И теперь, именно мне придется жить в шкуре этой бедной «злодейки». Вот так хреново обстоят дела. Короткая и не сладкая жизнь.
Что-то мне это мою предыдущую жизнь напоминает очень сильно. Если бы я была прошлой мной, то не знала бы, что мне делать. Скорее всего, я покорно ждала бы своей участи, не видя выхода. Но не теперь. Хватит. Настрадалась. Раз люди ко мне жестоки, то и я стану такой. Всю жизнь меня использовали? Теперь это буду делать я. Я любила? Теперь ваша очередь, но от меня вы подобного не дождетесь. Как говорится, обжегшись на молоке, дуют и на воду? Так вот, я не только подую, но и сдую эту воду. Во избежание. В этом мире я одна, и привязываться к кому-либо не желаю. Я буду жить только для себя.
Глава 2
Мой недопапаша сказал, чтобы я сидела в комнате неделю в качестве наказания. Ну и прекрасно. Зато у меня есть время усвоить все воспоминания этого тела, разобраться с ситуацией и решить, как я буду жить дальше.
Проблемы начались уже с завтрака. Горничная, что должна была принести мне еду, так и не явилась. Насколько я поняла, слуги, видя отношение хозяев к Ариадне, стали вести себя так же, со временем все больше наглея. И такой вот случай, когда девушке не давали еду, был одним из примеров. Ариадна, боясь прогневать своего отца, молча терпела. Она думала, что своим смирением, хорошим поведением, отличными отметками у репетиторов, она сможет добиться расположения графа. Наивная!
Хорошего поведения никто не замечал. Смирение, с которым она покорно принимала наказания, принималось за слабость, что давало только повод и желание поиздеваться над ней. Отметки всегда были низкими, но не потому что девушка была глупа. Просто учителя поняли, что если будут ругать девушку, то будут на хорошем счету у графа, недолюбливавшем дочь. Так и получилось. Граф, получая жалобы учителей, только уверовал, что совершил ошибку, выбрав эту девочку на роль старшей дочери. Отброс всегда останется отбросом. Жаль, что сожалеть было поздно. К тому же, у нищенки был довольно редкий цвет волос, розовый. Прямо, как у его покойной жены. Да и глаза, зеленые, прямо, как у его свекра. Девочка, с такими внешними данными, была для него подарком небес. Найти еще одну, столь же похожую на семью жены, было бы очень сложно, если вообще возможно.
И так продолжалось до тех пор, пока у девушки совсем не пропал интерес к жизни. И тут пришла я. Не ждали? А я приперлась!
Время шло. Судя по солнышку, пора обедать. Не хотят кормить? Думают, что я снова буду покорно молчать? Нет уж! Ко мне даже никто не пришел, чтобы помочь мне одеться, а ведь, официально, я старшая дочь графа. Попробовала открыть дверь. Фиг, меня заперли. А, ну да, я же наказана. На стук тоже никто не среагировал. Не долго думая, я кинула вазу со столика в окно. Закрытое. Конечно, оно разлетелось вдребезги. Снаружи раздались удивленные и испуганные голоса. Вскоре, ко мне в комнату попытались ворваться люди, но наткнулись на закрытую дверь.
— Ариадна, немедленно открой дверь, — раздался снаружи незнакомый голос.
Судя по фамильярности, это может быть только член этой прогнившей семейки. Но голос отца я уже знаю, значит, это старший братец пожаловал.
— О, и как я должна это сделать? — я изобразила в голосе удивление.
— Ариадна, не зли меня. Сейчас же открой дверь! — похоже, братец уже сильно разозлился.
— Ха! Тебе надо, ты и открывай.
— Если не откроешь, то я ее вышибу, — пригрозил парень.
— А дверь-то в чем виновата? Ты же можешь ее просто открыть.
— Ты издеваешься?!
— Нет. Это же вы меня тут заперли, так как я вам открыть ее смогу? Ключи-то у вас.
Тишина. Видать, в спешке, они об этом забыли, а сейчас из-за этого получился такой вот конфуз. Через пару минут, кто-то принес ключи и открыл дверь. В комнату ворвался злющий парень.
— Что все это значит, Ариадна? Мало того, что ты постоянно вредишь сестре, так теперь решила разбить окно? А если бы кто-то пострадал?
