— Нет, — удивился Кувигнака.
— Должно быть, я положил её не на место, — пробормотал Кэнка.
— Возможно, — поддержал брата Кувигнака.
— Я должен занять свое место, — сказал Кэнка.
— Хорошей охоты. Будь осторожен, — пожелал Кувигнака. — Оглу вастэ!
— Оглу вастэ, — отозвался Кэнка, и понукнул свою кайилу, направив её к колонне охотников.
Аглескала тем временем сделал третий и последний круг вокруг стойбища.
— Готовьте ваши стрелы! — раздавался его крик. — Готовьте ваши ножи. Мы идём добывать мясо! Мы идём добывать мясо!
— Мы идём добывать мясо! — поддержали глашатая несколько человек вокруг нас.
— Мы идём добывать мясо! — крикнул Кувигнака, счастливым голосом.
Солдаты Слины, развернувшись в длинную шеренгу, которую никто из охотников, какой бы он ни был нетерпеливый, не должен был обгонять, покинули стойбище, едва только на востоке посветлел край неба. Позади них двигались пять шеренг охотников кланов Исбу, Касму, Исанны, Висмахи и Напоктан. Пыль столбом поднималась от лап множества кайил. Следом держались женщины, и кайилы запряжённые в волокуши, оставлявшие в пыли за собой прямые следы от шестов. Именно к этой шеренге присоединились мы с Кувигнакой, собственной персоной.
5. Мы с Кувигнакой пойдём в лощину
— Помогите мне, пожалуйста, — попросила Васнаподхи.
Мы помогли ей перевернуть тушу быка на живот, растягивая его за ноги. Коровы полегче, поэтому обычно, с них снимают шкуру с лежащих на боку, а затем переворачивают с помощью кайил на другой бок, верёвками, привязанными к ногам туш. Васнаподхи воткнула нож в позади шеи быка, чтобы сделать первый надрез, начиная с которого будут снимать шкуру с передних четвертей на каждой стороне туши.
Печень из животного охотники уже вырезали. Это — завидный деликатес, и обычно съедаемый в сыром виде.
— Что с Виньелой? — спросил я.
Я видел, что девушка стоит с опущенной головой на коленях в траве, в стороне от нас.
— Ей плохо, — объяснила Васнаподхи.
Я подошёл к девушке, и почувствовал, что пахло от неё не слишком приятно.
— Как Ты себя чувствуешь? — поинтересовался я.
— Я в порядке. Скоро я попытаюсь снова резать мясо.
— Ты — женщина, Виньела, — сказала Васнаподхи, вспотевшая от тяжёлой работы. — Тебе придётся научиться этому.
— Я попытаюсь ещё раз, мне надо немного прийти в себя, — ответила бледная Виньела.
— Там лежит корова, убитая одной из стрел Кэнки, указала окровавленным ножом Васнаподхи, стоя на коленях на спине животного. — Мне кажется ей стоит заняться той тушей. Думаю, если она испортит, добычу её хозяина, а не кого-то другого, он может быть более снисходительным к ней.
— Ты правда думаешь, что он будет с ней снисходителен? — удивился я.
— Нет, не думаю, — ответила Васнаподхи, возвращаясь к своей работе.
— Я не боюсь, — сказала Виньела.
— Почему? — поинтересовался я.
— Что бы я ни сделала, я знаю, что Кэнка никогда не будет меня наказывать, — уверенно заявила девушка.
— С чего это? — удивился я.
— Я ему нравлюсь, — объяснила Виньела.
— А он тебе нравится? — спросил я.
— Я люблю его, — призналась она, — больше всего на свете.
— Смелая рабыня, — усмехнулся я.
— Рабыня тоже может быть смелой, — сказала она.
— Это верно, — согласился я, усмехаясь про себя.
— Тем не менее, — проворчала Васнаподхи, не отрываясь от своего дела, — не удивляйся, когда он хорошенько пройдётся хлыстом по твоей спине.
— Кэнка никогда так со мной не поступит, — уверенно заявила рыжеволосая рабыня.
— Ты что, никогда не приносила ему хлыст? — удивился я.
— Один раз, в первый вечер в его вигваме, он бросил передо мной свой хлыст, и я подняла его зубами стоя на четвереньках, — признала она
— И как, по-твоему, в чём значение этого? — спросил я Виньелу.
— То, что я стала его рабыней, что я признала его право подвергать меня наказаниям, — совершенно правильно ответила девушка.
— Неужели Ты думаешь, что он уже забыл это?
— Я так не думаю, — признала она. — Но он не использовал хлыст, ни тогда, ни впоследствии.
— Я понял.
— Кэнка никогда не будет меня наказывать.
Я улыбнулся. Как мне кажется, девушка так полностью и не осознала, что она рабыня. Похоже, Виньела ещё не поняла, что как рабыня она будет подвергнута наказанию, наложенному на неё владельцем, независимо от их обоюдных чувств. Власть господина над рабыней, это далеко не случайный или умозрительный факт. Рабыня — собственность, и она должна работать, хорошо работать. Если она этого не делает, то будет строго наказана, а если владелец сочтёт необходимым, то и убита.
— Возможно, я слишком красива, для наказания плетью, — высказала свои надежды Виньела.
— На твоём месте, я бы на это не рассчитывала, — раздражено пробурчала Васнаподхи.
— Во всяком случае, мне кажется, что Кэнке я нравлюсь. Он никогда не будет меня бить.
— Повторишь это, когда будешь стоять голой и связанной на коленях у столба для порки, а по каждому дюйму твоего обнаженного тела будет плясать его хлыст, — предупредила Васнаподхи, прервав свою работу, и тяжело дыша от усталости.
— Глупости! — рассмеялась Виньела.
— Помоги мне уложить мясо, что я нарезала, на волокуши, — скомандовала Васнаподхи.
— Я должна прикасаться к этому? — брезгливо спросила Виньела.
— Да, — Васнаподхи была непоколебима.
— Но, я, правда, не хочу этого делать, — простонала Виньела.
— Возможно, Кэнка и не будет тебя бить, зато, уверяю тебя, что это сделаю я, и у меня не будет ни капли раскаяния при этом, — зло предупредила Васнаподхи, и приказала: — А теперь, приступай к работе, быстро, иначе я возьму кость и отхожу ей кожу твоей симпатичной задницы.
— Иногда, Васнаподхи бывает довольно вульгарной, — высказала мне Виньела, и, вздохнув, поднялась на ноги.
— Ты повинуешься? — спросила Васнаподхи.
— Я повинуюсь, — ответила Виньела, надменно задрав её голову.
— Опусти голову, и скажи это, покорно, как положено, — приказала Васнаподхи.
— Я повинуюсь, — повторила Виньела, опустив голову, но без особого старания.
— Покорней! Как положено! — потребовала Васнаподхи.
— Я повинуюсь, — всхлипнула Виньела, на этот раз более покорно, ещё ниже опустив голову.
— Теперь хорошо, — похвалила Васнаподхи. — Двигай сюда.
Васнаподхи сунула восемь или десять фунтов окровавленного мяса в подставленные руки Виньелы.
— Потом, Ты займёшься той коровой, а я покажу тебе, как это надо делать, — пообещала Васнаподхи
