— Меня зовут Гобб. А теперь к делу. Кто убил моих собак?
— Впервые слышу об этом, — честно отозвалась Сиель, прикрываясь простыней. Натянув ее на себя, девушка осторожно потянулась за изогнутым ножом, который перед сном положила под подушку.
— Я знаю, что вы этого не делали. Но он что-то знает, — произнес Гобб, кивая в сторону Эрика. — Люди не слишком хорошо хранят секреты.
Эрик произнес:
— Я ничего не знаю, но во сне этой ночью… — он вновь обратился к мутным, лихорадочным образам, прихваченным памятью, — я видел, как кто-то убил собак. Думаю, это были ваши собаки.
Великан уставился на молодого человека немигающими глазами, словно пытаясь узреть истину в чертах его лица. Эрик готов был поклясться, что чувствует, как эти янтарные глаза подчиняют его сознание себе. Наконец Гобб произнес:
— Там остался след, который ведет сюда. Что бы ни прикончило моих собак, оно собиралось сделать это и с вами. Но по какой-то причине передумало. — Гобб всмотрелся в лицо Сиель. — У тебя тоже есть какая-то тайна. Лучше поделись ею со мной, пока я не рассердился. Укол этого маленького игрушечного ножика, если ты решишь к нему прибегнуть, в лучшем случае меня разозлит.
— За нами кто-то шел, — произнесла девушка поспешно. Она рассказала хозяину дома о странном незнакомце, которого они заметили в лесу дважды.
Полувеликан слушал молча, никак не комментируя и не задавая вопросов.
— А жители деревни сбежали отсюда из-за Стены? — наконец спросила Сиель, нарушая повисшее неловкое молчание.
Гобб фыркнул:
— Нет, конечно. Это нас не заботит. Все сейчас собрались у странной новой башни. Говорят, там живет могущественный волшебник. Вот они и рванули туда, до сих пор не могут поверить своим глазам, — вздохнул полувеликан. — Я вернулся, чтобы накормить собачек. Они, наверное, громко лаяли, как всегда, когда проголодаются. На чужих обычно не нападали. Хорошие были зверюшки. — Полувеликан наклонился вперед — сундук жалобно затрещал — и закрыл лицо руками, из-под которых двумя ручьями полились слезы.
Тронутый этим неподдельным горем, Эрик подошел к хозяину дома (в очередной раз удивив Сиель своей самоубийственной тупостью) и протянул руку, собираясь сочувственно похлопать его по плечу.
Ни девушка, ни сам иномирец не заметили молниеносного движения мощной руки — Эрик лишь ощутил сильный толчок, выбивший из него воздух, и распластался на кровати.
— Одеться-то можно? — спросил он, кое-как отдышавшись.
Этот вопрос был тщательно обдуман.
— Полагаю, да.
Полувеликан решительно вытер слезы со щек. На полу высыхала огромная лужа, как будто кто-то только что выплеснул воду из огромного кувшина и не удосужился вытереть.
Эрик медленно оделся. Он перекинул было кобуру через плечо, но тут же с беспокойством обнаружил, что она пуста.
— Забрал, — спокойно пояснил хозяин. — Не знаю, что это такое, но думаю, какое-то оружие. Я позволил девчонке оставить нож, потому что знаю, что это.
— У вас здесь есть маг? — спросила Сиель, тоже успевшая одеться.
Она рассматривала деревянную руку, оставшуюся от убежавшей сломанной куклы. Пальцем ноги она выбила из кулачка нож и легким ударом отправила его в сторону великана, демонстрируя, что у нее нет плохих намерений. Затем подняла с пола деревянную руку.
— Мага нет, — ответил хозяин.
— Но в этой штуке есть магия! — удивилась девушка, сгибая и разгибая руку. — Должна быть! Эти куклы кажутся живыми.
— Их сделал я, — не без гордости заявил полувеликан.
— А заклинание, которое скрыло вашу деревню от чужих глаз?
— Был один маг, который то и дело проходил мимо, — произнес Гобб. — По крайней мере, он бывал тут раньше. Это заклинание было наложено на дома давным-давно. В расплату за него он забрал все деньги и камешки, которые у нас были.
— Народный маг? — уточнила Сиель.
— Сказал, что да. Но по мне, не похож он был на народного мага. Больше смахивал на одного из волшебников старых школ, которых было много в старые добрые дни, которых уничтожил замок. Народные обычно чудные, приземленные. Этот же был очень, очень странным. Голова лысая, как яйцо, а глазами вообще не моргал. По его лицу я ничего не смог прочитать.
— А почему вдруг понадобилось так срочно прятать деревню?
— Было бы очень неплохо, если бы никто не узнал, что последний полувеликан в мире живет именно здесь.
— Голова полувеликана — верный способ разбогатеть, — пояснила Сиель Эрику.
Гобб кивнул:
— Именно. Но их трудновато добыть. Проще всего подружиться с одним из нас и завоевать его доверие. Я на это не покупаюсь — на тот случай, если вы тоже хотите попытаться. Но в этой деревне живут в основном хорошие люди. Я вспахиваю им поля, помогаю переносить всякие тяжести. Когда начался этот грохот, Хестхан отправился на юг посмотреть, что там происходит. Он вернулся, сказал, что странная штука, разбившая Стену, повредила и наше заклинание. Тогда-то они и нашли башню. Она тоже укрыта таким заклинанием.
Эрик произнес:
— Можно спросить, почему вас называют полувеликанами? Мне вы кажетесь достаточно огромными, чтобы быть просто великанами.
— Была когда-то раса полнокровных гигантов, — вставила Сиель. — Они были куда больше. А затем начали скрещиваться с нами. Уверяю тебя, не по нашему выбору. И появились полувеликаны.
— А что случилось с гигантами?
— Мы помогли людям истребить их, — произнес хозяин хижины. — Это было очень-очень давно. Полнокровные были плохим племенем и делали много зла как нам, так и людям. Впрочем, когда началась война, человеческая раса оказалась немногим лучше.
— Деяния совершены немногими, но вечный позор лежит на всех нас, — напевно произнесла Сиель, сделав руками какое-то замысловатое движение, смысл которого остался для Эрика загадкой, однако суровое выражение лица великана смягчилось. — Эта башня, о которой ты говорил, — произнесла девушка, — где находится?
— Как раз за этим лесом, где Тэнк и Фелиус обычно охотятся.
— Ты можешь отвести нас туда?
— Да. Вы — хорошие люди. Но ужин у вас вышел достаточно плотным, чтобы что-то осталось и на завтрак.
— Спасибо, Гобб, — произнесли молодые люди.
— Странно, — все так же медленно и задумчиво произнес полувеликан, глядя на пол у ног Эрика. — У тебя нет тени.
И еще одну ночь напролет волк бежал, прижав уши к голове, следуя скорее велениям инстинкта, нежели доверяя нюху, в край Отверженных. Он чувствовал, что заработал те жалкие огрызки мяса, которые удавалось перехватить по пути, не важно, успело оно протухнуть или нет, и теперь без малейшего чувства вины проглатывал все, что попадалось — кроме человеческого (к счастью, до этого еще не дошло). Он пробежал почти без передышки весь этот мир с севера на юг, по землям, захваченным врагом или принадлежащим неблагодарным друзьям; сражался с Мучителями, убил одного боевого мага и обратил в бегство еще двоих, сумел ускользнуть от элементаля ветра, яростно сражался с той, что носит зеленое платье. Одного этого было достаточно, чтобы измотать его окончательно даже в этой плодородной, богатой земле, где воздух сочился чистой силой.
