Даже старшеклассников замели. Молоденькой психологине я особенно понравился. Она вызывала меня на беседы целых три раза! Но в принципе я её понимаю: всегда один, родственников нет, особо не с кем не общаюсь, странички во вконтактике не имею, фотки в инстаграм не выкладываю. Ещё и приводы в полицию за драки. Подозрительный я короче.
В дверь вплывает МарьВанна, наша классная и заодно учитель русского и литературы.
— Все закончили свои дела, урок уже начался. Вы конечно-же ознакомились с Маленьким принцем, прекрасным произведением замечательного писателя Антуана Де-Сент Экзюпери… — МарьВанна кровожадно обводит глазами класс, пытаясь разоблачить тех, кто ещё не знаком с принцем. — Смею надеяться, что некоторые прочитали его несколько раньше…
Я вновь прячусь за широкой спиной, теперь уже от классной и отключаюсь от её слов.
Так! Что за фигня со мной? Почему спина товарища вдруг стала для меня такой привлекательной? А если переключить своё внимание на кого-нибудь другого? Вот, например Катька…
Я вперился в её спину, обтянутую короткой кожаной курточкой (сегодня прохладно, а отопление в школе отключили ещё зимой). Ну-у…
Да не! Катька как Катька! А хотя если сконцентрироваться…
Есть! Что-то такое чувствуется. Слабее, чем у её соседа по парте, но тоже весьма аппетитно.
Катька замечает мой взгляд и отвернувшись, как бы невзначай, немного прогибает спинку.
Нет! Прогибай не прогибай — спина соседа смотрится аппетитнее. Словно гигантская консерва, пообтрепавшаяся на складе госрезерва, измазанная мазутом, но с годным содержанием внутри. И стоит только разорвать когтями обёртку, как начинка освободится и…
Мне захотелось взять и… Не знаю. Что-то такое почувствовал, осознал. Что-то, что не выразить словами. Но кажется, я знаю, что и как нужно сделать. Если его убить, то вкусное содержимое этой консервы с надписью «SOUL»…
Душа!
Почему-то я сразу понимаю, что мне нужна его душа! И не только его!
Оглядываю класс. Шестнадцать… Нет, семнадцать аппетитных душ! Я схожу с ума? Это так люди приходят к массовым убийствам? И что мне теперь с этим делать?
— Есть такое правило, говорит маленький принц, умылся сам — приведи в порядок планету… — проникает голос учительницы в моё сознание.
А ведь это выход! Наш городок довольно стрёмное место и в нём много всяких стрёмных личностей, без которых всем жилось бы только лучше. Никто и не заметит, если пропадёт несколько…
Вот, например, Вовка. Он вроде из приличной семьи, но редкостный мудак…
Однако у него мать, сестрёнка, куча родственников. И вот с ними он ведёт себя совершенно по-другому. А ещё он уже в первом классе знал, кто такой Паганини. Ему бы просто вставить на место мозги…
Если уж убивать кого-то, то нужно искать человека без семьи и связей. Такого, как я. Или же…
— Ты живёшь в своих поступках, а не в теле. Ты — это твои действия и нет другого тебя! — вновь доносится голос МарьВанны.
Маньяк! Выследить и убить его — это поступок! Кем бы он ни был, как бы к нему не относилась его семья, это… существо не должно жить.
Вот только как его найти?
На английском завибрировал карман.
«Одно новое сообщение от абонента Клара» — наверняка гласит надпись на китайском. Купленный по акции (почти на две тысячи дешевле аналогов) китайский смартфон отказался работать на других языках, кроме родного, но в целом всё понятно, благо браузер и сообщения в мессенджере поддерживают кириллицу.
«5. Проводишь?»
«4. Да» — отправляю в ответ.
Клара (отец её был самым настоящим немцем) — единственный человек в моей жизни, которого по-настоящему хочется видеть. Может даже видеть чаще. Но её отчим сильно против того, чтобы она со мной общалась, поэтому я иногда провожаю её из гимназии, когда у нас совпадает количество уроков. Ну или у меня меньше.
Если честно, я бы провожал её каждый день. Но когда она узнала, что я сбегаю с последних уроков, то… негодовала. У неё есть пунктик на соблюдении правил. Это второй пунктик. Первый — патологическая честность.
