— Я полагаю — нет…
— В таком случае, можешь пошевелить мозгами и догадаться, почему ты нынче со мной.
— Впереди сторожка, сэр, — перебил Эдварда охранник, когда машина, завернув за угол, стала замедлять ход. — Опознавательные сигналы — верные.
Впереди, на расстоянии нескольких сотен ярдов, у дороги притаилась приземистая сторожка с деревянными воротами. По обеим сторонам ворот были припаркованы два двухместных автомобиля, их охраняло несколько вооруженных человек в плащах. Один из мужчин размахивал желтым флагом, он произвел серию сложных движений, которые прекрасно понял Эдвард, да и Николас решил, что тоже их понял.
— Продолжай движение! — рявкнул премьер-министр. Шофер медленно двинул машину вперед, и она проехала под поднятым шлагбаумом. Люди в плащах отдали честь. Кортеж охраны состоял из шести мотоциклистов, следовавших сразу за машиной премьер-министра, двух автомобилей, идентичных тому, в котором ехали Николас и его дядя, полудюжины полицейских мотоциклов и четырех грузовиков с солдатами, вооруженными до зубов. Выступление Королини было подавлено, и с тех пор можно было не ждать сюрпризов от партии «Наша страна», но правительство продолжало тревожиться за безопасность премьер-министра.
— Так что происходит? — спросил Николас. — Почему ты здесь? И почему я здесь? Ты хочешь, чтобы я что-то сделал?
— Ну, наконец, хоть какой-то всплеск мысли. Ты когда-нибудь интересовался, чем на самом деле занимается Аластор Дорранс, кроме того, что три или четыре раза в год наведывается в Корвер, чтобы на публике поупражняться в своей эксцентричности?
Ник вспомнил статью в газете о недавнем визите Дорранса в город. Тогда Дорранс для всех учащихся устроил на Холиоук Хилл пикник, на котором подавали жирные ростбифы, пиво и дешевое, гадкое красное вино в неограниченном количестве. Результат этого пикника можно было предвидеть заранее.
— Все эксцентрические выходки Дорранса — это просто шоу, — сказал Эдвард. — Дезориентация. На самом деле он — глава Департамента Тринадцати. Дорранс Холл является базой основных исследований Департамента.
— Но Департамент Тринадцати просто выдумка, для кино. Он ведь в действительности не существует…
— Официально — нет. На самом деле — да. Каждому государству нужны шпионы. Департамент Тринадцати обучает наших шпионов и руководит ими. Он регулярно выполняет задания правительства. Но могу тебя заверить, за работой Департамента ведется тщательное наблюдение.
— А какое отношение это имеет ко мне?
— Департамент Тринадцати очень успешно следит за нашими соседями и отмечает все, что у них происходит, но есть одно исключение. Старое Королевство.
— Я не буду шпионить за своими друзьями!
Эдвард вздохнул и отвернулся к окну. Дорога за сторожкой вела по свежескошенным лугам, сено было собрано в копны, его уже можно было грузить на телеги и увозить. За лугами, над опушкой дубовой рощи высились каминные трубы загородного дома.
— Я не буду шпионом, дядя, — повторил Ник.
— А я тебя об этом и не прошу, — сказал Эдвард, глянув на племянника. Лицо Николаса побледнело, он прижал руки к груди. Все, что случилось с ним в Старом Королевстве, привело его в очень подавленное состояние, от которого он еще не до конца оправился. И хотя доктора Анселстьерры не находили у Ника признаков серьезных повреждений, его рентгеновские снимки были странным образом затуманены, а все медицинские исследования показывали, что это организм человека, страдающего от тяжелых ранений, полученных в сражениях.
— Я хочу, чтобы ты провел уикенд с работниками Департамента, — продолжал Эдвард. — Нужно ответить на некоторые вопросы о том, что ты испытал в Старом Королевстве. Я сомневаюсь, что от этого будет какая-то польза, я, как ты знаешь, твердо следую мудрым принципам моих предшественников и не вмешиваюсь в дела этой страны. Но в последние двадцать лет ее жители не обижали нас своим вниманием. У Дорранса всегда был зуб на Старое Королевство, а теперь неприятие обострилось еще больше благодаря… ммм… событиям у Форвин-Милл. Быть может, в разговоре с тобой он обнаружит что-то полезное. Так что, ответив на его вопросы, ты получишь пропуск в Периметр на утро понедельника. Если ты все еще хочешь туда — иди.
— Так или иначе, — настойчиво сказал Ник, — я перейду за Стену.
— Тогда я полагаю, что предложенный мной способ — лучший. Ты же знаешь, что твой отец хотел быть живописцем, когда ему было столько же, сколько тебе сейчас. Если верить старому Менри, у него был талант. Но наши родители и слышать об этом не желали. Думаю, это была серьезная ошибка. Нельзя сказать, что он бесполезен в политике, но его душа блуждает где-то далеко, а величия невозможно достичь, если не отдаваться делу всем сердцем.
— Значит единственное, что мне нужно сделать, это ответить на вопросы?
Эдвард вздохнул, как вздыхает взрослый и мудрый человек при разговоре с молодым, рассеянным и нетерпеливым родственником.
— Ну, ты должен некоторое время присутствовать на вечеринке. Обед и все прочее. Возможно — игра в крокет или гребля на озере. Дезориентация, как я уже сказал.
Николас крепко пожал руку Эдварда.
— Дядя, ты самый лучший!
— Хорошо. Я рад, что все устроилось, — ответил Эдвард. Он выглянул в окно. Они уже проехали дубовую рощу, показался портик входа с шестью колоннами, и под колесами машины захрустел гравий. — Тогда мы высадим тебя здесь, и я увижусь с тобой в понедельник.
— А ты не останешься? На вечеринку…
— Не глупи! Я не выношу вечеринки. Я остановлюсь в «Голден Шииф». Великолепный отель недалеко отсюда. Я часто езжу туда, чтобы ознакомиться с секретными документами. К тому же у отеля есть собственное поле для гольфа. Думаю, я завтра смогу поиграть. Веселись!
Дверь машины широко открылась, и личный охранник Эдварда помог Нику выйти из машины.
Николас зажмурился от яркого дневного света, всю поездку скрытого за дымчатыми стеклами автомобиля. А кавалькада, сопровождающая премьер-министра, снова двинулась в путь, и армейские грузовики проложили в гравии глубокие борозды.
— Мистер Сэйр?
Николас оглянулся. К Нику обратился крепко сбитый мужчина, одетый в темно-синий костюм. Сразу было заметно, что он — полицейский, или действующий, или недавно вышедший на пенсию.
— Да, я Николас Сэйр.
— Добро пожаловать в Дорранс Холл, сэр. Меня зовут Хедж…
Николас отскочил от протянутой руки и чуть не упал на лакея. Выпрямившись, Николас сообразил, что мужчина сказал «Ходж», а потом добавил второй слог.
ХОДЖМЭН. А не ХЕДЖ.
