Главной модницей компании была Раиса Орлова — красивая, невероятно привлекательная девушка со вьющимися волосами цвета марсала, большими голубыми глазами и курносым носиком. На подбородке, с левой стороны, была небольшая родинка. Одежда Раисы являла миру многое. И этому многому могли позавидовать если не все, то многие девушки её возраста.
Лучшая подруга Орловой, Карина, тоже составляла компанию и тоже не была обделена мужским вниманием, но, в отличие от модницы, вела себя гораздо тише и скромнее. Её русые волосы, подстриженные чуть ниже ушей, и серые глаза — именно то, что подкупало своей красотой.
Младший брат Фёдора Гронского, Вадим, всё ещё обучался в университете. Совсем недавно он приехал оттуда на каникулы и уже в городе отпраздновал семнадцатилетие. У него были тёмные волосы по плечи, длинный нос, над которым подшучивали друзья, и глаза медового оттенка.
Последний, самый умный и вежливый человек компании — Софрон. Его кудрявые волосы и узковатые, немного растерянные глаза лишь помогали понять это.
— Федя… — к Гронскому подошёл Виссарион, одну руку положил ему на плечо, а другой полез в карман. Оглянулся, чтобы убедиться, что никто не смотрит в его сторону, и вытянул несколько бутыльков с запрещёнными в королевстве зельями, эффект которых может быть опасен для здоровья. — Давай как в старые добрые времена, а?
— Думаю, что от одного ничего не будет… — тихо сказал сын короля, взяв один бутылёк себе и спрятав его.
— Опять вы за своё? — недовольно спросила Карина. Раиса, сложив руки на груди, тоже нахмурила брови. — Прошлого раза не хватило?
— Ой, да ладно тебе… — закатил глаза Виссарион. — Тогда мы выпили штук по пять, не меньше. Всё, хватит занудствовать, а то весь вечер испортите. Вадим, Софрон, будете?
— Да. — сказал брат Гронского и забрал оставшиеся два бутылька после того, как Софрон помотал головой. Девушки нахмурились ещё больше, но в ответ получили несколько шуток и смех. Они, конечно же, не пойдут жаловаться на своих друзей, но и оставаться равнодушными тоже не собираются.
Проходя мимо Виссариона, Раиса незаметно вытянула зелье из его кармана и положила себе в сумочку, продолжая делать вид, что ничего не произошло. А вот чтобы забрать бутыльки у Вадима и Фёдора, ей нужно было очень постараться, ведь они каждые пять минут поглаживали свои карманы, проверяя их наличие.
Гронский заметил в другом конце зала девушку, стоящую у стены и рассматривающую остальных гостей. По её взгляду можно было понять, что она была взволнованна и стеснялась заводить новые знакомства. Девушка была одета в зелёное кружевное платье до середины икр и туфельки такого же цвета. У неё были белые, как снег, волосы, прямой нос и слегка изогнутые брови.
Фёдор подошёл к Виссариону, поедающему какой-то салат:
— Ты случайно не знаешь её? — спросил сын короля, взглядом показывая на девушку.
— Нет, мне пока что хватает девушек. — с насмешкой ответил друг. — А что, понравилась? — в ответ Гронский кивнул и взволнованно посмотрел на него. — Ну так подойди к ней и познакомься, балбес. Давай. Смелее.
— Не-е-ет… — протянул сын короля. — Попозже…
Виссарион посмеялся, а затем взял в руки бутылку вина, налил содержимое в стеклянный бокал и сделал пару глотков. Зелье, сейчас находящееся в сумке у Раисы, он решил оставить на потом.
Через некоторое время в замок приехал сын популярного писателя. Его звали Паисий Сухов. У него были каштановые волосы с прямой чёлкой, орлиный нос и болотные глаза.
Он вошёл в зал. Король с радостью встретил его, как сына давнего знакомого, и проводил к столу, расспрашивая об отце и о причине, по которой тот не смог прийти.
Фёдор заметил, что Сухов бросал различные, явно не обыкновенные дружеские взгляды девушке с белыми волосами, намекая ей на различные, явно не обыкновенные дружеские дела, от чего та ещё больше засмущалась и заволновалась.
