Давид зашел внутрь гримерки и, прикрыв дверь, взял сумочку из красной искусственной кожи. Небрежным жестом он вывалил все содержимое на пол, и пошел к ряду зеркал. Тут нашлись различные парики, тональные кремы, накладные бороды и прочие полезные штуки для того, кто хочет ненадолго изменить внешность. Давид взял все, что нужно и, переступив через лежащее на полу тело, пошел к выходу. Он сделал небольшой крюк, чтобы взглянуть на то, за что заплатил. Актеры играли бездарно, а язык в их исполнении стал еще более банальным. Впрочем, актриса, чья сумочка находилась у него подмышкой, играла ничего. Он пошел в сторону гардероба, куда до этого сдал плащ. По пути он достал купюру, достоинством в пятьсот евро и начал аккуратно складывать ее самолетиком. Подойдя к гардеробу, он протянул номерок пожилой женщине.
— Что-то вы быстро, — сказала она неодобрительно. Давид понял, что она очень гордится своим театром и тем, что работает в интеллектуальной среде. Впрочем, предложи ей кто-нибудь поработать в театре поприличнее, она не думала бы и минуты.
— Жена позвонила, сказала, что рожает, — оправдался Давид. Его голос сильно дрожал от возбуждения. По актерской игре он давал сто очков вперед любому местному лицедею. Бабка улыбнулась. Такой повод уйти с постановки она считала достаточно веским.
— И кто у вас? — спросила она.
Давид полсекунды думал, какому полу рожденного ребенка она обрадуется больше? По тому, как устроены ее бедра, он понял, что у нее есть дочь. Но любит ли она ее? Судя по затаенной в глазах грусти, да, но та ее чем-то расстроила.
— Девочка, — сказал Давид. Женщина улыбнулась еще шире и пошла за его плащом.
Пока она повернулась к нему спиной, Давид решал, какое пальто принадлежит хозяйке сумочки. Его взор остановился на красном пуховике с капюшоном, отороченным мехом. Сомнений нет, это ее куртка. Она пахла ее духами. Пятисотевровый самолетик полетел и аккуратно упал в капюшон. Давид взял плащ и пошел к выходу.
В тот день у Вани больше ничего не случилось. Он спокойно пришел домой и взялся за учебники — решил пробежаться по простым уравнениям. Потом, как обычно, невкусный ужин, недолгий просмотр телевизора и долгие мучения в попытке заснуть. Мальчик все еще испытывал приятное возбуждение, и чувствовал пульсирующие в себе три единицы. Они согревали его, но постоянно пытались сложиться. Ваня, как мог, противился этому, и у него получилось — он уснул в час с улыбкой на лице. В ту ночь ему ничего не снилось.
Двадцать девятое число наступило в семь утра, и он, как всегда, пошел готовить себе и бабушке завтрак. Сегодня последний учебный день, и именно сегодня он собирался совершить подвиг. Тридцатого вечером должен состояться праздничный вечер. Ничего особенного. Старшеклассники будут участвовать в новогодней постановке, учителя поздравят всех с наступающим годом. Но потом будет то, что люди старшего возраста называют танцами, а молодого — дискотекой. И сегодня он хотел пригласить Дашу Глазьеву на дискотеку. Не бог весть какое приключение, но для тринадцатилетнего мальчишки — событие года.
Ваня пошел в школу в приподнятом настроении. Если позавчера он нервничал, теперь верил, что у него все получится. Случившееся вчера наполнило его твердостью, и одно из последних морозных утр окрасилось ярчайшими красками самоуверенности. Ощущение вседозволенности и безнаказанности клокотало в нем, и все вокруг казалось волшебным. Даже пар, выходивший изо рта, виделся серебристым, и, как казалось, блестел сотнями маленьких огоньков.
Первые три урока прошли как надо. Три пятерки в четверти и несложные задания, время пролетело быстро и весело. Но вот четвертым уроком шла физкультура, и здесь начались проблемы. Урок оказался спаренным, вместе с его классом присутствовал класс, где учился Вовка. Учитель решил, что будет забавно устроить соревнования между классами. Борис Ефимович — физрук старый, а у каждого представителя этой профессии есть свой любимый вид спорта. Иногда несколько учителей физкультуры из разных школ собираются по вечерам, и играют, кто во что горазд. Кто-то гоняет мяч на стадионе, кто-то предпочитает баскетбол, а Борис Ефимович любил волейбол. И именно в ту секунду, когда он решил, что провести соревнования между классами — отличная идея, он навсегда изменил жизнь Вани, и миллионов других людей. Хотя тогда, конечно, никто об этом не знал.
Соревнования решили проводить по принципу сборных команд. Из каждого класса выставлялись шесть человек, игравших лучше всех, и потом игра из трех партий, до двух побед. Ваня никогда не попал бы в сборную, если бы двое ребят из его класса не заболели гриппом. На общем обсуждении, класс решил, что он все же посильнее девочек, поэтому в шестерку Ваня попал. Класс, где учился Ваня, считался, что называется 'девчачьим'. Там учились отличники и хорошисты, из них мальчишек — всего восемь. Другое дело, класс Вовки. Это как раз класс-середнячек и, если быть откровенным, Вовку там держали исключительно из-за спортивных успехов. И, конечно же, он тоже попал в сборную. Борис Ефимович сказал, что проигравший класс получит по четверке, а победителям достанутся пятерки. Это мало кого заинтересовало, так как четверть заканчивалась, и дополнительная оценка ничего не исправила бы.
Матч начался. Собственно, с самого начала никто не сомневался в поражении отличников. Все же одно дело знания, а совсем другое — сила. Впрочем, в таком возрасте основная проблема даже не сила, а координация. Волейбол — игра бесконтактная, поэтому перевес в силе не дает тотального преимущества. Но и в координации отличники уступали. Первую партию они проиграли двадцать пять: десять, под неловкие возгласы поддержки девчонок своего класса. Звездой матча выступил все тот же Вовка. Он прыгал выше всех и, несмотря на то, что пару раз ударил в сетку, все равно забивал больше всех. Девчонки из Ваниного класса от него откровенно млели. Ваня с уколом ревности заметил, что и Даша смотрит на Вовку, как на Аполлона.
Вторая партия проходила в подобном ключе. Отличники проигрывали двадцать: восемь и дело шло к развязке, ожидаемой с самого начала. Ваня за все время не получил ни одного паса, его участие в игре ограничивалось подачей; да и ее он, кстати, несколько раз не подал. Он находился в шестом номере — точно посередине площадки — когда Вовка вышел на линию подачи. Но Вова ударил по мячу слишком сильно — тот полетел параллельно полу, попав в противоположную стенку. Впрочем, даже неудачная подача не вызвала разочарования его болельщиц. Едва ли кто-нибудь на площадке мог ударить по мячу так сильно. Ваня перешел в пятый номер и, когда Мишка из его класса подал подачу, в команде противника пасс получил опять Вовка. Пасующий Вовкиного класса решил доверить пас лидеру, хоть тот и находился на задней линии; Вовка вылетел с задней линии и с силой ударил по мячу. Так же, как и на подаче, мяч полетел параллельно полу, и улетел бы в аут, если бы на пути не оказался Ваня. Мяч летел в него, и Ваня никак не успевал увернуться. Круглый кожаный снаряд угодил ему в грудь, Ваня упал на спину, а мяч улетел в потолок. Все засмеялись. Громче всех, конечно же, смеялся Вовка, но не это самое противное. Даша, сидящая на лавочке, тоже смеялась. Смеялась над ним! Перед Ваней забегали математические формулы.
