— Это кто? — не поняли меня.
Ну да. Здесь могут и не знать о земных кровососах и их собратьях или называть как-то иначе.
— Неважно, — пошел я на попятную. Наверное, мои сомнения промелькнули на лице, и Зурим (догадливый какой) продолжил.
— А-а, я понял! "Проклятые маги"! Не переживайте. Среди Ласконов не было таких. Точно говорю. Как вы там проклятых назвали? Вам-пи-ри? Странное название.
Черт! Надо держать язык за зубами и не ляпать непонятные местным жителям слова.
— Ты зубы не заговаривай. Лодырь. Объяснил и хватит. Тебе вон господин задание дал — заняться переломами нашего лекаря. А тебе лишь бы языком почесать.
— Иду уже, — буркнул парень, нагибаясь за обломком копья. Не трудно было догадаться, из чего он собирается соорудить шину для лекаря.
— Пока наш оболтус…
— Я не оболтус, — возразил Зурим.
— Цыц! Будешь оболтусом покуда делом не докажешь обратное. И если будешь прерывать меня, то… — и Фиш показал механику внушительный кулак.
Я терпеливо ждал, когда закончится перебранка. Пресекать ее не было желания. Чувствовал, что людям требуется отвлечься от произошедшего. Мне и самому не помешало бы заняться чем-нибудь. Находиться рядом с убитыми дружинниками и разбросанными частями их тел, становилось все тяжелее. Еще немного и меня снова потянет блевать.
— Ваша милость, пойдемте лучше обойдем ближайшие дворы. Может, поймем, что с крестьянами случилось. Зурим и без нас тут справится, — предложил десятник.
Я только кивнул головой, соглашаясь. Запах смерти пагубно влияет на мой желудок. И чем скорее мы отойдем подальше, тем лучше будет для всех. Нечего людям лишний раз наблюдать, насколько господин слаб. К тому же нервная дрожь потихоньку брала верх над стойкостью, которой если честно кот наплакал. Вот будет позорище — будущий барон дрожащими руками размазывает сопли на виду у всех. Ну, не у всех конечно, но и два свидетеля для меня слишком много.
— Куда идем? — спросил я.
— Да хотя бы туда, — ответил Фиш и ткнул палец в ближайшее подворье.
Бореол.
Вождю несказанно повезло. Отделался одной рваной раной на плече и многочисленными синяками и ссадинами по всему телу. Могло быть и хуже. Многие воины ушли дорогой предков, погибнув от когтей и клыков тварей. Еще больше воинов долго не выйдут на охоту или встанут плечом к плечу с родичами в сражениях. Но главная цель все же достигнута — племя уцелело. Горькая и одновременно сладкая победа. Не многие племена измененных могут похвастать, что выстояли против такой орды.
Теперь нужно решить, как жить дальше. Некоторые горячие соседи непременно захотят пощупать Рысей на прочность. Больно лакомый кусок леса занимает племя. С земель Рысей удобнее всего разорять поселения и замки людей.
"Надо что-то предпринять, пока не стало слишком поздно. Сколько осталось времени? Одна седмица — не больше", — тягостные мысли обуревали Бореола. И чем больше он размышлял о будущем, тем тоскливее становилось на душе.
Чуткий слух уловил еле слышную поступь. Бореол на всякий случай активировал триграмму огня на посохе. Входной занавес из шкуры шкота[7] откинулся в сторону, и внутрь хижины из необожженного кирпича просунулась голова охранника.
— Вождь, тебя хотят видеть Марул Клык и Заир. Пусть заходят?
— Пусть, — дал согласие Бореол и выпрямил спину. Никто не должен видеть страдающего от пустяковой раны вождя. Потом вытянул из триграммы силу.
Шкура повторно колыхнулась, пропуская внутрь воина и колдуна. В просторном помещении сразу стало теснее.
— Мы с вестями о Ласконе, — практически с порога начал Марул. Хороший воин. Не такой как Заир, но для колдуна очень даже неплохо владел копьем. Некоторым следует подумать прежде, чем вызывать его на поединок.
— Мала! Лотия! — громко позвал Бореол.
Из женской половины прибежали две рыжеволосые девушки — жены Бореола.
— Принесите настойку и подогрейте на углях кабаньи ребрышки.
Девушки засуетились. Одна подкинула дров под решетку очага. Огонь обрадовался дармовой пище и моментально облизал красными языками сухие поленья. Вторая выбежала на улицу, спеша достать из холодной ямы заранее подкопченное и завернутое в листья мясо.
Рыси терпеливо сидели в ожидании позднего ужина и молчали. Время говорить настанет, когда брюхо чуть потяжелеет. В принципе Бореол не обязан был оказывать подобное внимание простому воину и колдуну. Но придерживался (вбитой еще отцом) точки зрения, что вождь должен показывать максимальное уважение соплеменникам при каждом удобном случае. Что сейчас и сделал, пригласив Марула Клыка и Заира отведать съестного с его стола.
— Итак? Добрые ли вести принесли вы? — закончив трапезу, спросил Бореол. Внутри, его грызло любопытство. Новости могли, как поднять настроение, так и ввергнуть в пучину отрицательных эмоций.
Процесс удержания сущности очень трудоемкий и, несмотря на то, что опытные колдуны племени заверили, что никаких срывов не будет. Все равно вождь опасался неудачи. У него огромные планы на младшего Ласкона. Какие именно, кроме Верховного Колдуна, мало кто догадывался. Самые сообразительные предпочитали молчать, чтобы не потерять голову. Бореола и Верховного Колдуна боялись и уважали все без исключения. Однако узнай Рыси, каким способом предводители хотят добиться поставленной цели, не носить им собственных голов. Никакие заслуги не спасут их от расправы разъяренной толпы измененных.
— Добрые, — кивнул Марул. — Нам удалось не только передать амулет наследнику барона, но и спасти ему жизнь. Теперь при следующем нашем появлении он не будет враждебно настроен.
— Отлично, — не сдержал радости вождь. — Это нужно непременно отметить еще одним кувшином. Мала! Неси настойку, глупая женщина!
— Рассказывайте. И не упустите ни малейшей подробности, — потребовал Бореол.
Грав.
Крестьяне нашлись в пещере. Людей успел предупредить молодой охотник по имени Берт. Не надеясь, что барон пришлет помощь для облавы на саблезуба, этот сорвиголова решил сам расправиться с хищником и на счастье селян наткнулся на следы тварей. Сообразив, кто пожаловал в гости, бросился с вестями в Каменное.
Случись подобный визит где-нибудь в центральных баронствах или в Империи, народу погибло бы море. Пока прижимистые (подозреваю, что во все времена и во всех мирах) крестьяне упакуют пожитки, пока соберут скот — будет уже поздно.
Но здесь пограничье, все крестьяне с детства знают: случилась беда — беги. Не успеваешь — бейся до конца. Соблюдай эти два простых правила и возможно останешься цел. Люди похватали провизию, которую могли унести в руках, детей и скопом ринулись искать спасение под сводами пещеры. О ней и вспомнили дружинники, когда обыскивали село.
