Но через девять лет в город вернулась его младшая дочь - Элравенд Лаендли.
Глава первая.
- Ахренеть. - Слово вылетело из уст Арде Инлито как-то само собой и звучало оно более чем уместно, поскольку он и его самая вредная подчиненная стояли у распахнутой настежь двери одного из номеров самого дорогого в городе отеля и от открывшегося перед ними вида сказать больше ничего и не могли.
Они стояли в ярко освещенном широком коридоре где стены, пол, выглядывающий из под бежевого узорчатого ковра, и даже высокие тонкие этажерки, со стоящими на них вазами где благоухали белые розы, - все было золотисто-песочного цвета, хотя... скорее даже просто золотистого. На потолках - огромные переливающиеся люстры, на стенах - красивые гобелены и картины, опустив головы мимо проходили молоденькие и красивые служанки и горничные, провожаемые похотливым взглядом немолодых мужчин, живущих в этом отеле. Раздались крик и следующий за ним звон упавшего на пол подноса с сервизом: одна из горничных увидела состояние номера, у которого стояли полицейские, и у неё началось нечто похожее на истерику, ставшую привлекать внимание людей и в итоге рядом с номером, где некогда было достаточно свободного места что бы организовать бал, собралась огромная толпа из работников отеля, гостей и постояльцев, чьи сначала тихие, а уже через минуту громкие голоса со всех сторон навалились на голову Инлито словно многотонный пресс, взывая к непроизвольному скрипу зубов и хрусту затекшей в офисе, где он просидеть весь день, шее. Головная боль голове не была главным врагом дорогого и любимого начальника: куда больше вредил делу желудок, крайне бурно реагирующий на такие виды, как этот. Инлито непроизвольно громко сглотнул и приложил ко рту белый платок в синий цветочек, который так сильно пах стиральным порошком, что даже Элра чувствовала запах - Инлито же буквально им дышал.
- Может не стоит тебе...? - Из-за своего плеча услышал начальник заботливый голос Элравенд, когда тот согнувшись закашлял и его лицо из белого стало стремиться к зеленоватому в синюю полоску, коими были вены. - Я сама как-нибудь...
- Нет, это квартира дочери одной очень важной и влиятельной персоны, и высшие силы, - он поднял палец вверх, - в приказном порядке велели мне тут быть. - Инлито окинул взглядом все прибывающую публику, с которой очень не любил (хотя умел и нередко приходилось) разговаривать, потом резко выпрямился, собрал всю волю в кулак, грозно взглянул на творящееся впереди, за дверью, безумие, но все же пропустил девушку вперед, склонив голову, словно дворецкий, открывший для госпожи дверь. Тихо цокнув языком, Элравенд перешагнула порог номера двенадцать двадцать семь, находившейся на двенадцатом этаже самого дорогого здания в городе, и чуть было не упала, поскользнувшись на чем то тягучем и вязком, однако вовремя схватилась за дверную ручку, громко хрустнувшую под таким давлением.
В номерах люкс Элравенд раньше не приходилось бывать, а это оказалась пятикомнатная чертовски красивая квартира с приятным неярким бежевым цветом стен, плоской люстрой, больше походившей на объемный рисунок на потолке нежели на чудо современной техники, множеством столиков, этажерок, цветов, висящих на стенах или стоящих на полу в огромных горшках, несколько картин, одна из которых висела даже не в прихожей, а в зале, но она была настолько огромной, во всю стену, что Элравенд заметила её уже с порога. "Квартира, способная своей аурой из-за стоимости раздавить любого, чей кошелек тоньше шести нулей" - заметил голос в голове девушки, в то время как глаза быстро скользили по всему, что находилось в поле зрения, и Элра непроизвольно заулыбалась собственному ходу мыслей: "Тут творится такое зверство, а ты все злорадствуешь" - продолжал вещать голос. Увидев улыбку Элры, Инлито стало чуть легче, но идти дальше двух шагов от порога он не стал, а захлопнул прямо перед носом зевак дверь и прислонился к стене, закрыв глаза и стараясь не думать о том, что ... или кого увидел на полу, а увидел он примерно следующее:
Представьте себе пол самого золотого цвета в мире, по которому размазан человек. И размазан в самом что ни наесть прямом смысле: длинные волосы крашеной блондинки, ошметки ногтей, кожи, некий беловатый порошок, которым, очевидно, были кости, и все это под очень тонким слоем ещё невысохшей крови, растекшейся по всему коридору и забрызгавшей и стены, и причудливую люстру, и картины...
- Странно... Сосед снизу сказал что крики прекратились несколько часов назад, а это создание выглядит так, словно и пяти минут не прошло с момента ммм... смерти. - Стала размышлять Элравенд, сложив руки на груди и слегка нагнувшись над останками и пытаясь сообразить: ей действительно надо поговорить сама с собой или же подсознательно хотелось довести надоедливого начальника до обморока, к которому он уже был очень близок? - К моменту смерти она ещё была человеком и ей было очень-очень плохо, если вдруг твои высшие силы захотят знать правду.
Инлито приоткрыл левый глаз, слегка воспаленный от недосыпания, и сквозь черную челку посмотрел на подчиненную:
- Это была абсолютно безграмотная трансформация. - Принялась пояснять Элра, на носочках передвигаясь по помещению, оглядывая стены и потолок, к которым прилипли некие красноватые ошметки - по краям комнаты разлетелись самые длинные из оставшихся фрагментов костей - длиной сантиметров три-пять. - Думаю где-нибудь тут, в квартире, найдут литературу из нашей любимой серии "черной магии" и там будет открыта страница о становлении вечно молодой ведьмой, вампиршей или ещё кем-нибудь из той же спеси. Как видишь, почти все кости размолоты в порошок, а это значит что превращение пошло не так на самой первой стадии - когда тело иссушается и теряет массу, но вместо этого оно стало разбухать, кости начали разламываться и...
- Хочешь сказать, она лопнула? - Инлито снова закрыл глаза и прошел в следующую комнату, которая была гостиной, пошире распахнул окно и вдохнул прохладный вечерний воздух с неким сладковатым запахом, шедшим снизу, где нашла себе место небольшая кондитерская. - Это бред, я подобной вещи в отчете в жизни не напишу. - Говорил он не поворачивая головы, опираясь рукой на оконную раму.
- И не придется, - успокоила его Элра, - после ошибки на первой стадии человек остается человеком, она, безусловна, была бы искалечена и изуродована, может быть даже и умерла бы от болевого шока или от осознания того что больше нельзя больше носить мини... Но кости бы встали наместо через пару часов, то есть примерно в это время, кожа бы снова стянулась и перед нами была бы.. видимо богатая девица. - Элра надела перчатки, взятые из рюкзака, что висел все время за спиной, взяла в руки пинцет и подняла несколько порозовевших от крови прядей волос.
