— По какой схеме?
— Максимальной лояльности. Любые расходы на содержание и обучение мы берем на себя. Мне они нужны в минимальные сроки.
— Желающих будет много. Каково будет количество?
— Не стоит слишком шокировать девочек. В этом году попробуем по 1–3 парня в класс. Учитывайте не только их оценки, но и внимательно просматривайте рекомендации учителей.
— На такой цветник слетят богатенькие птенчики. Начнут махать деньгами, угрожать связями…
В кабинете повисла тишина, а потом оба мужчины засмеялись.
— Это будет редкое шоу. Набор открыт для всех, Джошуа, я подчеркиваю, для всех.
— Я вас понял. Будет исполнено.
— Эй Ясуо! Ясуо, можно тебя не минутку?! — кричал пожилой мужчина в аккуратном, хоть и не новом сером пальто.
Обращался он к невысокому парню, что сейчас со всей старательностью мыл автомобиль.
Тот быстро, но не менее старательно доделал свою работу и поклонился клиенту. Что удивительно, в ответ получил такой же поклон. Видимо, постоянный клиент. И лишь тогда отошел к кричавшему.
— Да, я вас слушаю… А, сенсей, здравствуйте — ответил парень спокойным голосом, будто и не нарезал как угорелый круги вокруг машины минутой назад.
— Здравствуй, я, конечно, знал, что у тебя на шее еще и две сестренки, но не думал, что ты найдешь такую подработку. С твоими то талантами в учебе.
На это парень лишь скривился.
— Нормы законов нашего государства весьма жестко ограничивают это. Порою даже в ущерб тем, кого они пытаются охранять.
— Хо-хо, всегда мне это в тебе нравилось, слова не мальчика а мужчины. И я рад, что ты не стал искать пути заработка более прибыльные, но при этот незаконные.
— В этом нет необходимости, забота о сестрах мне не в тягость. Сейчас же им всего хватает.
— А тебе?
— Простите?
— А всего ли хватает тебе?
— Мне не нравиться тот путь, куда уводит нас этот разговор. Скажу лишь, что все необходимое для жизни у меня есть и в достатке.
— Ты меня неправильно понял. Смотри — мужчина протянул ему небольшой лист — это уведомление о переходе одной из наших школ на смешанное образование. От себя я тебе скажу так — эта школа элитная, закончившему ее даже со средними оценками открыто множество дверей. Ну а зная твои возможности, я скажу, что при ее окончании ты сможешь выбирать не задумываясь любую дорогу, любой ВУЗ с радостью возьмёт к себе ее выпускника.
Парень вчитался в бумаги, но лишь поморщился.
— Это будет тратой времени. Я думаю, найдется множество желающих поиметь с этого выгоду, и отсутствие знаний им заменят возможности.
— Хех, я в тебе не сомневался. Ты правильно понимаешь. Вот только тут дело обстоит не так. Я говорил с директором. Он знаком с главой той школы, хоть и шапочно, но даже так дает стопроцентную гарантию в неподкупности приемной комиссии. К тому же, мы с ним, не отходя от кассы, сделали на тебя замечательную характеристику. И даже бумаги приготовили. На всякий случай. Мало ли.
Парень сильно задумал.
— Зачем? Зачем Вы это делаете?
На это мужчина лишь тяжело вздохнул.
— В наше время, Ясуо, молодёжь уже не та. И это не старческое брюзжание. В тебе же я вижу стержень и стремление. И не только я. И это вызывает уважение. Тем удивительнее то, как целенаправленно ты себя ограничиваешь, словно пытаешься делать все исключительно, непоколебимо правильно, следуя по одной тебе известной дороге. Я бы еще понял, если бы ты был дряхлым стариком, повидавшим и испытавшим многое в жизни. Такие люди прочувствовали на себе последствия многих путей и решений, поэтому единственно правильный выбор для них кристально ясен и понятен. Но тебя я не понимаю, видно, что это добровольное решение, при этом это не последствия воспитания. Поэтому мой долг, как учителя, всячески способствовать развитию. Это моя обязанность. К тому же, Ясуо, я знаю, что твои сестры ни в чем не нуждаются, но это не повод загонять себя в рамки. Ты же видишь, большинство расходов на себя берет элитная школа. Ты сможешь серьезно сэкономить, и по деньгам, и по времени — и видя, как хмурится парень, добавил — больше времени для сестер.
