилось от боли.

Турада Бризед вздохнул: — Не хватало времени объяснять, с чем вам придется иметь дело. Если вы не забыли, Чтящий.

— Клятые коты.

— Котоящеры, — добавил один из солдат, плюясь кровью. — Иногда мне кажется, что Природа безумна.

— Ты прав, Полмеры, — сказал Корло, закрывая веки лежащей перед ним женщине.

Железный Клин вдруг метнулся мимо Странника, быстрый как молния. Поднял руки…

… когда громадный белый волк выскочил с улицы и склонив голову, скрежеща когтями, рванулся к Турадалу Бризеду. Тот не успел даже обернуться.

Чтящий поймал волка в середине прыжка. Схватил левой рукой за переднюю лапу, правой сжал шею под челюстью. Поднял зверя над головой, повернул и ударил головой о камни, сокрушая морду, череп и плечи. Солтейкен упал на спину, ноги его спазматически задергались. Умирая, зверь обмочился и пустил из пасти желтую пену. Еще миг — и судороги окончились, тело застыло, хотя моча некоторое время продолжала бить ослабевающей струей.

Железный Клин отошел.

Полмеры вдруг захохотал: — Он помочился на тебя!

— Молчи, — буркнул Клин и поглядел на мокрые ноги. — Возьми меня Худ, как воняет!

— Нам нужно идти на корабль, — сказал Корло. — Волки повсюду, и не уверен, что смогу долго удерживать их.

Турадал Бризед отозвался: — Зато я могу. Особенно теперь.

— А что изменилось, если не считать, что Свора изрублен на куски? — спросил Багг.

Странник показал на убитого Солтейкена: — Это был Б» нагга, вожак Жекков. — Его взгляд был недоумевающим, почти изумленным. — Ты выбрал верно, — добавил он.

— Этот взвод сумел выбраться с Ассейла, — пожал плечами Багг.

Глаза бога широко раскрылись. Он повернулся к Железному Клину. — Я расчищу вам путь до пристани…

— О, проклятие! — внезапно дернулся Багг. — Они вырвались.

— Новые проблемы? — оглянулся Клин. Его рука сжала рукоять меча.

— Не здесь, — ответил Багг. — Но недалеко. — Он оценивающе поглядел на Клина.

Чтящий нахмурился. — Корло, веди остальных к судну. Ладно, старик, показывай путь.

— Ты не обязан этого делать…

— Да. Но когда волк меня обгадил, я потерял всякое терпение. Нас ждет новая схватка?

Багг кивнул: — Свора может показаться выводком котят.

— Может? Точнее нельзя?

— Ну, на этот раз мы вполне можем проиграть.

— Отлично, — фыркнул Чтящий. — Пойдем разбираться.

Слуга вздохнул. — Иди же за мной. Мы направимся в мертвый Дом Азата.

— Мертвый? Возьми меня Худ, просто детский праздник.

«Детский праздник? Чудеса, я уже люблю этого человека». — Да, а мы придем без приглашения. Все еще горишь желанием?

Железный Клин оглянулся на Корло. Тот напряженно во что-то вслушивался, качая головой. Чтящий вздохнул: — Когда отведешь их, вернешься и отыщешь меня. И постарайся подойти вовремя.

— Чтящий…

— Иди.

Багг оглянулся на Странника. — А ты придешь?

— В духе. Боюсь, мне надо решить другой вопрос. О, — бросил он, когда Багг и Клин уходили, — благодарю тебя, любезный лакей. Как и вас, Чтящий. Скажите мне, Железный Клин, сколько Чтящих осталось в Багряной Гврадии?

— Без понятия. Думаю, около сотни.

— Рассеянных тут и там…

Седовласый воин улыбнулся: — Это сейчас.

— Думаю, нам придется спешить, — сказал Багг.

— А ты сможешь бежать?

— Я быстр, как штормовая волна.

Брюс одиноко стоял в коридоре. К счастью, волчий вой стих. Никакой иной звук не мог проникнуть сквозь стены. Невозможно понять, сражается ли еще гарнизон за пределами Вечной Резиденции. Как все бессмысленно…

Он вздохнул, расслышав странный звук. Опустил глаза и поглядел на Цеду, лежавшего свернувшись клубком на полу, спиной к Брюсу и тронному залу.

Голова Куру Кана пошевелилась и слегка приподнялась над плитой пола.

Волшебник тихо засмеялся.

Тропа была открыта. Поскуливая от радости, демон втянулся в пещеру, сжимая свою громадную, вздутую плоть, отрываясь от простора реки. Внутрь, собравшись в комок, прокрадываясь через тоннели под городом, туда, где все еще текла сладкая и гнилая вода древнего болота — благоухающим нектаром казалась она демону.

Наконец он готов к рывку, к бегству из хватки хозяина. Тот слишком занят сейчас, к ущербу для себя…