– Скол открылся на закате. Как всегда, началось землетрясение, жители укрылись в домах, но… В этот раз толчок был в северной части города.
Кулаки непроизвольно сжались, я прикусила губу и постаралась унять накатившую злость. Северная часть считалась самой безопасной, но не все попаданцы жили там, предпочитая одиночное существование где-то в развалинах. Я же собрала всех вместе, дала каждому дом, объединила, сплотила мыслью, что теперь мы одна команда и надо учиться жить в этом мире. Все труды коту под…
Я покосилась на Дизона и шепотом спросила:
– Кто?
– Гохтер и его дочь, Ульрих, Тангор и… один из кроков. – Страж немного помолчал, как-то совсем по-человечески вздохнул и пояснил:
– Защитный барьер нарушен. Жители в панике. Кроки объявили траур и отказываются покидать свои деревья-хранители.
Я потрясенно уставилась на свои руки, даже не представляя, что делать дальше, а потом немного собралась с мыслями и спрыгнула с алтаря на пол.
– Собирай всех.
Жители РоккАбада собирались неохотно. Кто-то еще не пережил ужас очередного открытия портала, кто-то горевал по погибшим, кто-то гнал от себя мысли о возможной кончине. Взобравшись на постамент памятника, воздвигнутого жителями в мою честь, я прокашлялась, подняла руку, прося тишины и начала:
– Жители РоккАбада! Сегодня произошло страшное… – уверенно начала, увидела заплаканные глаза жены Гохтера, у которой сегодня погибли дочь и муж, и осеклась.
Семья попала к нам из мира фей, где практически не было земной поверхности, только океаны пушистых облаков да скалы, где собственно и обитали феи. Они практически ничем не отличались от людей, если не считать роскошных крыльев, как у стрекоз. Но сейчас полупрозрачные крылья женщины поникли и напоминали два мокрых целлофановых пакета, прилипших к спине, а в глазах… Я сглотнула и смущенно отвела взгляд.
Что ей мои слова сочувствия? Кому помогут утешительные речи, если все они знают – Скол откроется, и все повторится вновь?
Молчание затягивалось, а я все не находила слов, чтобы продолжить речь. И да, стыдно немного было. Я там играю в «госпожу сваху», издеваюсь над Максом, а существа, о которых, кроме меня, возможно, никто и не знает, вынуждены терпеть неудобства и гибнуть ни за что.
На мою щеку упала одинокая капля, стремительно прокатилась вниз и рухнула на постамент. Я вскинула голову и увидела монумент в честь меня, такой «хорошей». Попаданцы сделали и поставили его втайне на вторую неделю моего правления в качестве Светлой Богини, и сюрприз вышел всем сюрпризам на зависть. Моя четырехметровая копия стояла на тушке поверженного бизона, с золотым венцом на голове, голой грудью пятого размера и мини-юбкой, с трудом прикрывающей попу. Левая рука на бедре, правая – поднята и демонстрирует всему миру внушительный кукиш.
Да, я была не первой, кто унаследовал силу Светлой Богини, но единственной, кто понимал, каково быть чужим в этом мире.
– Никто из нас не заслуживает участи быть пленником этого полуразрушенного города. Мы потеряли привычную среду, любимых, друзей, семью. Мы потеряли все и оказались здесь, в этом убогом, разваливающемся по камушку городе, – с нажимом произнесла я, не скрывая своей злости. – Мы пленники без права голоса. Мы заперты в самом опасном месте Светлых земель, потому что другие нас бояться! И знаете что?
Я криво усмехнулась и выкрикнула:
– И правильно делают! Потому что с этого дня мы больше не будем выживать среди развалин… Мы уйдем из РоккАбада!
Толпа взволнованно зашепталась, зарычала, забила хвостами и начала переглядываться.
– Если этот мир не желает нас принимать, мы не станем его спрашивать! – продолжала я, чувствуя невероятный подъем.
– Вы жили здесь по прихоти мира слишком долго! Но больше я этого не допущу. Я не хочу терять никого из вас. Я не позволю этому миру и его жителям плевать на нас, держать запертыми среди этих каменных развалин, делать вид, что они забыли про Скол. Никто из нас не желал такой судьбы, никто не стремился покинуть свой мир, никто не заслужил участи попаданца, но дело сделано… Мы здесь.
