Подошёл Семён:
— По всем правилам — войско наступающих разбито, их осталось всего сотни четыре, они потрясены, боевой дух упал…впрочем — они ещё, может, надеются на численный перевес? Неужели не ясно, что крепость не взять — даже до мечей дело не дошло, хватило и магиков. Что за идиот ими командует?
— А то ты не знаешь, что за идиот….вот только — кто там за ним стоит? А то ведь нападающие вдруг иногда проявляют зачатки разума, а вот это уже хуже. Сейчас, я бы, на их месте, попытался соорудить осадную башню. Как думаешь, додумаются? Полить её водой, заземлить — потом подкатить и вывалиться из неё толпой — кого-то мы завалим, а остальные сомнут массой. Что думаешь по этому поводу?
— Вполне разумно…если только не учитывать у нас наличие сверхсильных бойцов, но они-то этого не знают. Так что. Скорее всего, к вечеру ждём нападения. Пока что они точно не будут нападать — им нужно перевести дух и построить башню.
— Знаешь, я думаю, до завтра они не пойдут на приступ — постройка дело долгое, надо собраться, потом раненых подобрать. Вон, смотри — парламентёр вроде идёт.
От леса к крепости шёл человек с белой тряпкой на палке. Подойдя к стене, он громко крикнул:
— Эй, в крепости, разрешите подобрать раненых, не стреляйте!
— Собирайте, не тронем — Влад оглянулся на Семёна — пусть собирают…правда — кого собирать-то, после молний раненых не бывает.
Из леса вышли команды с носилками, собравшие немногочисленных раненых, задетых стрелами и болтами арбалетчиков. Потом вся вереница носильщиков и стонущих раненых втянулась за деревья.
Неожиданно в голове Влада заговорил дракон:
— Привет. Я передал нашему народу, то, что видел, то, что ты мне показывал и то, что сейчас происходит, все потрясены. Весной будет большой сбор вождей племён. Они приглашают тебя на него, чтобы обсудить сотрудничество с людьми. Как только зацветёт черёмуха, я извещу тебя о месте встрече и сопровожу туда.
— А меня там не сожрут ваши?
— Нет. Приглашённый на сбор неприкосновенен. Если кто-то попытается напасть на него — он будет сам убит, кто бы это ни был. Продумай за это время, что можешь предложить нашему народу, как видишь сотрудничество драконов и людей. От этого зависит будущее и драконов, и человеческого рода. Есть такие вожди племён, которые предлагают уничтожить вас, как вредных животных, пока вы не уничтожили нас, есть те, кто настроен на мирное существование, твоя задача сделать так, чтобы было правильно.
— А как правильно?
— А это ты думай. Если ты не сможешь заинтересовать драконов, начнётся война. Прольётся много крови, и людской, и драконьей. И виноват будешь ты. Ты внёс в этот мир смятение в умах, внёс новое оружие. Тебя проклянут и те и другие, понимаешь?
— Дааа. картинку ты нарисовал жуткую. Меня таким монстром выставил…аж на душе противно.
— Ты должен осознать важность задачи, тут не место для ошибок. Решай. Удачи.
Дракон отключился, и Влад замер, с ужасом понимая — а ведь он прав. Ради своих иллюзорных целей и рассуждений о правильности, он поставил на грань войны две разумные расы. Конечно, если что, он примет сторону людей…но и драконов жаль. Неужели нужно исчезнуть расе разумных рептилий, расе, которая насчитывает сотни миллионов лет!
Владу опять вспомнилось своё прошлое — вроде и не бывало этих лет, прошедших с тех пор, как он, ударенный шаровой молнией, был перенесён с Земли в этот мир, где царит магия, где тираннозавры разумны и называются драконами, где главенствует право сильного и рабство процветает, как и в русском средневековье. Он прошёл путь от больного, несчастного человека, заброшенного судьбой в неизвестный, враждебный мир, до мага, самого мощного мага того времени, владеющего и драконьей магией, и способностями лекаря, недоступными его современникам. Он, теперь, умеет переделывать тела людей, наделять их невероятными умениями, может подчинять волю людей, может разговаривать с драконами — владея их магией, всё более и более укореняющейся в его мозге. Что будет дальше? Он не задумывался — будет — так как будет. Надо поступать правильно, и будь что будет.
На стене остались дозорные, остальные разошлись по своим домам в ожидании сигнала. Влад с Марьяной ушли к себе — Фёкла собирала на стол, Арина и Маша копошились у себя в комнатах, потом вышли к столу, одетые в юбки и свитерки в обтяжку, по земной моде. Это выглядело очень соблазнительно, у него даже немного защемило сердце — вспомнилась Земля, всё-таки он тосковал по ней, такой бессмысленной, экологически вредной и шумной. Впрочем — тосковал он даже не по Земле, а по близким, родне, друзьям.
Все расселись за столом, горящий борщ в чашке подмигивал глазком сметаны, квас в глиняной кружке пенился радужными пузыриками, а в прозрачные глазкИ оконца светило почти весеннее солнце…и как будто не было сотен смертей, никто не умирал часы назад и не мучился сейчас, крича от боли в обожженном и пробитом стрелами теле.
Влад хлебал борщ, чувствуя, как живительная горячая жидкость проваливается в голодное нутро, и наслаждался — теплом, едой, компанией прекрасных женщин, каждая из которых считала счастьем лечь с ним в постель, своей силой и востребованностью в жизни. Девушки обсуждали какие-то мелкие проблемы клиники, парней, которые пытались ухаживать за ними — пока не узнавали, что это женщины Влада — тогда страшно пугались и прятались по щелям. Что приводило девчонок в восторг и подвигало их на язвительные и ехидные шуточки в адрес 'женихов'.
Сегодня, после утреннего боя, было решено посвятить день отдыху и валянию на кровати — больных всех из Клиники временно выгнали — чтобы не подвергать их опасности при нападении, делать было особо нечего, так что все занимались тем, что хотели. Таких выходных выпадало Владу немного, он решил этим воспользоваться и, пройдя в свою комнату, снял тапки-опорки, сделанные из обрезанных валенок, и плюхнулся на постель, не раздеваясь до конца, в рубахе и штанах. Через двадцать минут он уснул, сквозь сон ощутив, как кто то тёплый и упругий лёг рядом с ним — Марьяна — подкралась к нему под бочок и прижалась, уткнувшись носом в подмышку. Так они и проспали до вечера, пока их не разбудил Семён, пришедший с последними донесениями.
— Я послал разведчиков: как и думали — сколачивают осадную башню, к вечеру была ещё не готова, значит, скорее всего, ночью доколотят, а утром штурм будет. Так что — сегодня спокойно можно отдыхать, хотя я и поставил дежурных у пушек на всякий случай.
Семён встал со стула, нахлобучил шапку:
— Отдыхайте, утром я разбужу.
Утром, не дожидаясь Семёна, все уже были на ногах, Марьяна с Владом надевали боевую экипировку, девушки — Арина с Машей суетились вместе с Фёклой, обихаживая их, напаивая чаем с плюшками и свежим маслом.
