Капитан шагнул к корме и поднялся по скользкому трапу к кабине штурмана, с трудом удерживающего дрожащий румпель.
— Как только поравняемся с мысом, резко поворачивай направо, — прорычал кормчий, — нельзя терять ни минуты.
Штурман кивнул. Удерживать румпель «Омалу» было непросто, моряк от напряжения сжал зубы, уставшие пальцы побелели. С этим капитаном он плавал очень давно. Взгляды саракконов пересеклись — оба молча оплакивали погибших товарищей. Только недолго — уже в следующую секунду мореплаватели смотрели на приближающийся мыс.
Залив за мысом Кривого Меридиана часто называли Котлом, потому что штормило там даже при полном отсутствии ветра. Саракконы, направляющиеся в порт Аксис Тэра, видели страшные волны, а иногда и ощущали их силу. Из-за встречных течений на месте слияния двух морей этот район считался опасным даже без саракконских легенд.
Капитан похлопал штурмана по плечу — озвучивать опасения не было смысла. Буря несла их в самое сердце водоворота. Серая пена так и летала над высоким носом корабля, украшенного фигурой Покровителя — образом, который на каждом саракконском корабле выбирали сами матросы. У Покровителя «Омалу» было гибкое тело Яхэ и голова пайхи. Так что сам остов корабля был пропитан мудростью великой богини и целительной способностью священной птицы. Встречное течение швыряло «Омалу», словно ореховую скорлупку, и капитан понимал, что понадобится вся сила и мудрость Покровителя, чтобы судно уцелело.
Едва поравнявшись с мысом, корабль резко накренился. Капитан увидел, как хлопья серой пены взлетают к сумрачному небу, а волны неистово бьются о черные зазубренные рифы. Штурман из последних сил налегал на румпель, чтобы «Омалу» не сбился с курса. Ветер не стихал, и посылать нового дозорного на бизань-мачту было опасно. Капитан отправил первого помощника в носовую часть.
Содрогаясь, «Омалу» вошел в зону встречных течений. Капитан испуганно взглянул на Светящееся море. Несмотря на название, вода в нем была черной, как ночь, так же как и рифы, обрамлявшие мыс Кривого Меридиана. Даже самый зоркий глаз с трудом различал их очертания.
Теперь скорость корабля работала против моряков. Капитан приказал спустить все паруса, и команда кинулась выполнять приказ. Кормчий сам сворачивал парус, когда увидел первого помощника. Черты его лица заострились, а глаза казались совершенно безумными.
— Я отдал тебе приказ, — раздраженно прорычал капитан, — почему ты покинул свой пост?
— Я видел… — Первый помощник говорил с трудом. — Мы все видели, капитан!
— Что ты видел? — Капитан сжал кулаки, готовясь призвать помощника к порядку. — Скалы?
Моряк покачал головой.
— Нет, не скалы! Я видел…
— Помолчи секунду! — Штурман сумел выиграть борьбу со встречным течением, и корабль медленно, но верно проходил мимо обрамленного скалами мыса. — Ну, что ты мог увидеть?
— Химеру! — Первого помощника била дрожь. — Черную химеру!
— Во-первых, мы в ненанесенных на карту водах. Вся команда полагается на тебя, и если пропустишь риф, нам конец. Твое воображение…
— Я видел ее, капитан, клянусь губами Яхэ! Я видел черную химеру! Легенды не лгут!
В этот момент корабль швырнуло вперед, раздался страшный скрежет, и «Омалу» резко остановился.
— Рифы!
Треск дерева практически заглушил крик штурмана. Бросившись на нос, капитан увидел, как острая скала, словно перст судьбы, воткнулась прямо в фигуру Покровителя, и понял, что им конец. Они все-таки нарвались на треклятый риф! Капитан знал, что нужно делать, ведь он дал клятву еще до того, как спустил судно на воду. Не мешкая, сараккон помчался к кормовой лестнице, не обращая внимания на крики первого помощника.
Скатившись по мокрой лестнице, капитан увидел, что нижняя палуба затоплена водой, которая все прибывала и прибывала. В корпусе уже образовалось несколько трещин, казалось, море собирается проглотить «Омалу», а встречное течение продолжало бить корабль об острые рифы, пытаясь размолотить его в труху.
Капитан распахнул дверь каюты. Одетая в бордовое пальто Кристрен словно ожидала его появления. Сине-зеленые глаза, очень женственное и одновременно жесткое лицо, будто нож в шелковых ножнах. Темные блестящие волосы заплетены в толстую косу, напоминающую веревку, которая не порвется даже во время зимнего шторма.
Не сказав ни слова, капитан схватил Кристрен за руку и потащил к лестнице. Воды на нижней палубе было уже по голень. Внезапно корабль накренился, и капитана со спутницей швырнуло на колени. Щели в корпусе расширились, и в них хлынула вода. Быстро вскочив на ноги, кормчий и девушка побежали по лестнице вверх.
Кристрен молчала. Да и что тут скажешь? Ей говорили, что капитан очень опытный, но, похоже, последнее слово сегодня осталось за морем. Едва они поднялись по лестнице, как бурлящая вода затопила трюм и каюты. Завидев Кристрен и капитана, первый помощник окинул их ледяным взглядом.
— Я так и знал! — завопил он. — Проклятая женщина! — Моряк вытащил кинжал с небольшим ромбовидным лезвием, казалось, совершенно не подходящим для рукопашного боя. — Это из-за нее все так вышло!
— Возвращайся на пост! — закричал капитан, вклиниваясь между Кристрен и первым помощником. — Это приказ!
Первый помощник хрипло рассмеялся.
— Корабль тонет. Еще немного, и вы перестанете быть капитаном. А все оставшиеся в живых — на нашей стороне.
— Это невозможно! Ты не посмеешь… — Капитан посмотрел в сторону румпеля. Там никого не было, и кормчий заметил штурмана, лежащего ничком на палубе. Вокруг тела кровь смешалась с морской водой и талым снегом.
Проследив за взглядом капитана, первый помощник злорадно ухмыльнулся.
— Те, кто возражал, ушли целовать сочные губы Яхэ. — Он помахал кинжалом в воздухе. — Теперь я отдаю приказы. Шлюпки спущены на воду, но в них нет места ни вам, ни ей. Боги моря дали нам знак, они послали химеру. Значит, им нужна жертва.
Корпус «Омалу» страшно заскрипел, палуба накренилась. Первый помощник продолжал вертеть кинжал в грязных пальцах.
— Ты обезумел от своих страхов, — проговорил капитан, — и я прослежу, чтобы тебя повесили.
— Довольно болтать, капитан! Отдайте ее нам, иначе получите перышко меж ребер!
— Ты знаешь, что я не могу, — ответил капитан, вытаскивая кинжал. — Да и не хочу.
Незаметное движение рукой — капитан и моргнуть не успел, как кинжал первого помощника вошел в грудь кормчего по самую рукоять. Удар был нанесен мастерски: маленькое лезвие, пройдя между первым и вторым ребром, проткнуло сердце.
