Впервые за долгое время я захотел плакать. Это неправда, что мужчины менее эмоциональны. Мы переживаем гораздо больше женщин. И поводов у нас больше. Разница между полами в том, как выплескиваются эти эмоции. Женщины могут поплакать, а вот если мужчина захотел зарыдать, то это уже серьезно.
Я понял, что я боюсь. Очень боюсь. До потери сознания. Страх разрывал меня изнутри. Я бы на коленях умолял, чтобы все это оказалось розыгрышем. Но все вокруг почти не оставляло подобных шансов.
Любая восточная культура воинского искусства учит отстраненному восприятию мира. В сражении возможно победить лишь с холодным разумом. Я успокоился. Мой учитель Исхан-сан был бы мной не доволен. Я поддался панике.
Теперь надо было решать, что делать. Умным было бы осмотреться. Дерево большое, высокое, я вполне могу на него залезть. Подпрыгнув и ухватившись за ветку, я подтянулся и полез наверх. Координация после вечернего издевательства над организмом оставляла желать лучшего. Я дважды чуть не упал. В ладонь впились маленькие занозы. Чем выше я забирался, тем сильнее кружилась голова. От листвы шел дурманящий запах. Мне казалось, что от листвы, но на самом деле оказалось несколько не так.
Где-то на самом верху, а я прикинул, что это дерево метров двадцать в высоту, я наткнулся на птичку. Там было гнездо, больше похожее на большой скворечник. Птица была с каменным клювом, которым и удачненько впилила мне между глаз. Сознание я потерял, и, по всей видимости, упал вниз.
Пришел в себя я уже вечером, по крайне мере, точно стемнело. Голова болела, а я подумал о страшном сне, который меня так напугал. Но сфокусировав глаза, а также попытавшись дотронуться до лба, я опять поверил в реальность происходящего.
- Мама! - я завыл, сидя под деревом.
Корябая руками кору дерева, я хрипел. Когда приступ меланхолии по дому прошел, то я смог подняться. Руки и ноги были относительно целы. Голова ужасно болела, желудок властно сжимался и скручивался в маленькое колечко. Язык распух.
На ночь глядя, идти куда-либо было неумным, но я пошел. Я шел в ту сторону, куда ходил и первый раз. Я мечтал, чтобы мне на голову упал фрукт. Я был бы сыт. Но такого чуда второй раз не случилось. Выйдя на поляну, я обомлел. Передо мной лежал он. Я сразу же поверил в его реальность. Все дело было в запахе. Вонь несусветная. А он выглядел впечатляюще.
На блекло зеленой траве отдыхал зверь, сильно смахивающий на большую кенгуру со срезанной мордой и кадыком. Мне было видно его морду, он смотрел в мою сторону. Кадык дергался, рот открывался и закрывался, глаза смотрели внимательно, выдавая наличие интеллекта не меньшего, чем у некоторых граждан.
Пока я в ошеломлении и страхе смотрел на это чудовище, то зверь поднялся и перелег. Теперь он лежал ко мне задом. Теперь я смотрел на филейную часть этого монстра. Уже не просто воняло, уже сносило от запаха гнили и экскрементов.
Я задрожал, а потом стал обходить это чудовище справа. Но далеко я не ушел. Через пару шагов я наткнулся на другую неведомую зверюшку, то есть на трех зверюшек. Маленькие, в сравнении с этим на поляне, коричнево-зеленые, с гребнями и раздвоенными языками. Они немигающе зырили на нового млекопитающего.
Постаравшись и этих зверей обойти, я подумал, что сойду с ума, если увижу еще что-нибудь такое странное и страшное. Вокруг что-то зачавкало. Громко так зачавкало, загуркало, заурчало. Я остановился и прижался спиной к дереву. Но спугнул какое-то насекомое, похожее на двадцатикратно увеличенную стрекозу.
Больше часа я стоял, прижавшись к дереву. Стоял я так, пребывая в ступоре. Если я правильно воспринимаю происходящее, то я умер, и я в чистилище. А может быть я сошел с ума. Мысль о собственном сумасшествии показалась спасительной. Как было бы хорошо, проснувшись, убедиться, что лежишь в смирительной рубашке и ждешь прихода доброго доктора.
Отстояв час или полтора, я чуток пришел в себя. Вопреки всему мне захотелось жить. Хотя смысла я в этой жизни не видел. Но это не значит, что я не смогу его найти завтра или послезавтра. Исхан-сан говорил, что на жизнь надо смотреть с улыбкой. Улыбнуться я попробовал и минуты через три смог нормально воспринимать мир.
Мне надо было заговорить, услышать звук собственного голоса.
- Я здесь, я жив, - это я сказал тихо. Я боялся привлечь внимание кого бы то ни было.
Если думать логически, то со мной случилось что-то... Что-то что, я не мог подобрать верного определения. Теперь надо подумать еще более логически, надо точно разобраться, где я. А затем или привыкать к этому чему-то или искать выход домой. Если я попал сюда, то могу выбраться обратно.
В наличие у меня были тряпки, делающие из меня орка, пустой желудок и из современных вещей только кроссовки на ногах.
На поляне я видел что-то похожее на динозавра. Я таких видал в мультиках, да на картинках. Если я правильно помню историю земли, то и большие стрекозы, а также гигантские растения характерны для прошлого земли. Здесь мозг услужливо сообщил мне, что времена, когда были динозавры, сильно не совпадают со временем, когда появился человек.
Может мне суждено стать Адамом? От меня пойдет все человечество? Но тогда с КЕМ я должен буду размножаться. Ужасно захотелось не размножаться неизвестно с кем, пусть человечество не возникнет. Так ему и надо.
А затем я вспомнил молитву. Я шептал слова, слышанные лишь однажды. А может я сам придумывал, но к Богу я обратился. Наверное, мы здесь только двое разумных.
Пока я решил не верить в то, что я в меловом периоде. Я еще поищу динозавров. Вдруг мне показалось. Я ведь в этих тварях совсем не разбираюсь. Могу ошибиться и сильно себе попорчу нервы. А все может быть не так плохо.
Теперь надо как-то дожить до утра и хорошо бы поесть. Сил у меня нет, еду добывать я умею только из холодильника. В принципе, если мои предположения верны, то я здесь и сам быстро помру, не успев стать отцом человеческой расы. С тоской подумалось о собственной квартире, о маминых борщах, о занудстве сестры и главное о большом черном холодильнике.
Дальше я задумался о том, как дожить до утра. Оказалось, что живя дома, я не знал, как это важно "дожить до утра". Сам не знаю, как я удачно провалялся прошлой ночью. Никто меня не съел, никто не искалечил. А ведь в мультиках показывали и саблезубых тигров, и кучу муравьев-канибалов и прочие ужасы.
Теперь спать было страшно. Это жители мегаполисов думают, что жить страшно. Нет, я бы сейчас согласился бежать впереди поезда, лишь бы по рельсам. Это все знакомо, а вот здесь...
За этим размышлениями прошел еще час или где-то столько. Часов на мне не было, и я ориентировался весьма приблизительно. Потом я еще час потратил на то, чтобы перебежками от дерева к дереву пробраться до края этого леса, то есть до места, где начинались кусты по типу кактусов. На этих кустах были плоды, которые клевали птицы. Я мечтал съесть что-нибудь.
