— Иди за мной, только держись на расстоянии, — женщина заговорщицки подмигнула и двинулась вперёд, виляя бёдрами. Ну, просто дежавю какое-то!
— Думаю, это и есть корвет, — проговорил Виллафрид.
— Чего? — мысленно отозвался я.
— Маленький красный корвет. Ну, шлюшка из песни.
— А-а… Ясно. Значит, идём за ней?
— Я бы пошёл. На худой конец, вдуешь.
— Что значит «на худой»?!
— Ты меня понял. Я не имел в виду твои гениталии.
— Ладно, уговорил.
Я поспешил вперёд, чтобы не потерять женщину из виду. Она мелькала среди извивавшихся тел, то пропадая на секунду, то снова появляясь. Ни разу не обернувшись, чтобы убедиться, что я иду за ней, она дошла до двери с надписью «Приват», сунула в прорезь жетон и открыла дверь.
— Сюда, — сказал она, когда я догнал её.
Мы вошли в кабинет, обитый красной тканью, с чёрным ковролином на полу и двумя рядами круглых светильников на потолке. К стене были прикручены кожаные наручники, металлические кольца и цепи. Опять БДСМ! Да что ж за клуб такой? На столе стояла открытая бутылка коньяка. Женщина наклонилась, демонстрируя обтянутую красной тканью попку, и достала из-под него два пузатых бокала.
— Выпьешь?
Я с сомнением покосился на угощение. В нём могло быть снотворное или что похуже. Особенно с учётом того, что бутылку уже открыли. А получить негативный эффект мне нисколько не улыбалось. Я сюда припёрся в качестве охотника, а не жертвы.
— Нет, спасибо.
Брови женщины удивлённо приподнялись.
— Что так?
— Только что напился.
Ха-ха! И это было правдой.
— Не выглядишь пьяным.
— Спасибо. У меня замечательное самообладание. Как у гусара.
— У кого?
— Ну, были такие раньше товарищи. На лошадях скакали, шампанское хлестали, зеркала в борделях крушили.
— Неужели? Они мне уже нравятся.
— Ты бы им тоже пришлась по душе, — ответил я, откровенно пялясь в декольте.
— Первый раз вижу человека, который в ночном клубе отказывается от выпивки, тем более, дармовой.
— Бесплатный коньяк бывает только в мышеловке. Так мне мама говорила.
— Очень разумная женщина. А чего конкретно ты боишься?
— Смотрела фильмы про клофелинщиц?
Моя визави нахмурилась.
— Про кого?
— Такие бабы: закадрят мужика, например, в кафешке или в поезде, напоят бухлом с каким-нибудь препаратом и обчистят до нитки.
Женщина рассмеялась. Как мне показалось, несколько искусственно.
— Присядь хотя бы.
Наполнив себе бокал, женщина опустилась на диван и положила ногу на ногу. Я устроился в кресле напротив. Незнакомка усмехнулась.
— Мне казалось, робкие сюда не приходят, — заметила она.
Диалог затягивался, а меня ждала ещё гора вампирских трупов. Гриндить, так гриндить, как говорится. Поэтому я принял серьёзный вид.
— Ты сказала, у тебя для меня послание.
— Ага. И ты не поинтересовался, от кого.
— От кого?
Женщина сделала глоток, облизнула ярко накрашенные губы.
— От моих друзей. Ты познакомишься с ними через минуту.
Я обернулся на дверь.
— Да, они сейчас придут. Не беспокойся.
— С чего бы мне не беспокоиться? Обстановочка-то не слишком семейная.
— Ты про наручники? Не парься. Это не для тебя.
— А для кого?
Женщина не успела ответить, потому что дверь распахнулась, и в комнату вошли трое мужчин в дорогих тёмных костюмах и элегантных галстуках. Они остановились у порога, глядя на меня.
— Да, это он, — сказал один, которого я мысленно окрестил камбалой из-за очень близко посаженных глаз.
— Вампир-вендиго, — протянул другой, с узким, как лезвие катаны, лицом.
Он хрустнул пальцами, и на его губах появилась лёгкая улыбка. Кто-то более впечатлительный, чем ваш покорный слуга, наверняка назвал бы её змеиной.
Третий промолчал. Он смахивал на лягушку. Почему-то при взгляде на него пришёл на ум персонаж сказки Андерсена «Дюймовочка», который чередовал сон с едой. Ну, вы помните.
