— Мистер Эванс? — позвала я. — Можно вас на минутку?
Он взглянул на меня словно никогда не видел раньше. — Я вас знаю?
— Меня зовут Дина. Я хозяйка гостиницы "Ночлег и завтрак".
Он взглянул мимо меня на старый дом, расположенный на окраине района. — Этого уродства?
О, как мило? — Да.
— Чем могу помочь?
На улице с визгом остановился внедорожник. Мистер Бирн вышел. Низкий, пожилой мужчина, казалось, стал еще меньше, когда подходил к телу своего пса. Его лицо было бледным как полотно. Шон и я на мгновение взглянули на него.
— Как долго вы намерены это продолжать? — Тихо спросила я.
Шон нахмурился. — Я не понимаю.
— Все очевидно. Все эти убийства собак на вашей территории. Возможно, вы бы хотели разобраться в этом.
Шон уставился на меня с отрешенным взглядом. — Мадам, я не понимаю, о чем, черт возьми, вы говорите.
Мадам? Мадам? Я как минимум на четыре года младше его.
Мистер Бирн опустился на траву около тела Брута. Его лицо поникло.
— Первых двух собак спрятали, но эта оставлена на виду. Кто бы ни был убийцей, он наглеет и дразнит вас, бросая жертву там, где всем ее видно.
Лицо Шона приняло серьезный вид. — Я думаю, вы, вероятно, сумасшедшая.
Мистер Бирн был готов потерять сознание.
— Извините. — Я поставила пакет с продуктами на траву, обошла Шона и присела рядом с пожилым мужчиной. Он прикрыл лицо рукой.
— Мне очень жаль.
— Не понимаю, — сказал мистер Бирн упавшим голосом. — С ним было все в порядке, когда я утром выпустил его во двор. Не понимаю…Как он вообще выбрался?
Маргарет решила, что это отличный момент, чтобы уйти и попятилась.
— Почему бы вам не вернуться домой? — Сказала я. — Я возьму машину и привезу Брута к вам.
Его рука дрожала. — Нет, он мой пес. Я должен сам отвезти его к ветеринару…
— Я помогу вам, — пообещала я.
— Я что-нибудь найду, чтобы застелить багажник, — сказал Шон. — Дайте мне минутку.
— Я не могу… — лицо мистера Бирна застыло.
— Я позабочусь о нем, — сказал Шон. — Я сожалею о вашей потере.
Шон вернулся с полиэтиленовым пакетом. У нас заняло около пяти минут, чтобы обернуть останки Брута, и Шон унес сверток на заднее сидение внедорожника. Мистер Бирн сел за руль, и мы с Шоном наблюдали, как отъехал автомобиль.
— Во избежание недоразумений, — произнесла я. — Раз вы отказываетесь защищать свою территорию, тогда мне самой придется об этом позаботиться.
Он наклонился ко мне.
— Леди, я, кажется, уже сказал вам, что не понимаю, о чем вы. Идите домой и подметайте крыльцо, или чем вы там еще занимаетесь.
Шон делал вид, будто не понимает, о чем я, и с этим я ничего не могла поделать. Может, он был трусом, хотя и не подходил под это определение. Может, ему просто было наплевать. Но мне — нет. Пора остановить все это.
— Отлично. Если не станете мне мешать, проблем не возникнет. Приятно познакомиться, мистер Эванс.
Я направилась вверх по улице к своему дому.
— Леди, вы сумасшедшая! — крикнул он мне вслед.
Возможно я и была сумасшедшей, но я очень редко ошибалась, и у меня было четкое чувство, что жизнь в пригороде Ред Дир, штата Техас только что стала гораздо сложнее.
* * *
Отель домашнего типа "Гертруда Хант" расположился у входа в район Авалон, на трех акрах земли, в основном занятых фруктовыми и цветочными садами. Несколько старых дубов затеняли дом, а четырехфутовая изгородь ограничивала газон по стороне улицы.
Изначальный "чешуйчатый" деревянный сайдинг здания давным-давно сгнил и был заменен на более практичный, современный вариант, выкрашенный в камуфляжный темно-зеленый. Построенная в конце 1880-х, трехэтажная гостиница обладала всеми чертами Американской Королевы Анны: просторным круглым крыльцом с низкими коринфскими колоннами у входа, тремя маленькими балконами на втором этаже, эркерными окнами, выступающими то тут, то там в самых разных местах.
Как и многие старые дома викторианского стиля, отель был ассиметричной формы и, при взгляде с севера, а потом с юга, казался двумя разными домами. На восточной стороне он был украшен башенкой, а c западной выступала круглая терраса. Словно готичный свадебный кондитер родил ребенка от средневекового замка и южного поместья до времен гражданской войны.
Дом был щедро и бессмысленно украшен веретеновидными балясинами, слишком вычурный, но уж точно не уродливый.
Я подошла к лестнице и погладила светлую колону. — Он грубый идиот. Не обращай на него внимания. Я думаю, что ты очарователен.
Дом не ответил.
Я вошла, и сердце в груди замерло на секунду при взгляде на фото моих родителей, висящее при входе в гостиную. Каждый раз, входя туда, я немного надеялась, что по возвращении увижу их прямо там в коридоре, ждущих меня.
Я вздохнула, свернув налево, поднялась по просторной лестнице на второй этаж и вышла на балкон, где Ее Светлость Калдения ка рет Магрен проводила свое чаепитие. Выглядела она лет на 60 с хвостиком, но это были годы, прожитые среди роскоши. Ее платиново-серые волосы были гладко зачесаны и собраны в пучок. Калдения обладала резким профилем, с прямым носом, выразительными скулами и голубыми глазами, которые всегда глядели с тоской, пока она не находила что-нибудь веселым. Она держала чашку с небывалой элегантностью и меланхолично смотрела вниз на улицу.
Я скрыла улыбку. Калдения была практичной, мудрой и, по-модному, уставшей от жизни. Несмотря на свое равнодушие, она все же не собиралась спокойно отправиться на тот свет и шла на огромные ухищрения, чтобы задержаться тут подольше.
Я открыла магазинный пакет и выудила желтую упаковку и такого же цвета банку.
— Луковые чипсы и лимонная газировка, Ваше Изящество.
— Ах! — Калдения ожила. — Спасибо.
Легким движением она вскрыла упаковку и вытряхнула немного чипсов на тарелку. Длинными пальцами взяла одно колечко и откусила, прожевав с явным удовольствием.
— Как все прошло с оборотнем? — спросила она.
Я села в кресло. — Он притворяется, что я сумасшедшая, и что он не понимает, о чем я говорю.
— Возможно, он сдерживается.
Я вскинула брови.
Калдения аккуратно прожевала еще одного колечко.
— Некоторые из них так ментально кастрируют сами себя, дорогая. Подавляющая религиозная мать, слабый пассивный отец…ну знаешь, как это бывает. Генетическая память ограничена. Лично я всегда была против контроля над своими порывами.
Да, и из-за этого пострадало несколько миллионов человек.
Калдения поставила большой палец на кромку банки лимонада и повернула ее. Скрипнул металл. Она дернула за петельку и почти оторвала верх крышки. Край отреза был острым как бритва. Калдения налила содержимое в чайную чашку и выпила, улыбаясь.
