и сейчас знакомые ощущения заставляли держаться подальше от тихо ругавшегося алхимика. — Старейшины опытны. Любую защиту можно снять при наличии времени и спокойной обстановки, а и то, и другое сейчас вроде бы есть.
Охотник шагнул в наконец-то открывшуюся дверь, прежде чем ответить:
— Ну, в общем, да. Святоши между собой грызутся, аристократам тоже не до нас. Последние сто лет такая тишина стоит… Разве что степняки беспокоят.
— Степняки — не наша проблема, — не согласился Вадор. — Они людям мешают, не нам.
— Степь лежит между нами и Семиречьем. В котором, между прочим, вроде бы есть сильные общины восставших. — Алат ухмыльнулся. — Туда экспедицию готовят, набирают тех, у кого устойчивость против солнца высокая. Меня тоже припахали.
— Я думал, мы сейчас Архипелагом занимаемся.
— Ну, одно другому не мешает.
Помимо трех крупнейших общин в Талее, Барди и Цонне, на особом положении у восставших числились еще два города — Ласкарис, ворота на запад, и Глубокая Гавань, крупнейший порт Доброго моря. И если в Ласкарисе позиции кровавого рода были достаточно устойчивы благодаря длительным связям с правящей династией, то в Гавани все шло не гладко. Во-первых, островное положение. Текущая вода оказывала не лучшее влияние на нежить, а скученность и большое количество любопытных глаз мешали созданию нормальных условий для после-жизни. Конечно, можно питаться морячками и сбрасывать трупы в море, но тут вмешивалось «во-вторых» — прекрасно организованная служба разведки лорда-капитана. Профессионалы, тщательно отслеживавшие любые нестандартные происшествия, уже не раз срывали попытки талейских вампиров закрепиться на стратегически выгодном куске суши. Община здесь была очень нужна. Для продолжения экспансии требовалась база, без наличия прочного тыла бессмысленно пытаться лезть на восточное побережье.
Оба, и Вадор, и Алат, были достаточно стары и опытны. Они понимали очевидное — в ближайших странах власть Госпожи тверда. Ни в Ланаке, ни в Стране Синевы или горных княжествах, не говоря уж о самом Талейском королевстве, не осталось серьёзных сил, оспаривавших её решения. Возможно, где-то и существуют крохотные общины, скорее, восставшие-одиночки, не желающие жить по установленным Ночной Хозяйкой законам, но их нет смысла учитывать. Более того. За последнюю сотню лет не произошло стоящих упоминания инцидентов, в которых восставшие понесли бы серьёзные потери. Можно сказать, что силы не тратились — они только копились.
И сейчас их достаточно, чтобы задуматься о новом броске.
Часть 1 Глава 1
Отделяющие земли бывшего королевства Сальватия от западной степи Ринские горы в геологическом смысле стары. На практике это означает, что они не слишком высокие, полезные ископаемые из них давно извлечены, широких перевалов, удобных для всадников, в них много. Крупнейшим проходом являются Ворота Ветреницы, надежно запертые от вторжений Ласкарисом, но и без них мест, где способен пройти отряд из сотни лошадей, хватает. Опасные направления прикрыты системой крепостей, входящих в состав западной армии современной Талеи и считающихся неплохо укрепленными.
Иногда мелкие шайки налетчиков проскальзывают мимо крепостей. Иногда племена собираются, с помощью божков или «наёмных специалистов» из сопредельных держав успешно штурмуют укрепления и резвятся на землях королевства, пока не подойдут поднятые по тревоге войска. В любом случае — жизнь в пограничье не безопасна.
— Странно, что поблизости не чувствуется сильной нечисти. Здесь нет никакого монастыря неподалеку?
— Нет, мессена. Просто командир местного гарнизона тщательно исполняет свои обязанности и поддерживает хорошие отношения с окрестными дворянами.
— Никогда бы не поверила, что можно до такой степени вычистить землю от всяких тварей. Конечно, я слышала отчеты, но это тот случай, когда надо увидеть своими глазами и убедиться лично, чтобы понять. Пожалуй, я приму твое приглашение, Медея.
Со стороны троицу собеседников легко можно было спутать с путешествующими дворянами. Хорошая одежда и оружие; многочисленные слуги, по первому слову притащившие из ближайшего постоялого двора столик и стулья для пожелавших сидеть именно на этой полянке господ; ночная тьма не мешала им общаться, что указывало либо на наложенное заклятье виденья-в-темноте, либо на выпитый дорогостоящий эликсир того же назначения.
В чём-то возможные наблюдатели оказались бы правы — все трое действительно обладали высоким статусом. Единственный мужчина, Латам, уже давно носил звание капитана гвардии своей госпожи и руководил отрядами восставших, сосредоточенных на постижении пути Воина. Яркая красавица в роскошных одеждах, невероятно грациозная, завораживающая с одного-единственного мимолетного взгляда, Медея входила в состав совета старейшин и правила второй по численности общиной в Цонне. Ну, что значит правила… Доводила до нервных срывов помощников, даром, что те сами немертвые. Тем не менее, община из века в век росла и успешно интриговала при дворе правителя Страны Синевы.
Последней из собравшихся, хрупкой девушки-подростка в простом охотничьем костюме, здесь не должно было быть. Всем известно, что Селеста, Госпожа Ночи, не покидает Талею.
— Прекрасно! — услышав последние слова названой сестры, довольно захлопала ладонями Медея. — Я немедленно сообщу своим, чтобы готовились к твоему приезду!
— Не надо никому ничего сообщать, — напрочь отказалась Селеста. — Как у вас тайны хранятся, я прекрасно помню. Не хотелось бы, чтобы по приезде в Цонне меня ждала армия монахов со святыми реликвиями.
— Не правда! — надулась Медея. — Не настолько у нас всё плохо.
— Хочешь сказать, всё ещё хуже?
— Шутишь, да?! — красавица обмахнулась веером и утрированно-злобно сузила глаза. — Шути-шути! А всё равно крупнейший храм Повелителя Ада у меня в городе стоит, и никто его сносить не собирается!
— Честь тебе и хвала, — чуть склонила голову старшая, несмотря на внешность, восставшая. — Я не спорю — наши позиции в Стране Синевы устойчивее, чем где бы то ни было. Однако охотники есть и там. Кроме того, мне не нравится, что набранный твоей общиной потенциал пропадает впустую. Почему султанат ещё не наш?
— Сложно работать, — на сей раз Медея не кокетничала и говорила серьёзно. — Двор султана видит в нас агентов влияния своих врагов и, говоря по совести, правильно делает. Нашим слугам приходится действовать очень осторожно. Рано или поздно ситуация изменится, но на быстрый результат не рассчитывай.
—