Гронский напрягся, но вмешиваться пока что не стал, так как оснований для этого не было. «Если я подойду к нему и заговорю… А о чём заговорю? О том, что она мне тоже понравилась, только по-другому, и попросить его, чтобы он к ней не лез? Бред какой-то… Меня даже в серьёз никто не воспримет…»
Сын короля решил посоветоваться с Кариной, как с более скромной и не развратной личностью. Фёдор подошёл к ней, вздохнул, почесал затылок… Ему было тяжело, да и стыдно спрашивать об этом. Помолчав ещё немного, он заговорил, проглатывая половину слов:
— Что ты делала, когда парни бросали в твою сторону похотливые взгляды, а?
— Ну… — задумалась Карина. Сначала она пыталась разобрать, что вообще сказал Гронский. У неё с большим трудом, но всё же получилось сделать это. — Так, стоп. Кто это бросал в твою сторону похотливые взгляды? Не думала, что в этом зале такие есть…
— О господи, я не это имел ввиду… В этом зале находится девушка, которая мне понравилась, а одна тварь хочет затащить её в постель… Я не знаю, что мне делать, ведь заговорить с ним об этом было бы глупо, как и лезть в драку…
— Хм… — Карина почесала подбородок и выпила немного черничного сока. — Подожди, а это случайно не та, которая стоит в углу и просто смотрит на окружение, тебе понравилась? Просто все остальные уже заняты…
— Да, это она… Так что мне делать?
— Заговорить с ней, пока не поздно… Сам подумай, больше вариантов нет.
— Спасибо за помощь… — тяжело вздохнул Фёдор, затем отошёл в сторону.
Через пару минут он всё-таки решился заговорить с девушкой, набрался смелости и пошёл к ней, однако Валерий Геннадьевич в самый неподходящий момент остановил его и попросил о помощи. Сын короля, скрывая всё своё недовольство за улыбкой, спросил:
— Что нужно сделать?
— Мне сообщили, что нашему дворецкому стало плохо. Он ушёл. Пока не прибыл другой, постой пожалуйста у входа в замок и повстречай гостей, хорошо?
— Хорошо…
Гронский, со злости сжав руки в кулаки, спустился ко входу. Он очень сильно ждал, пока придёт дворецкий, ведь Паисий мог уже начать свои непристойные дела.
За это долгое, как казалось Фёдору, время он повстречал много разных людей. Художников, лицедеев и музыкантов. Часть из них Гронский знал. Рассматривал портреты, читал в книгах и бывал на выступлениях.
Один из приглашённых гостей, как тот утверждал, был исключён. Невысокий мужчина представился популярным ткачом, однако раскрыл себя дырявой рубахой, которую пытался спрятать за кожаным, довольно сильно испачканным жилетом.
Дворецкий пришёл, а сын короля наконец поднялся обратно. В зале Фёдор увидел, как Сухов прижал беловолосую девушку к стене и, похотливо улыбаясь, разговаривал с ней, а если быть точным, разговаривал один. Та испуганно молчала и, порой, тихо сглатывала.
Ни один гость не замечал происходящего, или просто не обращал внимания. Часть из приглашённых была либо сильно пьяна, либо сильно развеселившейся, иначе откуда тогда исходили громкие противные смешки и крики?
Гронский с недовольным лицом подошёл к Паисию и со всей силы ударил его в живот. Тот, немного постояв и скрючившись от боли, набросился на сына короля, упал вместе с ним на пол и разъярённо начал бить по лицу. Гости наконец заметили происходящее, как и компания Фёдора. Виссарион подбадривал друга, время от времени выбрасывая всякие глупые и порой раздражающие фразочки. Софрон, словно ожидав этого, тяжело вздохнул и досадливо прикрыл глаза рукой, в каком-то смысле осуждая Гронского за некрасивое поведение. Парень отреагировал так, потому что не знал, что произошло. Карина недовольно помотала головой, а Раиса, отвлёкшись от заигрывания с молодым симпатичным гостем, что-то пробормотала себе под нос.
Сын короля избил Сухова. Тот с трудом встал, откашлялся, вытер кровь, текущую из носа, и вышел из зала, недовольно смотря на замолчавших от удивления гостей. На лице Фёдора тоже успело образоваться несколько синяков, а с царапины на щеке стекала кровь.
Он подошёл к девушке и, отдышавшись, спросил:
— Ты в порядке?
