— Ты знала, что красноглазые сущности — это отобранные души? — спросила ее я.
— Души умирают, оштаетшя жло, — печально отозвалась моя нечисть.
Что ж, понятно, что для красноглазых нет обратного пути, но в храме есть и другие. Возможно, драконы помогут с этим справиться. Про подземелье я тоже все рассказала Верее, как и про встречу с Анхельсемом.
— И что он шкажал? Только дошловно, — оживилась поместная.
— Кто ищет ответы, тот их найдет в полдень седьмицы последнего дня на месте, где обрел дар бесценный, от сердца подаренный, — повторила фразу мэтра Анхеля. — И я не растерялась. Подумала, что речь идет о пещере, в которой королева поделилась своей кровью с одним из моих предков. Вряд ли мне по силам туда добраться.
— Шомневаюшь, — авторитетно заявила Верея. — Ты им шильно нужна, как и они тебе. Шедьмица — неделя, пошледний день пошлежавтра. Теперь дар. Бешценный. Беш цены, жначит. Кто нам жеркальце дарил? А ведь не раж оно тебе шгодилошь!
— Бытовой маг на площади! Друг отца! Там его лавка! — слова Анхельсема приобретали смысл. Кроме того, вспомнился рассказ Шортера о том, как он следил за странным преподавателем. И теперь все сходилось.
Значит, послезавтра в полдень я поговорю с драконами.
Неплохо. Осталось пережить один день и встречу с семейством Динов, при этом желательно сохранять спокойствие и ничем не выдать своих подозрений. Оудэн меня ждал к вечеру. И очень хотелось увидеть Вечность. Я ведь с детства доверяла ей все тайны.
Как бы ни была мне близка Верея, но о поцелуе супруга я могла рассказать только своей лошади.
* * *
Утро выдалось солнечное. Несмотря на все неприятные новости, настроение было замечательным. За ночь я отдохнула, а магический резерв настолько наполнился, что сила чуть покалывала кончики пальцев.
— Шадишь, хожяйка! Жавтрак! — сообщила поместная.
Наготовили от души. Тут можно половину курса накормить. На сковородке шкворчала яичница, на теплых булочках таяло деревенское масло, рядом примостились толстые куски розовой ветчины и целая тарелка печеных груш и яблок, щедро залитых медом и засыпанных дроблеными орехами.
— Я столько в жизни не съем, — призналась поместной.
— А и не надо. Щас твой рыжий воздыхатель заявитша! — ответила она, и мне пришлось закатить глаза, чтобы выразить степень своей радости.
Нил действительно пришел и от завтрака не отказался. Он вообще любил много и вкусно поесть, знал в этом толк и находил удовольствие.
— Вот что, Лисси, я сегодня с тобой пойду. Чтоб не обидел никто! — заявил Дайси.
По его решительному виду поняла — не отвяжется.
— Иди, если хочешь. Только дела у меня сегодня скучные: магазины, банк, потом встреча с ректором и его матушкой.
— С ректором? — удивился парень.
— Да, отказаться не было никакой возможности, — вздохнула я.
— Ладно, но все утро наше! И рыжий улыбнулся широко и открыто.
В выходной адепты так рано не поднимались, и мы с Нилом шагали к воротам по совершенно пустой аллее. А около них жизнь кипела.
На небольшой площадке стояла роскошная карета. Лошади в ней запряжены такие, что даже конюшня моего отца от подобных им не отказалась бы. Кучер уткнулся одному из животных в холку и трясся… от смеха.
Да, я бы на его месте тоже смеялась. А вот на своем…
В общем, с радостным лаем, высунув язык и восторженно повизгивая, вокруг кареты скакал Люк Шортер. За ним, тщетно пытаясь поймать, неслись два лакея и какой-то толстый разодетый человечек в парике, который от бега съехал на бок и повис на ухе.
— Ваша светлость! Ваша светлость! — кричал он, после попыток отдышаться. — Прошу вас, пройдемте в карету. Ваш батюшка будет крайне огорчен!
— Ав-ау-ав! — слышалось в ответ, и группа заходила на очередной гоночный круг.
— Стыд-то какой, ваша светлость! — продолжал корить «пса» человечек, и покрикивать на лакеев: — Том! Свен! За что вам хозяин жалованье платит? Загоняй его! Ату!
— Ав-ав-ав-аву-ав! — донеслось снова.
