— Ладно, не обижайся. Нельзя так серьезно воспринимать шутки, а то когда-нибудь не выдержишь, да и лопнешь от злости, — улыбнувшись, ответила девушка.
Джес было чуть больше пятнадцати — всего на два с небольшим года младше меня, — но иногда казалось, что разница в возрасте, между нами, гораздо больше. Может быть потому, что я никак не мог понять ее милой непосредственности. А может быть, просто мои постоянные мечтания, были для нее чем-то диковинным и вызывали на ее лице лишь задорную улыбку. Вариантов было много…
Она жила у хозяев чуть ли не с самого детства и чувствовала себя здесь так, как чувствует себя законная принцесса при королевском дворе. Хотя, что я такое говорю: какая из Джес принцесса…разве что только фрейлина нашего курятника. Только ей самой, вовсе необязательно знать об этом!
Однажды я поинтересовался: как Джес попала в дом звездочета, и получил более чем исчерпывающий ответ. Со слов тетушки Вайрис, которая заведовала в нашем доме не только кухней, но и управлялась со всем хозяйством, — Джесику отдали в дом Глидов ее собственные родители. Ужасный голод, охвативший лет пятнадцать назад наши края, заставил многих жителей королевства, избавиться от своих ненаглядных чад. Мальчиков — тех, что постарше, за пару звонких монет определяли в военные корпуса; девочки же, в основном попадали в приюты или, на худой конец, в свободное услужение. По крайне мере, лично мне трудно было судить о тех временах. Детство сохранило в моей памяти лишь острую обиду и постоянное урчание в пустом желудке. Может быть и я, вот также как и Джесика стал обузой для своей семьи, и меня…
Нет, не хочу об этом думать!
Я постарался отогнать ненавистные мысли.
— Что, опять к господину звездочету собрался? — заметив мою задумчивость, сочувственно произнесла Джесика.
— А что?
Девушка прекрасно знала, что каждую неделю, в одно и то же время, я отправлялся на Одинокую гору отнести господину Карвину 'кое-какие вещи'. Или как выражалась госпожа Сакрия: "…тот ненужный хлам, что помогает ее мужу глазеть на звезды". Поэтому вопрос моей собеседницы показался отнюдь не случайным.
— Да так, — небрежно отмахнулась Джес, машинально поправив вконец растрепавшиеся локоны. — Вот только, знаешь что… Попроси-ка у господина звездочета для меня небесную карту…А то у него их столько, что и не пересчитать, и все по чуланам да чердакам валяются, без всякой надобности. Попроси, а? Ну, пожалуйста…
На девичьем лице незамедлительно возникала милая улыбка.
Попросить карту… Интересно, чего мне это будет стоить? Я задумчиво почесал подбородок. Ну, как минимум получу взбучку от господина звездочета, а если не повезет, то в придачу к тумакам, схлопочу и нагоняй от госпожи Сакрии. И это ради какой-то дурацкой прихоти своевольной и бесшабашной девчонки?!
— А сама-то чего не попросишь? — не спеша соглашаться, поинтересовался я у Джес.
— Попросила бы… Да ты же знаешь, какая у господина Карвина память. Не намного длиннее его козлиной бороденки. Уж сколько раз я ему напоминаю. Он мне обещает… А потом, естественно, забывает. Да ты не бойся! — видимо поняв, в чем заключается истинная причина моего замешательства, затараторила она, — тебя не заругают. У господина Карвина этих карт видимо-невидимо. Он ведь знаешь, постоянно их перерисовывает, а старые прячет в чулан почем зря. Понимаешь… вроде как выкидывает. Они ему все равно не нужны. Представляешь, я слышала, это самое, их даже крысы не едят.
Хихикнув, Джес посмотрела на меня таким трепетным, умоляющим взглядом — но я лишь недовольно хмыкнул, продолжая упираться.
— Ладно, если эти самые карты, как ты говоришь, не нужны господину звездочету: то зачем они тебе?
— А я вот только тебя забыла спросить! Красивые они и все тут! — в один миг милая улыбка Джес обратилась недовольной гримасой.
И я без лишних объяснений понял, что совершил непростительную ошибку.
Теперь на меня будет обижаться весь белый свет, во главе с этой капризной ворчуньей, — маленький, но слишком уж острый язычок которой, наплетет всем и каждому такое, что бедолагу Курта весь год будут обходить стороной даже соседские собаки. Все-таки я здесь человек новый, а Джес — лучшая подруга всех местных товарок. И если только она захочет, в отместку, распустить по деревне какой-нибудь слушок, то на завтра об этом будет знать все королевство — приняв сказанное за чистую монету.
— Значит, не хочешь выполнить мою просьбу? — словно могущественная госпожа, медленно произнесла девушка, посмотрев мне прямо в глаза.
— Постой, постой… — спохватившись, вскрикнул я. Да так громко, что напугал не только Джесику, но и бедного гуся, который уже получил на свою голову, полагающуюся от меня награду.
Замахав крыльями, гусь вновь скрылся в кустах, — и видимо, собираясь там остаться навсегда и больше не появляться во дворе — сразу же затих.
Юная особа, попросившая меня об услуге, не заметив гусиного переполоха, вновь наградила меня пристальным взглядом:
— Стало быть… Согласен?
— Ну, я это са-ммоое, попробую… — Раздался в ответ мой невнятный голос.
— Вот и хорошо, — и вполне довольная собой Джес, улыбнулась, добавив: — Скажи, а что ты делал сегодня на базаре?
Я заметно вздрогнул. Этот вопрос показался мне страшнее самых грязных сплетен и косых взглядов, желающей знать-все-на-свете Джесики. Если только любознательная хозяйка пронюхает, что я без ее ведома побывал утром на базарной площади, и тем более в лавке старика Тилда, она тут же выкинет меня из дома или того хуже — продаст бродячим торговцам.
— Не был я сегодня на базаре, — сквозь силу выдавил я из себя. Если бы можно было предположить, что утреннее посещение лавки Тилда станет известно кому-то из прислуги, то я обязательно бы придумал какую-нибудь правдоподобную историю, а так ничего не оставалось, как просто отпираться и все отрицать.
Я осторожно взглянул на Джес, пытаясь угадать, видела ли она меня на самом деле или просто догадалась, где я отсутствовал все утро.
— Да ладно Курт, кончай выдумывать. Тебя встретили мальчишки-менялы возле Скрипучего моста. — Внезапно произнесла Джесика.
— Они попутали… То есть ошиблись! Это был не я! — пришли мне на выручку протертые до дыр фразы.
— А кто же?
В глазах девушки играли хитрые огоньки.
— Не знаю. Кто угодно, но не я, — сорвалась с языка еще одна глупая отговорка.
— Ага, значит не ты?! И в лавке старика Тилда, тоже был не ты?
Джес ликовала, предчувствуя, как я, вот-вот перестану врать и, во всем сознавшись, поведаю ей очень страшную тайну.
