Угольно-черное, с сизым и зеленым отливом, рыхлое тело напоминало больше гусеницу с рогами и лапами. Сложенные на спине крылья делали его похожим на недоразвитую бабочку или саранчу. Уродливую голову усеивали щупальца, гребни и шипы. Глаза мерцали, окрашенные в разные цвета, в пасти извивался тонкий длинный язык и блестели небольшие кривые клыки — как раз такие, какие нужно. Ничего лишнего и никаких недостатков. Разве что цвет кожи ему не нравился — раньше на ней можно было разглядеть сеточку линий, как прожилки на листьях деревьев. Но в остальном Змей остался собою доволен. Он пока еще не пробовал изменить свой облик, но был уверен, что и это ему под силу.
Теперь оставалось только решить, что делать на приволье. Змей еще никогда не был предоставлен самому себе, не был свободен от приказов и чужой воли. Весь мир лежал перед ним. Хотелось сделать что-нибудь такое, чего хватало бы на много лет — завоевать какую-нибудь землю, разрушить что-то или просто отправиться на поиски приключений.
* * *
Черный Змей не умел развлекаться, хотя и очень этого хотел. Немного подумав, он решил отправиться куда глаза глядят.
Лететь на север он боялся — там простирались владения северян. Этот неугомонный Перун наверняка где-то там, а с ним обязательно Ящер и Святогор — пара, о которой Змей вспоминал с содроганием. На востоке лежало Пекло, но на него имел виды Кощей, и Змей решил ему не мешать. Что лежало дальше к востоку, за горами, он помнил смутно и вспоминать не хотел. Лететь на юг, во владения своего семейства, тоже желания не было — не так-то приятно сознавать, что все родственники уважают тебя как предка, но при этом смеются над твоей непроходимой глупостью и заявляют это прямо в глаза. Проще всего было отправиться на запад — там Змей не бывал ни разу.
* * *
… Клубы черного дыма окутывали его. Снизу казалось, что это идет огромная грозовая туча, и люди испуганно вскидывали головы. Многие разбегались, и Змей радовался, глядя на их суету.
Он не спешил, развлекаясь как мог — поджигал леса и потом охотился на спасающихся бегством зверей; меняя облик, подкарауливал одиноких путников на дорогах ночами; вызывал бураны, опрокидывал и ломал сохнущие в ожидании весны лодьи, нарочно насылал на землю то лютые морозы, то оттепели. Порой, прикидываясь странником, заходил в гости и пугал доверчивых хозяев, предсказывая им то повальную болезнь, то рождение чародея, то раннюю смерть детей, то голод или войну. Люди дрожали от страха, а Змей еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.
За осень и зиму он облетел и обошел много земель. Не сунулся только в Дикие Леса Вогеза, где творили свои загадочные чудеса колдуны-друиды, и в Кельтику — там воевал Перун, и слава о Сварожиче гремела на полземли.
В последние дни зимы, когда уже стало ясно, что самые страшные холода позади, Змея занесло на восточные склоны Рипейских гор.
Пролетая над ними, он неожиданно наткнулся на надежные заставы и укрепленные поселки там, где в его время — то есть до того уже далекого дня, когда юные Даждь и его верный неразлучный друг Велес заточили его и Скипера в Пекленскую тюрьму — были лишь глухие непроходимые леса. С гор бежали реки, а на их берегах Змей с удивлением увидел города. И, судя по всему, люди жили тут давно — высокие стены явно успели выдержать не одну осаду геттов-кочевников, у пристаней стояли суда, побывавшие в иных морях, во все стороны разбегались торные дороги. Княжеств было несколько, одно соблазнительнее другого. Змей решил начать с того, что больше всех.
Незаметно облетев его вдоль и поперек, все в той же туче, он спустился в самое сердце гор, где сменил свое обличье, и осторожно пополз к замеченной с высоты заставе.
Он приземлился в долине, где, наверное, годами не ступала нога человека. Скалистые утесы поднимались стенами, смыкающимися над головой. В них разместились отличные пещеры, где было просторно и вольготно не только одному Змею, но и всем, кто бы ни появился. Одна-единственная дорога пересекала горы в этом месте. Там, где она взбиралась на перевал, чтобы устремиться в широкие, плодородные, заселенные людьми долины, подле нее на скале прилепилась застава.
Две рубленые жилые избы соединялись между собой навесом, где стояли лошади. Здесь же располагалась кузня, склады, столы для летней трапезы и стоял врытый в посыпанную золой землю небольшой деревянный идол, изображающий воина с мечом и рогом для вина. На свободном пространстве посередине земля была утоптана до твердости камня, и даже теперь, когда снег только начал таять, здесь его уже не было. Вся застава была обнесена тыном с торчащими на нем черепами — лошадиные и коровьи чередовались с человечьими.
Дымки поднимались из-за тына, когда Змей выполз из ущелья и направился прямиком к заставе. Ради такого случая он сменил облик на вид огромной ящерицы, которую от обычной отличали только невероятные размеры да темно-бурый, с кровавыми разводами цвет. Снег таял под ее лапами и стекал водою.
Сторожа на заборолах сначала не поверили своим глазам, когда существо не спеша выбралось из зарослей и вскинуло голову, языком пробуя воздух. Они стряхнули оцепенение, только когда оно обернулось и двинулось к ним.
— Ламя! Ламя идет! — закричали сторожа.
Застава вмиг ожила. Отовсюду выскакивали воины, спешно хватали оружие и бежали к стенам. Появились горящие сучья. Кто-то уже пустил зажженную стрелу, но она погасла, ударившись о влажное, рыхлое тело.
Змей подошел к тыну, не обращая внимания на град стрел и летящие в него камни. Они отскакивали от его шкуры, и люди, видя его неуязвимость, один за другим бросали оружие. Кто-то кинулся спасаться бегством, но большинство осталось, надеясь на ближний бой.
Поравнявшись с тыном, Змей одним рывком встал на задние лапы. Люди бросились кто куда, когда он всем телом навалился на ворота. Некоторые защитники ринулись было туда, но было уже поздно. От удара массивного тела створки дрогнули. Наспех сваленные к ним столы разлетелись в стороны, и ворота, вырвавшись из пазов, рухнули на землю.
В проеме показался Змей.
— Бей ламю! — С криками воины бросились в бой, подняв мечи, но остановились, не добежав нескольких шагов.
Из ноздрей лами вдруг повалил густой темный дым. Не поднимаясь кверху, он стлался по земле, заполняя собой внутреннее пространство заставы. Люди, которых он коснулся, замирали, не в силах сдвинуться с места. Другие пытались бежать, но ноги их подкашивались. Отдельные клочья дыма устремлялись за бегущими, окутывали их тела и бросали на землю.
Заполнив собой всю заставу, дым наконец стал оседать, превращаясь в темно-серый пепел. Постепенно он покрывал общинные дома, тын с черепами, двор. Под ним шевелились присыпанные пеплом тела людей. Они лежали там, где их застали чары. Многие сжимали в руках оружие, другие разметались в причудливых позах.
