Пока звучало это предостережение, лампы Древа потускнели. В коридоре они и вовсе погасли, а в кабинете едва тлели. Но Мальвиту слабое освещение не было помехой – филин влетел через портал напротив Банкана.
– Разве я тебя звал? – холодно осведомился Клотагорб.
Филин взгромоздился на спинку свободного кресла, точно на насест.
– Мастер, вы-ы говорили взволнованно. Я-а подумал, мо-ожет, нужна моя помощь.
– Похвальная забота, однако на сей раз она неуместна, – отчитал его черепах. – Но раз уж прилетел, черт с тобой, оставайся. – Он улыбнулся, насколько позволял жесткий клюв. – Это старая шутка, ее должны помнить твои предшественники. – Прищурясь, он взглянул на светящиеся шары. – Однако сейчас это, пожалуй, излишне.
Краткое, но мудреное заклинание восстановило прежнее освещение.
Банкан понял, что, задерживаясь в доме мага, он испытывает судьбу.
Если не Клотагорб или отец, то Мальвит, обладатель великолепного ночного зрения, обязательно его обнаружит. За сим последует допрос с пристрастием, и что скажет Банкан в свое оправдание? Но распаленное любопытство удержало юношу на месте.
Великий Правдивец – так назвал свою тайну торговец Граджелут. Не столь уж важно, реальное это явление или иллюзорное, главное, что одно упоминание о нем здорово взбудоражило Клотагорба. Так взбудоражило, что великий волшебник упрямо не желает признать даже возможность его существования. Что же могло так перепугать всемогущего Клотагорба?
– В рассказе солдата Джуха Фита Великий Правдивец выглядел еще могущественнее. – Граджелут поковырял пальцем в мохнатом ухе.
– Купец – всегда купец, – проворчал черепах.
– По его словам, вступив во владение Правдивцем, можно разбогатеть сверх вообразимого. У того, кто сможет правильно с ним обращаться, исполнится любое желание.
– Зло всегда привлекательно, – молвил Клотагорб. – Нет никакого Великого Правдивца, а если и есть, лучше оставить его в покое. – Он спокойно посмотрел на ночного гостя. – Убедительное подтверждение тому – судьба твоего Джуха Фита. Разноси и дальше этот слух, и обязательно найдешь такой же конец. – Волшебник резко повернулся к Джон-Тому и ткнул в его сторону пальцем. – Вот что, партнер! Я знаю, что за мысли бродят у тебя в голове. Немедленно их выброси. Иначе жена отрубит тебе ноги до колен. Она слов на ветер не бросает.
– Какие еще мысли? – проворчал Джон-Том.
– Мало у нас дел, что ли? И вдобавок ты мне нужен здесь. Да и не был бы нужен, все равно нечего шататься по свету и разносить опасные домыслы.
– Я домыслов не боюсь.
Банкан испытал гордость за отца.
– Но насчет Талеи ты прав.
Банкан слегка приуныл.
– Давайте оставим кошмары спящим, – посоветовал Клотагорб собеседникам, – а реальные ужасы – безрассудным глупцам. – Он обратился к ленивцу:
– Купец, ради встречи с нами ты проделал большой путь. С какой целью, ответь.
– Я счел, что предсмертная исповедь Джуха Фита интересна, но у меня нет опыта в делах магического свойства. И я решил обратиться за помощью к специалисту высочайшей квалификации.
По мнению Банкана, иммунитет ленивца к Клотагорбову скепсису заслуживал восхищения.
– Стало быть, только здоровая любознательность побуждает тебя исследовать эту тему и далее?
Волшебник пытливо взглянул на гостя.
– Я коммерсант, торгую всякой всячиной. – Граджелут развел когтистые лапы. – Вряд ли стоит отрицать, что меня интересуют не одни лишь познания. Скажите, если с этим Правдивцем обращаться должным образом, он способен послужить добру?
– Нет! Никогда. – Клотагорб был непреклонен. – Только вражде и розни, разрушению и смерти. На этот счет старые легенды не допускают двойного толкования. Даже себе я не позволил бы владеть этой вещью.
– Но вы должны, по крайней мере, допустить, что не все придерживаются такого мнения.
«А купчик не боится стоять на своем», – с одобрением подумал Банкан.
– Каждый вправе иметь свое мнение о слухах, – проворчал черепах. Из брюшного панциря он выдвинул ящичек, порылся в нем, достал зеленый и совершенно неаппетитный на вид кубик, сунул в клюв, со стуком задвинул ящичек и принялся задумчиво жевать. – Не рассчитывай на мою помощь. Не в том я возрасте, чтобы гоняться за миражами.
– Вы не в том возрасте уже этак лет полтораста, – заметил Джон-Том.
Черепах кивнул и сказал с тяжелым вздохом:
– Уж поверь знатоку: ничто не приходит быстрее старости. – Он посмотрел на ленивца. – А тебе, путешественник, мой добрый совет: вернись к своим привычным делам и забудь всю эту чепуху. Великий Правдивец – не более чем вымысел, а если он и существует, вряд ли стоит искать его себе на погибель. Я не возьму с тебя плату за эту маленькую консультацию, – проявил он необыкновенную щедрость. – Разочарование само по себе дорогого стоит.
Граджелуту, испробовавшему все возможные подходы, больше нечего было сказать. Клотагорб поерзал в кресле.
– Путник, прежде чем идти сюда, ты позаботился о ночлеге?
Ленивец пожал широкими плечами, при этом он выглядел печальнее прежнего.
– Мне не раз доводилось ночевать в повозке. Не привыкать.
– Могу предложить сносную комнату. Многомерную. Из лучших моих чар.
Ленивец поднял взор и благодарно кивнул.
– Ваше гостеприимство не уступает моему разочарованию. Я принимаю любезное приглашение. – Он потянулся к кошельку, висящему на широком поясе. – Я заплачу…
– Оставь. – Клотагорб великодушно отмахнулся. – Даже абсурдные байки иногда приносят пользу. Мое гостеприимство – за твои сомнительные сведения. Тебе очень повезло: запросто мог превратиться в таракана за то, что нарушил мой сон.
Ленивец вздрогнул, сонные глаза широко раскрылись. Джон-Том поспешил успокоить его:
– У Клотагорба не совсем обычное чувство юмора.
Предпочтя оставить эту реплику без комментария, волшебник слез с кресла и затопал коротенькими толстыми ножками к арке, через которую влетел Мальвит.
– Идем, путник, посмотрим, где тебе удобней будет ночевать. С такой фигурой, как твоя, я бы предпочел очень мягкую постель. А может быть, тебя устроит глубокий гамак?
Джон-Том встал и сдернул с дивана плащ.
– Уже поздно. Я, пожалуй, домой пойду.
Банкан сообразил, что вовсе ни к чему подслушивать прощальные слова. Он ощупью двинулся вдоль стены к парадной двери; от его прикосновения она бесшумно отворилась. И вот он на лужайке, а еще через несколько мгновений – в полной безопасности, под дружелюбной сенью колокольных деревьев. Оставалось лишь надеяться, что мать не заглянула в его комнату. Хотя на всякий случай он приготовил тщательно продуманное и, надо надеяться, правдоподобное объяснение. Впрочем, Талея уж никак не заподозрит, что Банкан шпионил за своим отцом и Клотагорбом.