Я замолчала, собирая внутреннюю силу, чтобы наполнить ею каждое свое слово, дать этим существам не просто надежду, а цель.
– Мы не станем жить в этих адских условиях, холодея от ужаса всякий раз, как Скол начнет просыпаться! Мы покинем Запретный город, найдем себе место, где будем в безопасности, где никто не сможет напасть на нас, где мы будем мирно сосуществовать и построим свой собственный город! Вы готовы пойти за мной? Вы готовы строить новую цивилизацию со мной? Вы готовы?
Толпа разразилась дружным вопле-свисто-рычанием. Они кричали, махали руками, отростками, клешнями, а кое-кто даже прыгал от счастья, а я стояла, ощущая груз ответственности за них, и, кажется, впервые понимала, что поступила правильно.
Мария Королек,
некогда студентка, ныне Светлая Богиня
Существует огромное количество мелочей, способных поднять мне настроение. Например, чуть прохладное, пахнущее ополаскивателем постельное белье; легкое, но теплое одеяло; убаюкивающее сопение кота где-то под боком, и да, отсутствие необходимости вставать. Это утро решило меня порадовать и даровало четыре из четырех.
Я плавала в отголосках дремы, не торопясь возвращаться к реальности, как вдруг что-то противно завыло. Звук был похож на наш сигнал военно-воздушной тревоги, поэтому я недовольно завозилась, проклиная будильник или очередное ЧП.
– М-м-м…
– Бык устроил учения, – сообщил чей-то хриплый ото сна голос за моей спиной и буркнул: – Спи.
Совет был хорошим и, что немаловажно, легко выполнимым. Я покрепче прижала угол одеяла к груди, затихла и постепенно начала уплывать в сон, а вот коту за моей спиной не лежалось. Он покрутился с боку на бок, потом прижался к моей спине и уткнулся носом в шею. Чужое дыхание приятно щекотало кожу, я невольно улыбнулась и чуть прогнулась, сползая вниз. Так лежать оказалось значительно удобнее. Меня тут же обняли одной рукой, вторую «кот» просунул под подушкой, взял мою ладонь и переплел наши пальцы.
Будь я кошечкой, замурлыкала бы от удовольствия. Будь собачкой, завиляла хвостиком от восторга. Будь я рыбкой… эм-м-м, забулькала от радости? Но я была Марией Королек, попаданкой-неудачницей, получившей дар Светлой Богини, названной дочерью главы клана наемников, госпожой свахой с замашками Моисея, что вывел народ израильский из Египта… Я была самой обычной девушкой, поэтому тихонечко вздохнула, ощущая, как в груди пульсирует теплый комочек счастья, и погрузилась в дрему.
– Тааак… – раздалось где-то над моей головой, и снова крайне рассеянное: – Тааак…
– Что делать будем? – прошептал еще один голос. – Лично я не рискну их будить.
– Аналогично.
Я завозилась и недовольно засопела, демонстрируя, что сейчас кто-то договориться до меткой броска подушки в лоб. Собеседники притихли, но желания пошептаться над спящей не утратили.
– А если их кто-то застукает?
– Я больше опасаюсь того, что будет, когда они застукают друг друга, – задумчиво ответил первый голос.
Шагов я не расслышала, а вот негромкий скрип закрывающихся дверей окончательно сбил сон. Я недовольно дернулась, и только теперь до сознания дошло, что сплю я не одна. Более того, этот случайный участник процесса обнимает меня со спины, как спящий ребенок прижимает к груди любимую игрушку. Хотя нет, ребенок не лезет горячей ладонью под задравшееся платье-рубашку и уж точно не кладет свои наглые ручонки на чужую грудь.
Расправа была незамедлительной.
– А? Что? – подскочил мужчина, едва мой локоть больно припечатал его в живот.
Воспользовавшись моментом, я быстро перекатилась к краю, вскочила на ноги и вперила в короля Максимельяна обвиняющий взгляд. Просто я-то его в свою спальню не звала, а раз так, то имею полное право на злое: «Ты чего приперся?»
