— Я?
— Да. И теперь они завтра к тебе придут.
Вот тут то мы и перепугались. Пришлось играть. Когда они пришли, я сделал вид, что вижу их впервые и никакого Боба не знаю. Когда они начали нажимать на меня, Маришка выручила и говорит: «Он не виновен». Потом она пришла и сказала, что в их «команде» еще одна девушка появилась, Аня, и она то же ищет этого шпиона. И вот уже неделю они везде по городу: в барах, в гостиницах, в подпольных клубах, в общем везде где можно и нельзя, ищут его.
— Жуть, — только и смогла сказать я.
— Блин, детектив какой-то получается. Все ловят неуловимого шпиона.
— Получается Марина теперь с ними и говорит нам о ходе их расследования?
— Да. Ей приходится играть на двух фронтах.
— Бедняжка, — искренне посочувствовала я.
— Ей нельзя уйти, иначе ее посчитают шпионом и начнут разыскивать.
— Как же нам теперь искать этого шпиона, если тот детектив со своей «командой» везде рыскает?
— Я думаю, мы ничего не сможем сделать. Нам остается только ждать, когда они выйдут на его след, чтобы перехватить этого шпиона и стрясти с него информацию об этом Волкове. А пока нам сами нужно найти о нем максимум инфо.
— Где?
— Везде, — огрызнулась я. — Неужели никто детективов не читал? Пороемся в интернете, в библиотеке. Если он сумел так спрятаться, значит он человек влиятельный. Если он человек влиятельный, значит у него есть деньги. А деньги везде засветятся.
***
— Можно?
— Да, входи, — разрешил Волков. Он не спеша встал из-за стола и направился к ней.
— Вы меня искали?
— Да. Ты же хочешь получить то, ради чего работал на меня?
— Да.
— Тогда ты ничего не должен от меня скрывать. Извини, не должна.
— А я и не скрываю.
— Да? А как же Самойлов?
— Кто?
— Константин Самойлов.
Волков выжидательно на нее посмотрел. Он изучал ее лицо. Но надо отдать ей должное. Ни один мускул на ее лице не дрогнул.
— О чем это вы? Я не понимаю.
— Хм. Вот ты как запела. Ты хочешь сказать, что не знаешь такого?
— Нет, — твердо сказала девушка, не собираясь сдаваться.
— А это тогда что? — грозно спросил он, показывая фотографию, на которой были запечатлены Костя и она.
Девушка побелела и опустила глаза.
— Значит так. Так как ты у меня давно работаешь, выполняешь трудную работу, я подумал и решил, что тебя пора отпустить.
Девушка удивленно подняла глаза. Волков, тем временем, продолжил:
— Но при одном условии, — девушка сникла. — Ты убьешь его.
— Что?
— Либо в течение двух дней ты убьешь его, либо я найму человека, который убьет тебя. Это всё. Можешь идти.
Девушка встала и, не оборачиваясь, сказала:
— Бог вас накажет, — и вышла.
— Это мы еще посмотрим, — сказал он ей вслед.
***
Автобус сломался на полпути. Путь в библиотеку из обычной утренней прогулки превратился в бег с препятствиями из-за дождя. Если учесть, что наш город в принципе лежит на равнине и на болотах, то можно только догадываться, что начинает твориться в городе, когда идет сильный дождь. Те места, которые при сухой погоде можно было считать возвышенностями, такие как бордюр или кочки, уходят под воду и остается только перепрыгивать под водой с кочки на кочку, чтобы не дай бог, не провалится в какую-нибудь канализацию. Вот и сейчас. Мы как три горные козы, вернее две козы и один козел, перепрыгивали по выглядывавшим из-под луж кочкам. А на пути, как назло, ни одного открытого магазина или крыши. До библиотеки мы добрались мокрые, грязные и злые. Нас даже сначала не хотели пускать. Решили, что мы бомжи какие-то (мы же не виноваты, что кочка, на которую мы имели неосторожность прыгнуть вместе, оказалось скользкой, и мы втроем свалились в достаточно глубокую лужу), но деньги творят чудеса. Библиотекарь оказался вежливым и с удовольствием предоставил нам пять кип газет. Взглянув на наши перекосившиеся лица, он сжалился и спросил, что нам нужно. При фамилии «Волков», его глаза округлились, и он укорил нас в том, что мы не знаем такого известного человека, и выдал один номер газеты. Уединившись в уголке от любопытных и презрительных взглядов, мы начали читать.
«На небосклоне предпринимательства зажглась новая звезда, — гласил заголовок. Дальше шел текст: — Владимир Алексеевич Волков, получив в наследство завод по производству мыла, расширил свои владения до необъятных размеров. За несколько лет он расширил сферы своего влияния. Теперь ему принадлежат крупнейшие холдинги по производству синтетических моющих средств по всей России…»
Я присвистнула. Влипли. Узнать от этого «мыльного» магната что-то, будет сложнее, чем поговорить с президентом США. Артем не разделял нашего настроения.
— Здорово, — искренне обрадовался он. — Если у этого идиота имеются деньги, значит, нам нужно найти то, чем его можно прижать.
— Спятил? Нам к нему на километр не подобраться.
— Что-нибудь придумаем, — азартно блеснув глазами, сказал он.
Мы с Сашей переглянулись. Новый знакомый нам нравился все меньше.
***
— Я собрал вас здесь для того, чтобы сообщить очень важную новость.
— Может подождем Аню? Потому что если это о шпионе, то ее это тоже касается.
— Ее то это как раз прямым образом и касается.
— Ты о чем?
— Джек, вспомни. Когда ты рассказывал об Италии, ты говорил, что этот человек в плаще нагнулся пред тобой. Верно?
— Да.
— Значит, ты запомнил обувь этого человека.
— Да. Белые кроссовки с какими-то черепами.
— Посмотри туда, — я указал на пару кроссовок, стоящих на полу в коридоре.
— Это чьи? — побелел Джек.
— Анины. Она вчера новые купила, а эти забыла выбросить.
Наступило молчанье. Этого я и ждал.
— Вчера вечером она переодевалась в комнате, а я не знал, ну и зашел. Я, конечно, тут же вышел, но я успел заметить, что у нее под левой лопаткой такая же татуировка, как и у той девушки, о которой говорила горничная. В виде змеи.
— Она шпион? — в один голос спросили они.
— Да.
— Уж на кого бы не подумал точно. Такая тихая, отзывчивая девушка, — сказал Джек.
— А я успела к ней привязаться. Мы вместе по магазинам ходили. Она была такая…искренняя, — тихо сказала Марина.
— Поверьте, эта «искренняя» наверняка заготовила нам ловушку вместе со своим начальником.
— Что же нам теперь делать?
— У меня есть план.
***
— Сволочь, гад, паразит, червь, змея… Если он думает, что от меня можно так легко избавиться, ни фига. Он просчитался. Я им все расскажу. Рано или поздно они все равно бы об этом узнали, так уж пусть лучше они узнают это меня.