— О, так тебя только это волнует? И все? — я демонстративно скрестила руки. — Больше ничего спросить не хочешь?
— О чем ты говоришь?
— А ты посмотри повнимательнее, — пришлось упрашивать этого придурка открыть свои слепые глазки.
Только тогда недовольный парень присмотрелся, а потом сразу покраснел и отвернулся. На мне была только ночнушка. Ну, как ночнушка, по мне так просто очень длинная белая безразмерная рубаха. Шелковая. Полупрозрачная, ага!
— Т-ты! Почему ты не одета? Совсем стыд потеряла?!
— Я должна сделать это сама? Или, может быть, ты хочешь мне помочь?
— Ч-что? С ума сошла? А горничные тебе зачем нужны? У тебя же их двое!
— Серьезно? А я почему не в курсе?
— Что?
Ясно, такой сленг мы не понимаем, проще придется.
— Говорю, что здесь никого не было. Никто не приходил помочь мне одеться. Никто не принес мне завтрак. И я не знаю, где их носит вообще. Думаешь, мне удовольствие доставляет ходить вот так?
Я подошла к покрасневшему парню вплотную, тыча ему в грудь пальцем. От такой близости, тот покраснел еще сильнее, отступая назад. Девственник, что ли? Интересно. Может, я смогу это как-то использовать?
— Ты могла их позвать…
— Да ладно! И как? Мне нужно было кричать во все горло? Не много ли чести, аристократке надрываться ради черни, которая к тому же не может выполнить своих обязанностей?
— Надо бы просто сказать любой служанке, она бы позвала твоих горничных…
Парень, успешно припертый мною к стенке, совсем перестал соображать, говоря откровенные глупости. Хоть он и отворачивался, но глазки все равно упорно косились на мою грудь. Он серьезно это? Мы же, типа, брат и сестра. Только официально, но все равно родственники. А он куда зыкалки свои опускает?
— Генрих, — я томно выдохнула ему почти в ухо, — А как я могла кого-то позвать, если меня здесь заперли, а на мой стук никто не реагировал? Вот мне и пришлось разбить окно, чтобы привлечь к себе внимание. Но куда это годится? Чтобы слуги игнорировали свои обязанности аж до обеда, наплевательски относясь к своим хозяевам, это же опозорит наш род Вармонт. Тебе так не кажется?
— Д-да, согласен. Отпусти уже меня, — парень мужественно задрал голову к потолку, чтобы больше не смотреть на меня.
— Так я тебя и не держу, — я с улыбкой шагнула назад, и продолжила уже холодным тоном. — Буду очень рада, если ты уберешься из моей комнаты. И остальных с собой прихвати. Нечего вам здесь делать. Я же все таки наказана.
Краснющий от смущения и, одновременно с этим, злой парень быстро зашагал из моей комнаты.
— Генрих, и позови сюда моих горничных. Или мне и дальше ходить в этом? И пусть мне окно отремонтируют.
Последние слова летели уже в опустевший дверной проем. Братец сбежал, и слуги за ним следом. Оставили меня одну в пустой комнате. С открытой дверью. Мимо проходящий слуга чуть не упал, увидев меня в столь непристойном виде.
— Что вылупился? А ну дверь закрыл! — гаркнула на него.
Испугавшийся слуга быстро захлопнул дверь с той стороны. Судя по его глазам, увидел он ведьму. Красивую, полуобнаженную, но ведьму!
Ну да, эта тряпка, в силу своей полупрозрачности, почти ничего не скрывала. А мне плевать. После развлечений с толпой разбойников в лесу на Эштаре и последующим забегом по ночному лесу голышом, меня перестала смущать нагота. Тоже мне. Не моя вина, что горничные не могут придти вовремя и одеть хозяйку. Вот сейчас братца засмущала. Поди, впервые к нему так близко находилась почти не одетая девушка. Наверняка, его это выбесит. А на ком он сможет сорвать свою злость? Правильно, на моих нерадивых горничных. Из-за них же он не смог, как обычно, на меня наорать в свое удовольствие. Так его, такого смутившегося да проигравшего мне, видели несколько слуг. Позор-позор для отпрыска и наследника графа. Интересно, это до папашки дойдет, или братец утаит и слугам рты заткнет?
Слишком долго ждать не пришлось. Горничные прибежали быстро, напуганные. Видать, досталось от братишки.
