Белый автомобиль притормозил перед узорной решеткой. Из темноты мигнуло круглое око системы охраны. Идентификация заняла несколько секунд. Мягко зажужжали механизмы, и ворота плавно разомкнулись. Фары потухли. Грунтовая дорожка утонула в ночи, но осталась другая, мнимая, начерченная холодным взглядом широколицей луны. Человек за рулем посмотрел на небесного спутника земли, вздохнул и взялся за рычаг передач. Колеса зашуршали по гравию. Фонари на короткой сосновой аллее вспыхнули, приветствуя возвращение хозяина. Лунная дорожка потерялась в пятнах электрического света.
Машина остался у крыльца, а тень высокой атлетической фигуры медленно поплыла вверх по ступеням. Будто черный призрак в прозрачной майской тьме.
Двери особняка приоткрылись. Тень раздвоилась.
— Третий час ночи. Ты знаешь, что я должен быть на дежурстве, — прибывший укоризненно взглянул на того, кто встречал его на пороге.
— Я знал, что ты едешь домой, Тур, — ответил такой же голос.
Плащ застыл на вешалке, пиджак распластался по креслу в холле, галстук повис на перилах. И уже в спальне Тур обнаружил, что черные перчатки остались на руках.
— Дела хуже, чем мне показалось? — раздалось за спиной.
— Я пациента потерял, Ворон, — тихо ответил доктор Полозов и посмотрел на брата. Как в зеркало.
Широкие плечи опустились, на лбу под пышным каштановым локоном появилась суровая морщина, а обычно яркий взгляд медленно затонул в сумрачной мгле густых ресниц.
— Кофе принесу сюда.
— Разве ты не сконструировал самоходную кофеварку?
Шутка не получилась. Ворон многозначительно посмотрел на брата.
— Не старайся спрятать неприятности внутри себя. Ничего не выйдет. Два как один.
Тур улыбнулся — открыто, без натуги.
— Покрепче завари, — крикнул он вдогонку близнецу, хотя понимал: напрасное уточнение. Вкусы в большинстве своём совпадали так же, как внешность, голоса, пристрастия и привычки.
Приближаясь к комнатам братьев, Лис замедлил шаг и повел носом. Терпкий запах табачного дыма, смешанный с кофейным ароматом, предупреждающе защекотал ноздри.
— Вряд ли ты там, таинственная гостья, но чем черт не шутит… Он осторожно нажал на дверную ручку.
Расслабленная тишина маленькой гостиной была нарушена отчаянным фырканьем вперемешку с серией надсадных «чихов». Тур нехотя поднял голову. Ворон не оглянулся, но в глазах появилась лукавая искорка.
— «Как можно курить эту дрянь», — подражая младшему брату, вполголоса выдохнул он.
— Как можно курить эту дрянь! — раздалось с порога на высокой ноте.
— Добрый вечер, Лис, — улыбнулся Тур.
— Вечер? Привет. Утро скоро, — рыжеволосый парень, морща длинный, удивительно подвижный, нос, приблизился к креслам. — Я думал, ты еще на дежурстве.
— Меня сменили раньше, чем обычно.
— А, — Лис внимательно оглядел комнату. — Вы ничего особенного за последние час-полтора не заметили?
— Привидение потерял? — поинтересовался Ворон.
Серьезный тон в первый момент сбил Лиса с толку, но стоило ему взглянуть на брата, стало ясно, что чуда не произошло. Ворон не уверовал в существование призрачной гостьи, а всего лишь расставлял на позиции заготовленные остроты.
— Полтергейста ловлю!
Лучшее средство защиты — нападение, это Лис усвоил очень давно.
— Как? Без сачка? — Ворон нанес удар с фланга.
— Иди спать, охотник за привидениями, — Тур поднялся и тем самым остановил разгорающуюся дуэль на колкостях.
— Но она действительно пропала! — возмутился Лис.
— Кто?
— Блазень. Дух девчонки. А ее слышал, как вас слышу! Тур, представляешь?
Глаза у Лиса были истинно лисьи: слегка раскосые и почти такие же рыжие, как его шевелюра. И эти глаза с неподдельной надеждой взирали сейчас на старшего брата. Тур нахмурился.
— Нашел бы ты себе обычную девчонку, — сказал он и доверительно положил ладонь на плечо юноши. — Поверь, это гораздо приятнее, чем общаться с духами.
— То-то я и смотрю, как вы на середине третьего десятка холостыми ходите, — фыркнул парень. Поежился и вдруг насторожился. — Тур, у тебя руки, как лед! Случилось что-то?
— Не бери в голову. Мои проблемы… «Твои и Ворона. А я как всегда в стороне», — с тоской подумал Лис.
Тур продолжал:
— Кстати, будь повнимательнее с арифметикой. Третий десяток начинается с двадцати одного, а заканчивается на тридцати. Следовательно, мы живем не третий, а четвертый. Уловил? А теперь топай к себе. Ночной образ жизни пагубно сказывается на твоей успеваемости.
Лис неопределенно передернул костлявыми плечами и подозрительно глянул на молчавшего Ворона. Тяжелый, едва ли не вещественный взгляд, буравил веснушчатую физиономию студента.
— Спокойной ночи! — выпалил Лис и поспешил скрыться.
Не то чтобы он боялся Ворона, но иногда ему хотелось собственноручно нацепить на брата его излюбленные черные очки. Впрочем, подобная идея приходила обычно с опозданием. Как и сейчас. Лис встал посередине своей спальни и неуклюже выругался. На сем запал иссяк, и ничего не осталось, как опустить руки.
— Что мне сделать, чтобы вы поверили мне, братья? Хоть один единственный раз: приняли всерьез!
Он посмотрел на неразобранную постель, на компьютер, где ярко светилось «Game over», и вздохнул. Лекарством от дурного настроения всегда была одна и та же электронная игрушка. Но после знаменательного провала в зимнюю сессию Ворон посчитал, что развлечения мешают меньшому брату учиться. И теперь всякий раз после седьмого хода игрока безбожно громили, и все старания «творца мира» заканчивались проклятой табличкой «Game over».
Лис уселся за компьютер и решительно вызвал на экран текст статьи по философии. Первый абзац он прочитал, второй просмотрел, на третьем мысли растеклись в разные стороны и каким-то образом сконцентрировались на разговоре с нематериальной гостьей. Он попытался представить, какой была девушка при жизни. Фантазия нарисовала образ долговязой девчонки с косичками вроде Пеппи Длинный Чулок, потом появилась бледная русалка, и, наконец, нечто, похожее на лешачиху огромного роста с древообразной физиономией.
И вдруг…
«Лис! Нашелся!»
От неожиданности парень подскочил в кресле.
— Ты здесь?
«Я тебя потеряла. Твой братан, кажется, ушел. Поболтаем?» — Конечно, поболтаем. Где ты пропадала? Я искал тебя два часа!
«Я была домом! Это так классно! Сразу и везде. Правда, я слегка испугалась, когда запуталась в себе. То есть — в доме… А почему «два часа»? Я же только что из кухни смоталась».