Прием все же не слишком честный, о чем понял и парень, если судить по его улыбке. Но не лишенный логики, к тому же сразу видно, что старый учитель действительно хочет помочь.
— Знаешь, никогда бы не поверил, что настанет время, когда я буду уговаривать молодежь меньше работать и больше гулять.
На это парень лишь улыбнулся и аккуратно поклонился.
— Спасибо учитель. Я непременно воспользуюсь вашим предложением.
— Вот и хорошо. Зайди к директору на следующей неделе. К этому времени мы все подготовим, да еще с некоторых учителей характеристики на тебя стрясем. Думаю, они будут только рады.
— Не стоит утруждать себя, сенсей, вы, итак, сделали для меня очень много — еще один поклон.
— Что ты, что ты. Это моя обязанность, как учителя. Заходи на следующей неделе. Заодно и обдумаешь все обстоятельно. Удачи тебе, готовься к вступительным, сдать сможешь сразу после предоставления бумаг. И отдыхай побольше, заводи друзей. Юность чудесная пора, ее не вернешь.
Последняя фраза прозвучала с некоторой грустью, глядя на рабочий костюм парня.
— До свидания, сенсей.
Когда старый учитель ушел, к парню подошел хозяин мойки.
— Ясуо, уже поздно. Можешь идти домой. Встретимся через неделю?
Парень поклонился и не разгибаясь произнес.
— Прошу меня простить, но вынужден просить продления отпуска на две недели.
— Что случилось парень?
— Буду переводится в старшую школу.
— Это ты молодец, это дело правильно и нужное. Не переживай. Приходи как освободишься. Заскочи ко мне в кабинет, как переоденешься, выдам тебе зарплату.
— Благодарю.
— Это тебе спасибо. Давно у меня таких прилежных работников не было.
Глава 2
Солнце клонилось к закату. Парень с большим пакетом из супермаркета брел домой. Остановился у столба. На столбе, на старой, выцветшей бумаге оставалась надпись большими буквами "Пропала без вести" и фотография, с лицом женщины, очень похожей на этого парня. Тот лишь тяжело вздохнул и покачав головой буркнул "эгоистка". Постояв еще немного, посмотрел на заходящее солнце и ускорил шаг.
— Сестры будут недовольны. Сегодня надо быть пораньше. Срезать?
И он завернул в одну из множества улочек города.
Так и продвигался, достаточно долго. Окружающие здания уже начали сереть. Включились фонари.
— Эй не поздно ли ты гуляешь, малой? Слышь, я тебя спросил!
Что же. Для некоторых ночная пора — это время начала "работы".
Протянутая рука гопника была отбита легким шлепком ладони, и эта же ладонь слегка толкнула его в грудь. Не глядя. Не сбавляя шага. Будто пощечину дал.
— Малой, я с тобой не в салочки играть собрался. Быстро сюда… де… д… хр…
Любитель легких денег корчился в грязном переулке. Ему не было больно, у него ничего не было сломано. Но горло судорожно сжималось, в попытке сделать вдох. В глазах все плыло, а в ушах звучали тихие шаги удаляющегося "малого".
Расцарапанные руки скребли пол, перед глазами плясали разноцветные мошки. А в голове зрело понимание неизбежности. И вот, когда легкие уже нестерпимо пылали огнем, удалось сделать маленький вдох. Потихоньку. Потом еще один и еще. Смелее.
— Действительно, вся жизнь… перед глазами — гоповатого вида мужик сидел прямо в грязи переулка и тихо курил — Надо бы мать проведать.
***
Щелчок замка.
— Я дома.
Парень махнул рукой, словно отмахнулся от комара. Мимо носа пролетели две ноги.
— Братик! Бака! Сколько можно ждать!
— Томо, Тоши, я же говорил, сегодня надо уладить дела.
— А завтра, завтра как?! Ты же обещал!
— Да-да, завтра идем в поход. С утра быть готовыми и со сложенными вещами.
— Ура — близняшки запрыгали на месте, держась за руки. — Мы собираться!
— Постойте-ка — такой тон они знали хорошо, улыбки тут же слетели, а глаза рыскали в поисках путей отхода.
