Согласно закону, всех выявленных при проверке магглорожденных родственников волшебники должны признать, проследить за их обучением и адаптацией в обществе… Вот только следовать новому правилу магам вряд ли захочется. А ведь придётся…
Тяжко вздохнув, Гарри–Том взял следующую бумагу.
Появившийся с тихим хлопком домовик аккуратно поставил на край стола поднос с очередным «перекусом». Тёмный Лорд раздражённо поморщился: требования целителя переходили всякие границы. Восьмиразовое питание очень напоминало изощрённое издевательство. Эх, ввести бы снова в обиход так любимое когда‑то Волдемортом Круцио, а то приближённые совсем распоясались!
Окинув брезгливым взглядом нечто протёртое в серебряной миске, стакан молока и тонкий до прозрачности кусочек хлеба, он тоскливо покосился на доверенного секретаря. Не будь в кабинете Рудольфуса, он бы уничтожил содержимое подноса одним взмахом волшебной палочки, но тот явно был в сговоре с целителем. Слушай потом нытьё…
— Сделаем перерыв, мой Лорд, — бодро объявил Лестрейндж, забирая приготовленную и для него чашку вонючего лечебного чая. Что ж, давиться этой мерзостью за компанию уже не так противно, как в одиночку.
Работать с Рудольфусом Лестрейнджем было удивительно приятно. Ни Азкабан, ни гибель Беллы не пошатнули его внутреннего спокойствия. Он был надёжен, исполнен чувства собственного достоинства, хладнокровен, к тому же умён и молчалив. Но иногда Гарри–Том задавался вопросом: а догадывался ли он, что с Тёмным Лордом не всё чисто? И что будет, когда Руди заподозрит неладное? Новые ментальные способности Гарри–Тома здесь пасовали, а применять легилименцию на бывших узниках Азкабана — дело безнадёжное. Можно считать редкой удачей, если кроме тюремных воспоминаний у них удастся подсмотреть иные сцены жизни. Похоже, долгое воздействие дементоров создавало своеобразный ментальный щит.
Конечно, многие промахи и изменения в характере повелителя соратники списали на утрату тела, а затем обретение нового. Кто знает, какие метаморфозы с личностью при этом должны происходить? Но Рудольфус очень хорошо знал замашки прежнего Волдеморта. Недаром Рудольфус Лестрейндж считался одним из самых опасных последователей Тёмного Лорда. Такого не обманешь. Конечно, рискованно было приближать его к себе…
Запихнув в себя ложку овощного пюре и залпом прикончив половину молока, Гарри–Том постарался не морщиться. Вкусовые рецепторы только начали восстанавливаться, и до наслаждения едой было ещё далеко, но демонстрировать это кому‑либо он не собирался. Вон Руди цедит свой гадостный чай и виду не подаёт.
— Что запланировано на вторую половину дня? — деловито уточнил Волдеморт и, пока секретарь сверялся с записями в блокноте, быстро спрятал хлеб под пресс–папье. Ответить Лестрейндж не успел. В коридоре послышался взволнованно–заискивающий голос младшего секретаря, который явно пытался задержать некую важную особу, которая ломилась к Тёмному Лорду без доклада.
В руке Лестрейнджа тут же оказалась волшебная палочка, но Гарри–Том успокаивающе покачал головой. Он ясно ощущал эмоции перепуганного грядущим наказанием секретаря и безудержную решимость Люциуса Малфоя.
— Прошу о немедленной аудиенции, милорд, — склонился в учтивом приветствии Министр Магии и тут же дерзко вскинул подбородок, — наедине. — От него веяло столь сильными и противоречивыми чувствами, что у Гарри–Тома разом заболела голова. Тут были и злость на кого‑то ничтожного, и великая обида, и твёрдое намерение идти до конца… Интересно, кто сумел так достать непробиваемого Малфоя?
Пытливо глянув на Волдеморта, Рудольфус кашлянул и, пробормотав что‑то о неотложном деле, тактично выскользнул за дверь. Закончив укреплять ментальные щиты, Гарри–Том вышел из‑за стола.
— Что случилось, Люциус–с?
— Вам достаточно было попросить меня, мой Лорд, и я нашёл бы куда более достойную кандидатуру, — безо всяких вступлений министр швырнул на стол чёрную кожаную папку. — Волдеморт озадаченно открыл твёрдую обложку. С большой колдографии ему кокетливо улыбалась конопатая невзрачная ведьмочка в мантии лазурного цвета.
— Мисс Элида Нотт, — убийственным тоном прокомментировал Люциус, — без прикрас и косметических зелий.
Гарри–Том замер, а потом смутился, как застигнутый за интимным процессом подросток. Проклятый секретарь клялся и божился, что никто не узнает… И сколько же шпионов в ближнем окружении работает на Малфоя? Обнаглели! Да и сам хорош — это ж надо так подставиться! Но как быть, если либидо совсем замучило? Элида выглядела очень привлекательной и вполне доступной. Если уж она змеемордому Волдеморту глазки строила…
— Ты ведь понимаешь, мой скользкий друг, что я не жениться на ней собираюсь? — вкрадчиво поинтересовался он, чувствуя, как от ярости выходит из‑под контроля магия. Задребезжали оконные стёкла, зазвенела посуда на подносе. Воздух, казалось, загустел и начал покалывать, как острые иглы.
— Я собрал досье на эту… ведьму, мой Лорд, — взволнованно произнёс Люциус, задыхаясь и оттягивая пальцем тесный ворот мантии. — Поверьте, Элида Нотт давно забыла, что такое девичий стыд! И зная это, осмелюсь ли я допустить к вам ту… тела которой касались даже магглы? Да она не смеет смотреть на вас! Эта вульгарная падшая девка… — он закашлялся, но продолжил: — Она запачкает вас, милорд!
Волдеморт изумлённо моргнул, невольно вобрав в себя разлитую магию. Министр облегчённо выдохнул. Похоже, бунт дался ему нелегко. Но на малфоевской физиономии не было ни страха, ни раскаяния. На нем застыло странноватое выражение, опознать которое Гарри–Том не смог, а приспускать ментальную защиту, когда головная боль только улеглась, не рискнул.
— Она недостойна вас… — прошептал Люциус.
Тёмный Лорд растерянно потёр шею. Какое дело Министру Магии до постельных дел Волдеморта? Ну не наглость ли? Дай Малфою волю, так он в кроватку Гарри–Тома запихнёт Аллекто Кэрроу! А что? Чистокровная ведьма в Мерлин знает каком поколении, с тёмной меткой, проверена и надёжна… Уж у Аллекто‑то девичий стыд в наличии, ибо вряд ли кто на него покусился! Даже Нагини называет её не иначе как «страшная». Нет, ну надо же — «недостойна вас»! Можно подумать, Волдеморт божий одуванчик! У самого‑то Люциуса, небось, любовниц без счёта… Круцио, Круцио и ещё раз Круцио! А потом хорошенько разобраться с секретарём. И перетрясти всё ближнее окружение, чтоб не расслаблялись…
Влетевший в окно серебристый патронус–оленёнок помешал его кровавым планам. Мелко перебирая трогательно тоненькими ножками и прядая ушами, оленёнок замер напротив Тёмного Лорда.
