Я пригласил сьеров к обеду.
В большой комнате со сводчатым потолком мои люди уже поставили стол, мою походную постель. Грета, Ричард и Томас сервировали стол.
Барон Шеффилд, как я понял, кроме титула и имени не имел ничего и преподавал науки в Вилларском университете. В Риббл он приехал навестить умирающую тещу, и события в городе происходили на его глазах.
— Когда торговцы утром не стали открывать окна своих лавок, я понял, что все очень плохо. Всю неделю по городу бродили толпы оборванцев весьма наглого вида. Стража их разгоняла, но они появлялись в другом месте… С лордом Джаспером ушли лучшие воины, остались болтуны и лентяи, толстопузые от эля…
Все началось на рыночной площади. Народ начал сходиться туда к обеду, но не для торговли или покупок. На пустые бочки вылезли несколько монахов в рясах и начали кричать о том, что пришло время установить справедливость и уравнять всех — не должно быть богатых — все надо поделить…
Была захвачена ратуша, и ее сразу же подожгли, потом толпа захватила дом стражи у городских ворот и получила оружие. Кабатчики наливали вино и эль бесплатно — под угрозой оружия… Толпы повалили в центр в те кварталы, что побогаче.
Людей выбрасывали в окна вместе с вещами, даже детей, на мостовую… Бродяги растаскивали чужое имущество и тут же торговали им за бесценок. Тех, кто сопротивлялся, убивали без жалости. Наши слуги сбежали — пришлось самим запрячь повозки, и мы с соседями выехали из города, когда толпы пьяных бунтовщиков уже приближались к нашей улице… Западные городские ворота оказались открыты и брошены стражей…
— Куда же вы направляетесь?
— Иного пути как в Честфильд нет, ваше величество — я полагаю, что смогу купить там место на корабле и отплыть на восточное побережье в Виллар.
— Вы рискуете попасть из огня в полымя! Моя армия идет на Гвинденхолл, и Виллар нам не миновать. Вы бежите от бунта, а можете попасть на место боя!
Сьерры переглянулись. Такая мысль, похоже, в голову им не приходила.
ВОЗЬМИ СВОЕПосле обеда, сменив одежду, я в сопровождении Кайла отправился в библиотеку аббатства.
Библиотекарь, отец Гордон, согбенный монах лет шестидесяти, провел меня между стеллажами, расхваливая свои сокровища. Но я слушал его невнимательно. Различные жизнеописания святых и мучеников меня мало интересовали.
— Отец Гордон, нет ли у вас книг и карт, касающихся севера? Я имею в виду прилегающих вод, островов и так далее…
— Ну, разумеется, вас интересуют практические знания…
Я постараюсь найти, ваше величество…
— Почему аббатство построено здесь, на краю скал у обрыва? Ведь была же причина?
— Здесь же похоронен в крипте, король Эдмунд!
Это имя мне ничего не говорило.
— Король чего? Какого королевства?
— Первый король людей на этом острове!
— Да, что‑то такое я читал…
— Вы не знаете про короля Эдмунда?!
Библиотекарь был удивлен и поражен моим невежеством.
— Более трехсот лет назад, когда исчезли драконы…
Отец Гордон глянул в мои глаза и замялся.
— Продолжайте, Прошу вас.
— Наш остров в древние времена назывался Драклэнд — земля драконов. Здесь в отличие от запроливья не было человеческих королевств. Здесь правили только драконы…
Только немногочисленные племена пиктов жили в лесах и в горах, прячась от владык неба и земли…
Триста лет назад драконы прекратили летать по небу. Эдмунд первым решился высадиться со своими людьми на эти берега. Он шел на верную смерть, но он риснул и выиграл!
Драконы исчезли, и он стал владыкой острова — первым человеческим королем его.
Дикарей- пиктов оттеснили на север в горы… Теперь вы привели их сюда на земли предков…
— Мои горцы — потомки пиктов?
— Именно так, ваше величество.
— Но Эдмунд не мог высадиться у этих скал!
— Безусловно, ваше величество! Он высадился там, где стоит сейчас Честфильд. Он выехал на эти зеленые холмы, а была весна — все было зелено и в цветах, и назвал остров Гринландией — Зеленой страной.
Король Эдмунд завешал похоронить его здесь, на краю королевства. По легенде, когда вернутся драконы, он встанет из гроба и поведет людей в бой.
— Я могу взглянуть на его могилу?
— Конечно, ваше величество! Паломники приезжают к нам часто, чтобы поклониться праху первого короля Гринландии.
В крипту часовни я спустился вместе с отцом Гордоном и Фостером. Мы взяли пару факелов. Крипта выложена красноватым камнем. Грубые колонны из того же красноватого камня. В центре, на низком саркофаге белая каменная плита. В центре вырезан грубо меч и надпись полустертыми буквами:
«Здесь лежит первый король Гринландии — Эдмунд Смелый»
А ниже, не веря своим глазам, я прочел надпись на драконьем языке:
«Ты пришел — возьми свое и не тревожь мой прах»
Я послал Фостера за Кайлом и приказал принести веревку и пару ломов.
— Отец Гордон, ломы есть в аббатстве?
— Вы хотите вскрыть саркофаг? Не делайте это, умоляю вас! Это святотатство!
— Я хочу исполнить волю короля Эдмунда. Здесь надпись на драконьем языке!
— О чем там говорится, ваше величество?
— Это тайна, отец Гордон.
Кайл и Фостер поддели плиту на саркофаге ломами и сдвинули наполовину.
На глубине почти в рост человека лежал король Эдмунд — вернее, его кости, полуприкрытые доспехами и истлевшими кусками черной материи. Скалился череп из-под шлема.
Длинный черный меч на теле короля и руки в кольчужных рукавицах сомкнуты на рукояти.
Где же то мое, что я могу взять?
Отец Гордон осенил себя крестом.
Я перебрался через край и, опираясь о стену, неторопливо спустился вниз. Король лежал между моих ног и ухмылялся вечной улыбкой, словно знал что‑то важное, что нам не узнать.
Тут же плита дрогнула под моими ногами и медленно начала опускаться вниз.
— Кайл, факел мне!
Он едва успел мне передать факел. Через несколько мгновений между нами было уже десять футов.
Показалась темная щель между плитой и стенками гробницы. Она росла. Я опускался в тайный нижний зал.
Подняв голову, я видел, как удаляется полуоткрытый саркофаг и темные на фоне факелов головы Кайла, Фостера и монаха.
Дрогнув, плита остановилась. Я все так же стоял над телом короля Эдмунда, но только посредине каменной комнаты. Вдоль стены огромные каменные лавки, или это лари?
Я приказал Фостеру спуститься ко мне по веревке, что он и сделал. Теперь мы встали вдвоем над прахом короля.
