— Ну что ж, — наконец сказала первая ученица. — Добро пожаловать… давай устраиваться.
Вейтлинь благодарно опустила ресницы и медленно, словно старуха, поднялась из кресла. Вариша смягчилась. В конце концов, девушка не виновата, что стала такой… Может быть, они ещё и поладят.
— Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, паршиво.
— Может, тебе стоит… отлежаться? Я провожу, если хочешь, магнус определил тебе покои рядом с моими…
— Разве ты не живёшь в его покоях? — спросила Вейтлинь и прикусила язык.
Вариша покраснела и вскинула подбородок.
Молодец, наладила контакт, — подумала Вейтлинь.
— Я сама схожу за твоими инструментами и артами…
Вейтлинь покачала головой, чувствуя раздражение из-за её доброты и глупости.
— Мне не понадобятся инструменты, — терпеливо, словно ребёнку из младшей группы, сказала Вейтлинь. — А мои арты вовсе меня не узнают. Потому что профиль моей силы изменился.
Девушка непонимающе захлопала ресницами. И это ученица магнуса? Нет, поняла-таки. И покраснела, сообразив, что зевнула элементарное.
…Бомба. Тёмное устройство, только таким и можно пробить стены замка светляков. Бой начался его взрывом, и тут же закончился для Вейтлинь. Она очнулась в лазарете, и над ней стояла Сара с темнотой, капающей с её когтей.
Когда Льет навестила её, медленно выздоравливающую, Вейтлинь прошлась насчёт изменившейся внешности подруги. Та с охотой поддержала шутку, рассказала о перепитиях боя, о том, как ей удалось заполучить магические ожоги, а потом сообщила о тех, кому повезло меньше. Погибшие друзья, приятели, те, с кем случалось лишь словом однажды перемолвиться, даже те, кого она считала соперниками.
Вейтлинь выслушала имена и удивилась своему черствосердечию. Она как будто разучилась испытывать горечь и боль, плакать.
Никто и не подумал обвинить её ни в холодности, ни даже в преступной глупости, с которой она ухитрилась подставиться под взрыв. Если бы ломщик команды "Северо-восток" не вышла из боя в самом его начале, череда смертей, возможно, была бы короче.
Вечером она отпросилась из лазарета, спустилась в комнату свою и Льет. Подруга где-то бродила. Вейтлинь вошла в лаборатории, привычно открыла свой шкаф, набрав код — в замках здесь использовалась не магия, а простейшая механика, чтобы в случае чего учителям можно было заглянуть в ученические вещи.
Девушка перебрала безделушки и достала с нижней полки металлическую птичку, над которой работала не один десяток дней. И тогда любовно расчитанная и старательно вложенная магия расточилась прямо у неё в руках, не узнав создательницу…
Вот тогда она заплакала. Упав на колени около своего шкафа, разрыдалась от невыносимой боли осознания — люди, которых она знала, с которыми дружила и соперничала, ушли. Их больше нет. Вообще нигде, как вот этой магии, что просыпалась песком сквозь пальцы…
…Вейтлинь покачала головой, вырываясь из плена воспоминаний, и удивлённо посмотрела на Варишу, о которой уже успела забыть.
— Но тогда с твоими вещами надо что-то?.. — робко сказала ученица магнуса.
— Я уже сказала Льет, чтобы забрала моё барахло, — небрежно бросила Вейтлинь. — Не стоит беспокоиться.
— А… гм, хорошо, — пролепетала Вариша, она всё ещё была красной.
— И я, пожалуй, действительно бы вздремнула.
Вариша проводила её до покоев.
— Ничего себе!.. — присвистнула девушка, оглядываясь по сторонам.
— Да, просторно, — согласилась Вариша. — Я до сих пор привыкнуть не могу. Держи, Харинь велела тебе выпить.
— Угу, — Вейтлинь приняла стеклянную бутыль, в которой плескалось знакомое туманное вино.
Эта штука бодрит не хуже кофе. А я бы сейчас хотела расслабиться и уснуть.
— Тебе что-нибудь ещё надо? Я могла бы принести поесть, если хочешь…
Единственное, что мне надо — это чтобы ты ушла. Вейтлинь зевнула с подвыванием.
— Нет, спасибо.
— Ну… хорошо, — Вариша задала ещё несколько необязательных вопросов о самочувствии, всё-таки поняла намёк и соизволила выйти.
Чтобы тут же явиться вновь. Вейтлинь как раз пыталась сесть в позу для медитации, подскочила от неожиданности, какого чёрта?!.
А, мы же обладаем высшим приоритетом. Камень в черепе делает её магическим двойником магнуса, и защитные системы Башни запросто путают ученицу и ученика.
— Ой, что это ты делаешь? — Вариша удивлённо смотрела на неё.
— Слушай, — стараясь оставаться спокойной, сказала Вейтлинь, — может быть, переехав на этот этаж, ты уже забыла, каково в общежитиях, но у нас даже учителя вот так не вламываются.
Вариша покраснела.
— Гм, да, извини. И не так уж я давно сюда переехала, чтобы забывать!..
— А непохоже!.. — ядовито бросила Вейтлинь.
Ученица магнуса не глядя на неё, быстро показала некую последовательность жестов.
— Запомнила?
Вейтлинь кивнула и повторила.
— Это ключи от автоматов на этом этаже, — поведала Вариша. — Если что, обращайся к ним.
И вышла. Вейтлинь вздохнула и мысленно произнесла несколько ругательств, адресованных и ученице магнуса, и себе самой. Молодец, навела мосты, подружилась, называется…
Бросив попытки медитировать, она просто легла и уставилась в потолок.
Боль.
Существо перевернулось на спину и застонало.
От боли, но в большей степени от досады. Собственно, оно подозревало, что так и будет.
Смерть от падения с высоты — слишком просто.
Перевёрнутый мир болтался, перед глазами ходуном ходило — камень, небо, облака, снова камень, вода… Нашарив голову непослушными руками, существо пристроило её на место и подождало, пока сломанные позвонки прихватятся. Всё тело жгло огнём, медленное болезненное восстановление шло своим чередом. Сломанные кости срастались. Рваные раны, нанесённые камнями, потихоньку закрывались.
Боль утишалась — но так же мерк разум, и разгорался лютый голод. Новая плоть требовала пищи.
Только бы не человека, подумало существо, прежде чем упасть во тьму, только бы не человека, пожалуйста!..
Не человек, с облегчением понял Хегор, открыв глаза и обнаружив перед собой рыло в короткой жёсткой щетине. Всё-таки сдохла от его яда… Бока поедены, видимо, свалилась в ручье, и кто-то её пообкусал — может быть, свои же кабаны. А потом она счастливо попалась Хегору.
Лениво ковыряя давно остывшее, но не успевшее в ледяной воде испортиться мясо, он прислушивался к своему телу. Тварь прилежно штопала повреждения. Она не была в обиде на хозяина. Прыгнул — значит, так надо было, а её задача проста — обеспечить жизнь.
