Ознакомительная версия.
— Я знаю, Хирон.— Аннабет глубоко вздохнула.— Но так надо. Прошу вас, не спорьте со мной.
Я видел, что кентавр ужасно недоволен. Квинтус же изучал нас с откровенным любопытством, как будто этого человека занимала только одна мысль — кто из этих искателей приключений вернется обратно живым.
Хирон тяжело вздохнул.
—Хорошо. Участникам поиска просьба подготовиться. Завтра на рассвете мы проводим вас к лабиринту.
Когда совет был закончен, Квинтус отозвал меня в сторону и сообщил, что ему эта затея сильно не нравится.
Миссис О'Лири крутилась вокруг нас, довольно помахивая хвостом, потом вдруг уронила свой щит-игрушку прямо к моим ногам. Я поднял его и швырнул обратно. Когда адская гончая потрусила за щитом, Квинтус проводил ее пристальным взглядом. Мне же в это время припомнился рассказ дриады Можжевелки о том, что он украдкой наведывался к входу в лабиринт. Я и раньше отчего-то не доверял этому человеку, сейчас же он стал мне казаться вдвойне подозрительным. Но когда он перевел на меня взгляд, я увидел в его глазах искреннюю озабоченность.
— Я против того, чтобы кто-либо из вас спускался в лабиринт,— продолжал он.— Любой из полукровок. Но если это так уж необходимо, то я хотел бы кое о чем тебя предупредить. Лабиринт создан для того, чтобы заманить поглубже в свои недра и не выпустить. Он обладает способностью отвлекать и дурачить и тем опасен для полукровок. Ведь мы действительно склонны легко забывать о главном.
— Вы там бывали?
— Когда-то бывал,— произнес он резко, почти оборвав меня.— Очень давно. Я там чуть жизни не лишился. И далеко не всем еще так повезло, как мне.
Квинтус сжал мое плечо.
— Перси, имей в виду, ты не должен забывать о самом важном. Ты обязан приказать себе не отвлекаться. Только в этом случае тебе, может быть, удастся отыскать правильную дорогу. И еще одно. Мне хотелось бы подарить тебе кое-что.
С этими словами он протянул мне коротенькую серебряную трубочку. Я взял ее в руки и вздрогнул, она показалась мне такой ледяной, что я чуть не выронил ее на землю.
—Что это? — спросил я.— Свисток?
— Свисток для домашней собаки,— кивнул Квинтус— Я пользуюсь им, чтобы подзывать Миссис О'Лири.
— Хм. Спасибо, конечно, вам, но...
— Думаешь, в лабиринте он не сработает? Не могу сказать, что абсолютно уверен, но, думаю, все-таки сработает. Миссис О'Лири, как ты знаешь, порождение ада, и она обязательно явится на твой зов, не важно, как бы далеко она ни находилась за секунду до этого. Мне будет легче, если я буду знать, что он у тебя есть. Если тебе понадобится помощь, воспользуйся им. Только будь осторожен. Этот свисток изготовлен из стигийского льда.
— Из чего?
— Изо льда реки Стикс. Выковать его было задачей чертовски сложной, к тому же и работа тут тонкая. Растаять он не может, но стоит тебе в него разок дунуть, как он тотчас расколется на мелкие кусочки. Сам понимаешь, что это значит. Им можно воспользоваться лишь однажды.
Мне пришла в голову мысль о Луке, моем заклятом враге. Как раз накануне того дня, когда я отправлялся в свой первый поиск, он тоже преподнес мне подарок — волшебные туфли. И оказалось, сделаны они были таким образом, что вели прямиком к смерти. Но Квинтус казался сейчас таким добрым, таким искренне озабоченным... К тому же Миссис О'Лири была явно привязана к своему хозяину, а это кое-что да значит.
Как раз в эту минуту она приволокла игрушечный щит, уронила его, весь обслюнявленный, мне на ноги, а сама принялась вдохновенно лаять.
Когда я поймал себя на том, что не доверяю этому человеку, мне даже стало стыдно. Но ведь когда-то я доверял и Луке.
— Спасибо большое,— поблагодарил я Квинтуса, сунул ледяной свисток в карман и мысленно пообещал себе никогда им не пользоваться.
Потом я отправился разыскивать Аннабет.
За те три лета, что я провел в лагере, мне ни разу не приходилось бывать в домике детей Афины.
Это было серебристого цвета, строгое здание, с затянутыми белоснежными занавесками окнами и вырезанной над дверным проемом маской совы. Ее круглые глаза ни оникса, казалось, следили за мной, когда я подходил к шатру.
— Эй, есть тут кто? г- спросил я, осторожно заглядывая внутрь.
Никто не отозвался. Я сделал еще шаг, и дыхание у меня перехватило. Это место явно было предназначено для смышленых ребятишек. Все койки оказались сдвинутыми к одной стене, как будто отдых и сон имели для здешних обитателей второстепенное значение. Почти все пространство комнаты заполняли рабочие верстаки, какие-то станки, инструменты и оружие. Задняя же часть помещения предназначалась для книг, здесь громоздились целые ворохи старинных свитков, связки книг в потертых переплетах, кучи папок с бумагами. Я увидел даже огромный чертежный кульман, на доске которого были разложены линейки, транспортиры, стояло несколько трехмерных макетов зданий. Огромными старыми военными картами эти ребята оклеили потолок, а полный набор доспехов повесили рядом с окном, и сейчас солнце играло на их блестящей поверхности.
Аннабет стояла в заднем конце комнаты и рылась в старых пергаментах.
— Тук, тук,— дурашливым голосом сказал я. Она вздрогнула и испуганно обернулась.
— Ой! А, Перси, привет. Не слышала, как ты вошел.
— Все нормально?
Аннабет продолжала хмуро разглядывать свиток, который держала в руках.
— Понимаешь, пытаюсь кое-что сообразить. Лабиринт, созданный Дедалом, был огромен. Но ни одна из историй, рассказанных о нем, не сходится с другими. Карты, описывающие его, ведут из ниоткуда в никуда.
Я вспомнил слова Квинтуса, сказанные мне всего минуту назад, о способности лабиринта рассеивать внимание, и подумал, что то, о чем говорит Аннабет, и есть эта самая особенность лабиринта.
— Разберемся,— бодро пообещал я.
Аннабет выглядела ужасно: волосы растрепались и как спутанная завеса висели по сторонам ее лица, серые глаза казались почти черными.
— С семи лет я мечтала провести самостоятельный поиск,— пробормотала она почти про себя.
— Имей в виду, что ты нацелилась на грандиозную задачку.
Она бросила на меня благодарный взгляд и тут же снова вернулась к книгам и свиткам, снятым ею с полок.
— Мне и самой тревожно, Перси. Может, мне не следовало вовлекать тебя в это дело? Как и Тайсона с Гроувером?
— Эй, ты чего? Мы ж твои друзья. Как мы могли оставить тебя одну?
— Но...— Внезапно она замолчала.
— Чего ты? — спросил я.— Тревожишься из-за предсказания?
— Я уверена, что оно благоприятное.— Голос ее прозвучал как-то жалобно.
То, что вдруг сделала Аннабет, меня по-настоящему удивило. Она смахнула с глаз слезы и протянула ко мне руки. Что мне было делать? Я шагнул к ней и обнял за плечи. В животе у меня что-то завертелось, будто я наглотался бабочек.
Ознакомительная версия.