Рассказать ей сегодня про моё открытие? Или нет?
До этого я рассказывал ей всё. Просто не видел причин что-то скрывать. И она никогда ничего не скрывала, шокируя меня порой разными ненужными мне подробностями.
Два года назад, например, она рассказала мне, что у неё была простыня в крови, а значит она становится женщиной, а значит у неё может начать меняться отношение ко мне, и она будет всё записывать в дневник, а потом мы вместе попытаемся отследить эти изменения. По дневнику и вообще.
Слов таких нет, чтобы выразить, как меня ошарашили такие подробности. Тогда я знал об этом только в общих чертах, на уровне учебника биологии, а все эти взрослые дела меня скорее пугали. Но куда деваться? Пришлось срочно читать и разбираться. Просто чтобы быть в теме, ага.
Нет! Если она узнает, что мне хочется убивать людей и есть их души…
Боюсь на этом всё наше общение и закончится! Да и вообще, вдруг этот голод просто пройдёт, и я смогу жить дальше нормально? Не буду заранее волновать подругу. И охотиться за маньяком тоже не буду. От греха подальше, как любила говорить бабушка.
Всю эту неделю шли дожди, только сегодня распогодилось, поэтому маршрут нужно было тщательно выбирать: идти по улице Школьной, рискуя сорваться с одной из уложенных в грязь паллет и упасть в лужу? А ещё паллеты могли неожиданно спереть на дрова, и тогда маршрута по суше попросту не будет. Ну или же идти длинным, но сухим путём через Нахаловку? Но в Нахаловке можно нарваться на тамошнюю гопоту, которая потребует оплаты за проход. Я не Билл Гейтс, чтобы раздавать деньги кому попало. Поэтому если встречу тамошних — драки не миновать. И всё бы ничего, но у меня новая тонкая ветровка. Обидно будет, если она пострадает. В общем сложный выбор.
В итоге до гимназии я добрался всего за двадцать минут через Нахаловку. По дороге мне встретились двое тамошних восьмиклассников из нашей школы и стали демонстративно звонить кому-то, чтобы те встретили щегла. Но блефовать они не умели, мне наоборот стало понятно, что встречать щегла некому. Поэтому я оторвался от них и быстрым шагом прошлёпал по их улице, отсыпанной гравием.
Сэкономив время, успел зайти в Шестёрочку. Это магазин местной убогой поддельной сети, барыжившей просрочкой из Москвы. Там насобирал на ржавой полке остатки конфет с орехами по акции. Мне же ещё сегодня работать!
Кларе конфеты я конечно же предлагать не буду, хоть я и воспитанный… кролик. Потому как конфеты вредны для зубов, и нарушают пищеварение, и может ещё что-нибудь.
Аж на зубах хрустит, до чего она правильная! А с другой стороны, я своими глазами видел, как она терроризирует своих одноклассников! Староста, блин! Меня она почему-то никогда не заставляла следовать этим всем её правилам.
Гимназия номер один, бывшая школа номер два, располагалась в свежеотремонтированном трёхэтажном здании сталинских времён, с высокими потолками и фальшивыми колоннами. Здесь учились дети илиты нашей дыры, а такие нищеброды как я отсеивались по финансовому признаку. Я, конечно, планировал перейти сюда в десятый класс, и почти уже насобирал двадцать две тысячи вступительного взноса. Но зимой работы почти не было из-за чёртового вируса, и денег я не скопил, а документы (и взнос) нужно подавать в июне. Поэтому с золотой медалью я пролетаю. В железнодорожном колледже, а в простонародье фазанке, никаких медалей не дают.
Или всё же плюнуть на всё, и ехать покорять столицу? Боюсь мать тогда совсем сопьётся. Блин, а если пойду в колледж — сопьётся через три года. Велика ли разница?
Печальные размышления растворились, когда я увидел подругу, которая шла ко мне от крыльца гимназии. Она… светится? Нет, скорее пахнет сиянием, но при этом прохладная, как лёд. Это очень приятно, но съесть её не хочется абсолютно!
Вот же блин, с этими новыми ощущениями…
— Что? — спрашивает меня Клара. — Почему ты так на меня смотришь?
— Я сейчас понял, что ты… ты светлая, — говорю ей часть правды.