Да, чары к утру не рассеялись. Видимо, много во мне эмоций накопилось, вот и шарахнула на полную катушку.
— А вы Делию Нейтон в карету посадите, он тогда сам к ней прыгнет, — посоветовал Нил.
— Ты еще тут под руку вякать будешь! — выругался один из лакеев.
— А парень дело говорит, — выдохнул толстяк, стянул парик и протер им блестевшую от пота лысину. — Приведите девчонку. Думаю, хозяину будет сподручнее уладить конфуз с Нейтоном, чем со всем Тесширом.
Логично. Видимо, папаша Шортера предпочитал слуг неглупых.
— А ты откуда про Делию знаешь? — тихо спросила я.
— Догадался. Вчера за обедом Люк только ее команды выполнял, — отозвался рыжий. — Это ты их так?
— Я, — не стала отпираться. Да и зачем.
— Хорошее заклятие. Смешное. Покажешь принцип?
— Как-нибудь покажу, — улыбнулась я. Показать и правда несложно, а вот с повтором возникнут трудности.
Мы свернули за угол и влились в поток горожан, спешащих на рыночную площадь.
— Куда теперь? — спросил Нил.
— В банк. Мне нужно проверить счета матери.
Дайси примостился в тенечке на мягкой скамейке, я же пошла к клерку, чтобы заявить о своем наследстве.
— Добрый день, леди, — поприветствовал меня пышноусый мужчина.
— Здравствуйте, мое имя мэтресса Бьорн, я являюсь наследницей почившей много лет назад Роуз Боун.
— Простите, мэтресса Бьорн. Я крайне редко ошибаюсь в статусе клиента. Пожалуй, такое со мной впервые, — повинился клерк. — Итак, желаете вступить в наследство или передать его иному владельцу?
— Желаю вступить, мэтр…
— Дайгест, — подсказал служащий, я кивнула. — Что ж, прошу вашу руку, мэтресса Бьорн.
Клерк достал артефакт истины. Это была сфера с полостью. Куда помещался палец. Снова магия крови. Легкий укол. Шар засветился, а с огромного стеллажа слетел желтоватый свиток, который тут же изучил мэтр Дайгест.
— О! — произнес он, минуту спустя. — О!
— Какие-то проблемы? — сердце пропустило удар. Вдруг магия не приемлет чужого имени? Хотя вряд ли, потому что кровь у меня истинная.
— Никаких, мэтресса Бьорн. Кроме того, что теперь вы владелица солидного состояния.
— Солидного? — удивилась я. Нет, я полагала, что отец позаботился о матушке, и сумма на счету большая, но вряд ли речь могла идти о состоянии.
— Весьма, — кивнул клерк. — Желаете пройти в сокровищницу?
Сокровищницу? Даже так? На такой поворот я совсем не рассчитывала, но отказываться не стала.
— Пожалуй, — кивнула мэтру, а Дайси знаком показала, что намерена отлучиться.
Снаружи банк казался пузатым приземистым зданием. Но оказалось, что основные его этажи уходят не вверх, а вниз. Мы спустились по лестнице на несколько пролетов, попетляли по коридорам и остановились у массивных дверей с точно таким же артефактом истины.
— Прошу вас, леди, руку! — попросил клерк.
— Я мэтресса, — попыталась ему напомнить.
— Это вы будете всем остальным говорить, я же с расстояния видимости всегда отличу отмеченных Пресветлыми, — произнес он.
И тут я испугалась.
— Отмеченных Пресветлыми? — переспросила мужчину. Неужто он догадался, к какому роду принадлежу я? Но этого никак нельзя допустить. Где-то внутри вместе с беспокойством зарождалась и паника.
— А то как же, — усмехнулся в усы провожатый. — Каждый древний аристократический род Пресветлые отметили, этим их среди всех остальных выделили. Говорят, Рорков и Торнборнов даже дважды. А вы не слыхали?
Действительно, когда-то мне приходилось слышать похожую сказку, но она мало запомнилась. Отец концентрировал мое внимание на семейных преданиях.
— Ваша правда, слышала, — с облегчением улыбнулась я и приложила палец к артефакту.
Легкий укол. Двери скрипнули и отворились. За ними вспыхнул свет.
— А вы?.. — спросила я.
— Нам не положено, барышня. Я вас здесь подожду, а когда вы все осмотрите — озвучу сумму на счете вашей родственницы, — ответил клерк.
