Вознаградив усердного почтальона порцией зерен из специально припасенной для таких целей банки под окном, Лейла Адишани тут же развернула свиток и принялась читать.
— О, Аллах! — воскликнула она, пробежав глазами первые строчки. — Наконец-то!
И заплясала по комнате, размахивая пергаментом и радостно сообщив голубю:
— Я знала! Я знала, что все образуется!
На шум в спальню вбежали две девушки.
— Что случилось? — одна из них заметила голубя. — Хорошие новости?
— Лучше не бывает! — сияя, напевала Лейла. — Халифа возвращается в школу!
* * *
Специально выделенный канал каминной сети действовал только в течение двух минут.
Торопливо переправив багаж, Мохаммед в последний раз поцеловал дочь.
— Удачи, хайби.
Халифа шагнула в камин, где вовсю шумело зеленое пламя.
— Эль-Муфди, кабинет классной дамы.
Наставница уже поджидала ее, быстрым взмахом палочки отставив чемоданы Халифы к стене, в сторону от каминного жерла. Когда девушка в облачке сажи вышла наружу, она так же деловито почистила ее одежду.
— Здравствуйте, ханым-эфенди, — поклонилась Халифа.
Фарида Ташенайни внимательно посмотрела на нее и отвела взгляд. С их последней встречи прошло почти десять месяцев. Классная дама все еще чувствовала вину за неслыханное поведение своего дальнего родственника по материнской линии — князя Исмаила Задейни, дважды похищавшего девушку, зверски убившего ее жениха Селима Баранди, и едва не погубившего ее саму.
— Здравствуйте, Халифа-ханым. Приятно видеть вас… — наставница хотела добавить что-нибудь приличествующее ситуации, но кроме «живой», в голову ничего не приходило, а говорить это было невежливо. Здоровой девушка не выглядела, и неудивительно. — …снова, — с облегчением закончила классная дама.
Халифа смущенно кивнула.
— Я очень рада, что мне позволили сдавать экзамены.
Ташенайни жестом пригласила ее присесть.
— Надеюсь, вы к ним готовы? Все наставники, разумеется, будут снисходительны к вашим обстоятельствам…
— По материалу последних трех месяцев я позанималась дома с отцом и читала книги, — с готовностью ответила Халифа. — Думаю, что справлюсь.
— Ну хорошо, — помявшись немного, женщина торопливо затараторила, словно опасаясь остаться невыслушанной: — Я хочу попросить у вас прощения. За то, что позволила тогда… Клянусь вам, я и не подозревала, что все так обернется. Я отговаривала его. Но он вынудил меня помочь ему, угрожая устроить так, что мне придется расстаться с преподаванием и…
— Я все знаю, не вините себя, ханым-эфенди, прошлого не изменишь, — быстро отозвалась девушка. Ей невыносимо было смотреть на душевные терзания наставницы — пусть уж лучше мучается оттого, что ее так легко простили. И потом… в конце концов, Халифе тут еще учиться, так что лучше сразу сделать вид, что у нее нет никаких претензий и выразить свое расположение, дабы заручиться преподавательской поддержкой.
В голове промелькнула мысль — она же рассуждает, как… слизеринка! Осознание этого оказалось столь неожиданным, что Халифа расплылась в растерянной улыбке. А почему бы и нет?!
Ташенайни приняла улыбку на свой счет и заискивающе улыбнулась в ответ.
— Ну, тогда… идите, устраивайтесь. Дорогу ведь помните, надеюсь? Сами дойдете или вас проводить?
Халифа снисходительно покачала головой и вышла в коридор.
Запрокинув голову, девушка шагала, дыша полной грудью и наслаждаясь невероятным ощущением… солнца в душе. Все вокруг казалось таким знакомым, таким чудесным — высокие сводчатые расписные потолки, цветные витражные окна, затейливые колоннады, обсаженные цветами ажурные балконы, резные двери, фрески на стенах…
На какую-то минуту ей показалось, что ей снова одиннадцать лет, и она тут впервые.
И тут вспомнился Хогвартс. Замок, башни, движущиеся лестницы, мрачные, холодные подземелья… Постоянно горящие камины, доспехи, привидения, живые портреты…
Запретный лес, озеро, Хогсмид…
Джордж…
Халифа остановилась, будто споткнувшись. Прижала руку к груди, мысленно успокаивая тотчас заколотившееся сердце. Сделала глубокий вдох и двинулась дальше.
"Не думать. Ни о чем не думать. Только о деле…" Отец предупредил — никаких волнений, даже приятных. Иначе — опять беспробудно спать.
Все будет… потом… А сейчас главное — учиться. Сдать экзамены за шестой курс.
Это — минимум. Девушка давно уже перестала загадывать вперед. День прошел — и ладно. Предстоящие экзамены ее не беспокоили. Наставники будут опасаться лишний раз задеть ее неосторожным словом, не говоря уж о чем-то более существенном.
Сложнее будет справиться с собой.
Халифу обогнал маленький див — явно молодой — и услужливо распахнул перед нею двери, ведущие к нефу со спальнями шестикурсниц. Девушка удивилась — давно ли тут завели такое обслуживание? Но див, как оказалось, торопился сюда же по своим делам. Он пробежал вперед и исчез. Халифа обогнула фонтан и нерешительно открыла дверь спальни. Тут же раздались радостные крики. Девушки повскакивали со своих мест и бросились к ней. Лейла повисла у нее на шее.
— Сестрица! Как здорово, что ты вернулась! Какая я сегодня счастливая!
Халифа обняла ее, стараясь не позволить себе расчувствоваться.
— Хватит, ты меня задушишь!
Лейла расцепила руки, заглядывая в лицо подруги. И тут же шагнула назад, охнув и прикрыв рот рукой.
— О, Аллах! На кого ты похожа?!
Халифа потупила глаза. Ну да, бледная, вся в шрамах, лицо — краше в саван заворачивают…
— Ты это… — Лейла смутилась, осознав свою бестактность, и громко заявила с нарочитым возмущением. — Одна кожа да кости! Тебя что, в Англии голодом морили?
Безобразие! Так обращаться с иностранной гостьей!
Остальные девушки напряженно заулыбались. И Халифа поняла, что им ничего не известно. Или почти ничего. Она взглянула на Лейлу с благодарностью. Та лишь слегка пожала плечами.
Больше никто об этом не заговаривал. И хоть по лицам было заметно, что девушек просто раздирает любопытство, ужасный вид Халифы удерживал их от расспросов.
Пересказав ей последние новости, одноклассницы разошлись по своим делам.
Лейла забралась на кровать к Халифе, задернула полог и наложила заглушающее заклинание.
— Шрамы сойдут? — деловито осведомилась она, взяв подругу за подбородок и поворачивая ее голову туда-сюда.
— Должны, — уверенно отозвалась Халифа..
— У тебя брови будто выщипаны. И ресниц почти не осталось.
— Отрастут.
— И ногти тоже, — подцепила Лейла ее руку.