В общем, компания подобралась та ещё. Но это победы. Хуже, что подобралась она по мою душу. А я понятия не имел, почему. Ну, то есть, повод мы выяснили: я — вампир-вендиго. Но хорошо это с точки зрения явившихся парней или плохо, оставалось вопросом.
Я поднялся: не встречать же опасность сидя. Это стратегически неверно.
— Если вы, парни, хотите пригласить меня отхлестать вас плёткой, то я пас. Можете приковать друг друга к стене, но порет вас пусть эта краля, — я кивнул в сторону женщины.
— Что ты мелешь?! — прошипел узкомордый.
— Пардон, я, видимо, ошибся. Вы не любители страпонов? Тогда, наверное, хотите позвать меня в свой клан? Коли так, то извините: я вольная пташка.
— Пригласить? — переспросил камбала. — Ты что, дебил? На кой чёрт ты нам сдался? Ты ж вонючий вендиго, ублюдок!
Ну, вот всё и выяснилось. Тот случай, когда слова «вонючий» и «ублюдок» чётко и элегантно расставляют акценты в отношениях.
— Ну, мало ли, — пожал я плечами. — А насчёт «вонючий» протестую. Просто кровью малость извозился. Ел неаккуратно. Мне ж отроду ещё всего ничего.
— Нибелунги обещали хорошо заплатить за тебя, — встрял катана.
— Это я в курсе, парни.
— Так что сдавайся, и мы не сделаем тебе бо-бо, — пропела женщина.
Я бросил на неё испепеляющий взгляд, но она лишь усмехнулась.
— Неужели совесть позволит вам продать собрата, пусть и заблудшего, за какие-то жалкие три тысячи кредитов? — притворно изумился я.
Камбала плотно закрыл дверь. Все трое достали парализаторы (видом, во всяком случае, гаджеты напоминали именно их) и двинулись ко мне.
— Ответ ясен. Жаль, знакомство будет недолгим. А мы ведь уже начали понимать друг друга без слов.
Первым я пустил в ход автомат. Стреляя веером от живота, заставил вампиров попятиться. Их шикарные костюмы оказались мгновенно испорчены. Вытащив из слота Диск, я запустил его в камбалу, но он пригнулся, и лезвия вошли в стену и там застряли. Проклятье! Был у оружия Кирки недостаток — в небольших помещениях оно не имело свободы маневра.
Глава 23
Достав меч, я поставил блок от парализатора, которым меня попытался ткнуть катана. Его приятель-лягушка атаковал справа, но я уклонился и рубанул его по рукам. Меч пронёсся в паре сантиметров от запястий — вампир успел отступить.
Женщина с визгом бросилась мне на спину, выпустив когти. Я ударил её рукой, отшвырнув к стене, и тут же врезал катане по башке мечом. Он пошатнулся, но всё же ткнул меня парализатором в плечо. По руке, сковывая мышцы, потёк пронизывающий холод. Пришлось выстрелить носферату в живот из игломёта и отступить, чтобы не попасть под атаку камбалы. Женщина тем временем поднялась и прыгнула на меня. Я сбил её в полёте зарядом игл, и она рухнула на стол, обломив ножки. Лягушка коротко вскрикнул и вытащил пистолет. Я выстрелил в него и упал на пол. Сгусток плазмы пролетел надо мной, врезавшись в стену. Действие парализатора закончилось, и я рубанул мечом по щиколоткам вампира. Он упал, фонтанируя кровью — едва удалось увернуться, чтоб не залило глаза. Ещё два удара прикончили носферату. Против меня остались женщина и два упыря.
Камбала направился ко мне с перекошенным от ярости лицом. Его приятель подбирался сбоку, держа наготове парализатор. Я выстрелил в каждого по разику, а затем убрал игломёт и, протянув руку, вытащил из стены Диск Кирки. Орудуя им и мечом, расправился сначала с катаной — его голова покатилась по полу, а тело упало на диван. Затем загнал в угол и зарубил камбалу. Гадёныш, правда, умудрился выбить из меня когтями пять очков.
Жизнь: 159
Женщина попыталась выбраться из комнаты. Пришлось настигнуть её парой прыжков и вогнать в спину Диск. Кривые лезвия вошли с приятным хрустом. Полагаю, сталь раздробила и хрящи, и кости позвоночника. Вампирша махнула напоследок рукой, но я увернулся и добил её мечом. Теперь она уже не казалась красивой. Просто кусок изрубленной плоти. Как мало отделяет человека от материи. И в какие неподходящие моменты приходят подобные философские мысли.
