И никто спрашивал себя, за что платит. Они просто платили. Таков был закон.
И этот закон здесь, в Ошинсайде, близился к концу.
Люди Томаштен не замечали защиты, за которую платили, как не замечали защиты Богов Земли, которых никогда не видели, не ощущали. Единственной войной, которую они вели, была война с сорняками, с погодой, с хищниками, с птицами. У них хватало врагов.
Хотя у них были маленькие лодки, они никогда не видели корабля. И поэтому Джарик не знал, что он увидел в море. Крылатую лодку?
Она все приближалась. Джарик был скорее удивлен, чем испуган. Он чуть высунулся из кустов, чтобы лучше видеть. Торси уже спала.
Джарик ничего не знал о врагах. Для его народа погода была лучшим другом и злейшим врагом. О морских чудовищах он уже не слышал много лет, с тех самых пор, как ему было запрещено купаться в воде. Его мать пугала его рассказами о чудовищах, обитающих в морских пучинах. Она умерла, а Джарик стал старше. Он не думал о чудовищах, об опасности, когда смотрел на то, что выплывало из океана.
Это была длинная деревянная лодка, украшенная медяшками, сверкающими на солнце. Из лодки поднималось большое Крыло, высокое и широкое, украшенное алыми и оранжевыми полосами. Но, хотя у лодки было крыло, она не летела. Она плыла по морю, как огромная рыбацкая лодка. Джарик долго наблюдал за ней. Она не взлетела. Она все приближалась. Скоро Джарик разглядел на носу изображение головы какой-то хищной птицы. Глаза птицы сверкали.
Две черные точки отделились от громадной лодки и полетели к берегу. Две черные точки, сверкающие в голубом небе.
Они все приближались, вырастали в размерах, и Джарик увидел, что это большие черные птицы и что солнце от них отражалось голубыми лучами. Джарик был удивлен. Он не видел взмахов их широких крыльев. Они даже не кричали, как это делают обычные птицы. Морские птицы обычно были белыми или серыми. А эти были иссиня-черными и сверкали так, словно были влажными.
Джарик видел, как они пролетели за Ошинсайд, над лесом, затем повернули. И тут их увидели люди. Черные тени как будто плыли над землей, над деревней. Люди увидали их, прекратили работу и смотрели в небо. Они переговаривались между собой и задавали вопросы, на которые никто не мог дать ответа. Птицы сверкали на солнце, но и вороны, как хорошо известно, тоже блестят на солнце.
Крылатая лодка в море была очень высокой и очень длинной. Она уже ткнулась носом в песок. Торси все спала. Никто не видел крылатой лодки, кроме Джарика. На носу красовалась деревянная голова ястреба с хищно изогнутым клювом и глазами, как янтарь, окруженный железным кольцом. По борту лодки шли алые буквы «ИСПАРЕЛА». Это была комбинация слов «снег» и «королева». На языке племени Джарика это бы писалось как «ИСПАРЕЛИ».
Ориксон Джарик смотрел на крылатую лодку, но жители деревни не видели ее. Они и так потеряли много времени, глядя на птиц. Они не смотрели. Это было бессмысленно. Их врагом была погода, а что толку смотреть на нее? Людей привели в замешательство эти странные черные птицы, не машущие крыльями.
На прибрежную полосу с корабля высадились люди.
Джарик с интересом смотрел на них. Они были одеты в кожу и металл! На голове у них сверкали кожаные шапки! Ноги были закрыты металлическими полосами! На кожаных туниках сверкали металлические пластины. Каждый нес в руке металлическую тарелку. Джарик знал, что это — щиты, деревянные пластины, обшитые кожей и окованные металлическими полосами.
С корабля сошло человек сорок — всего лишь немногим меньше, чем было жителей в деревне, и в четыре раза меньше, чем жителей Ошинсайда и его окрестностей.
Они были вооружены копьями, мечами, топорами. Они выходили прямо из моря на землю, где работали соплеменники Джарика, где нежились на солнце собаки, где щипали траву грязно-белые овцы. Джарик подумал, что это может быть сам Барон, и уже был готов вскочить и крикнуть отцу о прибытии важных гостей. Но в это время люди из моря уже приблизились, и один из них вонзил копье в грудь Дженника.
Отец Дженника вскрикнул и бросился на них, размахивая мотыгой. Одна из черно-голубых птиц спикировала на землю. Она ударила прямо в лицо отца Дженника. Тот упал и перестал шевелиться.
Птица начала подниматься вверх, и Джарик Ориксон ясно увидел, что она не машет крыльями. Старый Странник успел ударить ее мотыгой. Послышался звенящий звук, и мотыга отскочила от птицы. А птица улетела.
Люди с корабля закричали и бросились вперед на мирных жителей деревни. Как черные птицы, копья метались над долиной.
Так это началось. На землю пришел век урагана, век меча, век волка.
Никогда до этого ужас не появлялся в Томаштене. По сравнению с новыми врагами погода казалась ближайшим другом, а лесные хищники — нежными и кроткими.
Джарик увидел, что у людей с моря рыжие усы и бороды. Глаза у них были как у него. Впервые он увидел людей, как и он сам, не похожих на жителей деревни.
Правда, они не были похожи и на него. Они были ни на кого не похожи. Это были вооруженные, закованные в броню люди, приплывшие на корабле с ястребиной головой. Они приплыли убивать и грабить. Джарик видел, что они пришли делать то, что ему казалось чудовищным — резать, рубить, колоть, проливать кровь, которая уже красным ручьем текла по земле. Они пришли разрубать железными топорами деревянные ручки мотыг, убивать людей копьями и мечами. Грабить. Разрушать. Жечь.
Крики неслись с поля, и Торси проснулась. Ужас охватил девочку при виде отвратительной бойни, и ее стошнило. Она дрожала всем телом, прижавшись к Джарику. Вскоре она потеряла сознание, уткнувшись лицом в землю.
Джарик лежал и смотрел на побоище остекленевшими глазами. В ушах его, среди жалобных молящих криков несчастных, звучал смех людей, пришедших с моря. И то, что они смеялись, убивая, вызывало еще больший ужас. Невинные люди умирали, не получая защиты ни от богов, ни от Барона, ни от короля. Варвары пришли сюда на своем корабле. Они жгли, уничтожали все, чего не могли или не хотели утащить. Никто не пришел людям на помощь. И невидимые боги смеялись, пока ткачи времени пряли свою пряжу. Джарик смотрел из кустов на неописуемое зверство, и в ноздрях его стоял густой медвяный запах цветов и кислый запах рвоты его сестры.
Бандиты забирали только ценности, эль и некоторых овец.
Они убивали всех людей и всех собак, а разбежавшихся овец убивали пикирующие сверху птицы.
Они убивали не для пищи. Они убивали ради развлечения. И ни один из бандитов не был даже ранен. И черно-голубые птицы, которые убивали наравне со своими хозяевами, тоже не пострадали, хотя Дерк успел ударить одну мотыгой перед тем, как сам получил удар мечом, такой сильный, что владельцу меча пришлось наступить на грудь Дерка, чтобы высвободить меч.
