— Вот дерьмо, — повторил он.
Других слов на ум не приходило.
— Думаю, союзники шли вверх по этой дороге, — хмуря брови, проговорил Тридуба. — Наверное, торопились. Надеялись застать Бетода врасплох.
— Разведка у них, похоже, никудышная, — пророкотал Тул Дуру. — Похоже, это Бетод застал их врасплох.
— А может, стоял туман, — предположил Ищейка. — Как сегодня.
Тридуба пожал плечами.
— Возможно. В это время года туман — обычное дело. Как бы то ни было, усталые после долгого дневного перехода солдаты колонной шагали по дороге. Бетод обрушился на них с этого холма и с того гребня. Сначала пустил лучников, чтобы разогнать строй, затем со склонов с ревом посыпались карлы. Думаю, союзники быстро сломались.
— Еще как! — хмыкнул Доу.
— И тогда началась резня. Их рассеяли по дороге и приперли к реке. Бежать особо некуда. Некоторые скидывали доспехи, некоторые пытались переплыть реку в полном снаряжении, сбивались в группки, лезли по головам друг друга, а вокруг сыпались стрелы. Возможно, кому-то удалось добраться до того леса, но вряд ли они спаслись. Бетод всегда держал наготове конницу — смести крошки после пиршества.
— Вот дерьмо, — процедил Ищейка.
Его тошнило. Он как-то побывал в шкуре проигравших, и воспоминания остались не самые приятные.
— Ювелирная работа, — сказал Тридуба. — Надо отдать Бетоду должное, свое дело он знает, как никто другой.
— Что, вождь, значит, конец? — спросил Ищейка. — Победа за Бетодом?
Тот медленно покачал головой.
— Южан хватает и за пределами этих краев. Большинство живет за морем. Говорят, их так много, что не сосчитать. Больше, чем на Севере деревьев. И со временем они сюда подтянутся. Это только начало.
Ищейка обвел взглядом сырую долину, скрюченных и распластанных на земле мертвецов, груды бездыханных тел. Корм для стервятников.
— Для них уже конец.
Доу свернул язык трубочкой и нарочито шумно плюнул.
— Согнали и перерезали… как стадо баранов. Тридуба, хочешь умереть так же, а? Хочешь к ним примкнуть? Гори он огнем, этот Союз! Южане ни черта не знают о войне и воевать не умеют!
Тридуба кивнул.
— Придется их научить.
* * *
У ворот давилась огромная толпа: худющие, голодного вида женщины, оборванные, чумазые ребятишки и мужчины разных возрастов — одни горбились под тяжелой поклажей на спине, другие цепко сжимали в руках пожитки. У некоторых были мулы, некоторые толкали телеги с каким-то бесполезным барахлом. Деревянные стулья, оловянная посуда, сельскохозяйственные инструменты… У многих вообще ничего не было — кроме горя и страданий. Вот уж чего, подумалось Ищейке, хватало на всех.
Беженцы со своим хламом перекрыли дорогу намертво, воздух содрогался от жалоб и проклятий. Ищейка чуял густой, точно суп, запах страха. Все искали спасения от Бетода.
Люди толкались, лезли без очереди, выпихивали соседей; то тут, то там кто-то падал в грязь. К воротам рвались отчаянно, словно к материнской груди. Тем не менее сама толпа ни на шаг не сдвинулась. Впереди, над головами стоящих, поблескивали наконечники копий, то и дело раздавались грубые окрики — беженцев не пускали в город солдаты.
Склонившись к Тридуба, Ищейка прошептал:
— Похоже, они и своих-то не горят желанием принимать. Думаешь, нас, чужаков, пустят?
— Мы им нужны, это факт. Вот поговорим, и все станет ясно. Или у тебя есть соображения поудачней?
— Ага… Вернуться домой и вообще в это дело не соваться, — пробурчал он себе под нос, но тем не менее послушно двинулся за Тридуба в толпу.
Южане таращились на них во все глаза. Ищейка, заметив изумленно глядящую на него девочку с потрепанной котомкой в руках, попытался улыбнуться. Однако он так давно ни с кем не общался, кроме суровых воинов и мечей, что улыбка вышла не самая дружелюбная, и девочка с визгом бросилась прочь. Их вид напугал не только ее — вся толпа молчаливо и настороженно расступалась перед северянами, хотя оружия Тридуба и Ищейка с собой не взяли.
До ворот они добрались спокойно, лишь несколько раз пришлось толкнуть особо нерасторопных. Вход в город перекрывала шеренга солдат, похожих друг на друга, как братья-близнецы: двенадцать человек, с головы до пят закованных в начищенную до блеска броню, у всех лица скрыты под шлемами, все неподвижны, как металлические колонны. Столь тяжелых доспехов Ищейка еще не видывал. Интересно, как драться с такими в случае чего? Стрелой не пробить. Да и от меча не много пользы, если только не повезет попасть в место соединения пластин.
— Разве что клевцом или чем-то в этом роде…
— Что? — прошипел Тридуба.
— Ничего.
Странные все-таки у Союза представления о войне! Если бы сражения выигрывали блеском лат, то от Бетода уже остались бы рожки да ножки. Жаль, что в жизни все не так просто…
Между стражниками за маленьким столиком с бумагами сидел командир. В своей ярко-красной куртке он выглядел еще удивительнее подчиненных. Глупо командиру в такое рядиться, мысленно усмехнулся Ищейка. Его же издалека стрелой снять — раз плюнуть. Да и молод для подобной работы: борода только пробиваться начала. Тем не менее вид у парня был самодовольный.
С ним пререкался здоровяк в грязной куртке. Ищейка напряг слух, пытаясь разобрать местный говор.
— У меня пятеро детей, — говорил фермер, — мне нечем их кормить. И что прикажете делать?
Тут вперед выступил старик.
— Я близкий друг лорд-губернатора и требую, чтобы меня впустили…
Командир не дал договорить ни тому, ни другому.
— Мне начхать, кто у вас в друзьях и сколько у вас детей. Хоть сотня! Остенгорм забит под завязку. Согласно указу лорд-маршала Берра, город принимает двести беженцев в день. На сегодня норма выполнена. Приходите завтра утром. Только пораньше.
Двое мужчин, не мигая, таращились на командира.
— Норма? — пророкотал фермер.
— А лорд-губернатор…
— Черт бы вас подрал! — завопил парень, разъяренно грохая по столу кулаком. — Поговорите мне тут! Уж я вас впущу так впущу! Дождетесь, что вас втащат в город за шиворот и повесят как предателей!
После грозной отповеди просители быстро ретировались. Ищейка подумывал последовать их примеру, но Тридуба уже подходил к столу. Командир смерил обоих столь мрачным взглядом, будто они воняли хуже кучи свежего дерьма. Конечно, порой от них и правда разило за милю, однако к сегодняшнему визиту Ищейка специально, впервые за несколько месяцев, тщательно вымылся.
— А вам чего? Нам не нужны ни шпионы, ни попрошайки!
— Очень хорошо, — спокойно отозвался терпеливый Тридуба. — Мы как раз ни те, ни другие. Меня зовут Рудда Тридуба. А его — Ищейка. Хотим поговорить с тем, кто у вас тут за главного. Хотим предложить свои услуги вашему королю.
