Оранжевая как будто не слышит его.
И не смотря на это, она оскорбляет Жиля.
-Желтый дал мне предельно ясные указания,- Пифия готовится атаковать.- Тебя нужно убить, если пострадает хотя бы кто-то.
-Убить? Меня?
Тоска Жиля де Рэ немедленно пропадает.
Он начинает истерично хохотать, чем сильно пугает недоумевающую Пифию. Она, конечно, знала, что Пурпурный рыцарь безумен… но чтобы настолько…
Неужели мысль о собственной смерти может лишь рассмешить его.
И такие мысли были главной ошибкой колдуньи.
-Ну попробуй, Оранжевая!
Жиль де Рэ поднимается с колен и разворачивается. Теперь его глаза, полные безумия, смотрит в лицо слепому дельфийскому оракулу.
Пифия именно этого и ждала. Хоть и формально, но звание «рыцаря» она должна исполнять. Она не могла напасть на противника пока он обращен к ней спиной.
А сейчас Пурпурный устремил свой взор на нее, готовый накинуться на колдунью, как охотник на свою добычу.
-Ну и?- спрашивает он.- Чего ты ждешь? Нападай. Я даю тебе право первого удара. Атакуй меня со всей силы, Оранжевая!
Он блефует?
Или правда настолько уверен в своей неуязвимости.
Пифия видит, что его правая рука ранена, и он не может ей шевелить. Перчатка, на этой же руке, сломана, и у Жиля нет возможности использовать ее по назначению. А значит, и сражаться в полную силу он не сможет.
Тогда почему?
Так самоуверенно вести себя может только тот, кто на все 100процентов уверен, что сможет справиться с магией древности. Пифия может воспламенить даже воздух, а ведь на это не способны современные колдуны.
Прежде чем использовать сильные заклинания, ей нужно выяснить способности Пурпурного. И, в ее случае, есть только один способ.
-Как насчет форы?- спрашивает она.
-Если тебе так хочется, я не возражаю,- спокойно отвечает ей Жиль.- Даю тебе фору в пять заклинаний. До тех пор я не буду атаковать. Лишь защищаться.
После этого разозлилась даже такая стойкая женщина, как Пифия. Оказалось, что фора, на которую Жиль согласился с такой охотой, предназначалась ей самой.
-Да ты псих,- с явной усмешкой в голове произносит колдунья.- Ты что, правда надеешься победить меня?
-Не только победить, раз уж на то пошло. Когда ты будешь повержена, я убью тебя.
Эти двое…
В отличии от пылающего голоса Пифии, голос Жиля де Рэ холоден, как январский снег.
-Ты и твой повелитель хотите спасти Грааль. За это я отниму твою и его жизнь,- Пурпурный поднимает левую руку и смотрит на горсть разноцветной пыли, которая осталась от Борс; прямо у него на глазах эта пыль исчезает.- Едва ли твоя и его жизнь будут стоит смерти Жанны… но, думаю уничтожение Грааля сразу после загаданного желания подойдет.
-Пустое бахвальство.
Пифия поднимает свое главное оружие — посох. Непонятные звуки, похожие на голоса, наполняют пещеру.
Для нападения у нее есть обширный арсенал атакующих и деморализующих заклинаний, в то время как у Жиля осталась лишь одна рука.
Хотя… вырвать эту конечность магией не составит ей ни малейшего труда.
Она усмехнулась, а затем волшебство мелькнуло на ее посохе, устремив волну ослепительного света к врагу.
Ее физическая сила куда ниже, чем у любого другого рыцаря. Однако, количество известных ей заклинаний и количество магической усталости компенсируют этот разрыв.
Луч света, который она выпустила в Пурпурного, имеет необычную структуру. С виду он прозрачный и неосязаемый, однако циклонические порывы ветра внутри закруженной магии вызывают аномалии на всем, чего касаются.
Иными словами, если Жиль попадет под атаку, то его тело разорвет в клочья.
Он не знает, что это за заклинание, и тем ни менее…
…уклоняется, просто сделав шаг вбок.
Его скорость все так же неизмерима человеческим глазом. И даже не смотря на это, быстрота не спасет его от следующего заклинания, ведь оно воздействует на само тело.
Посох Оранжевой поднялся в воздух. Она подкинула его, оставив себя без единственного оружия, а сама направила ладони на Пурпурного. Прицелом служили средний палец на правой руке.
Она хотела оторвать ему ту руку, которая уже была парализована. Поиграть с одним из трех сильнейших Цветных было бы для нее лучшим подарком.
Жиль почувствовал, как его правое плечо, локоть и кисть обвили невидимые магические нити. Он понял, что хочет сделать Пифия…
И при этом даже не сопротивлялся.
Колдунья сжала руку в кулак. Нити натянулись разрывая все, к чему они прикасались: кольчугу, подкольчужник, магическую перчатку…
Но только не человеческое мясо.
Правая рука Пурпурного оголилась, хотя его это не сильно волновало.
А вот Оранжевая стала нервничать. Она не могла понять, почему его рука все еще присоединена к телу. Такого не может быть. Не должно.
Змеи Афины, которых она натравила на Жиля де Рэ, должны были разорвать его магические цепи в руке, а затем отгрызть конечность. Но эти магические твари не выполнили предназначения.
В таком случае Пифии оставалось только использовать заклинания, действующие на все территорию данной части пещеры.
-Лернейский яд!- вскрикнула она, едва поймала свой посох.
Воздух наполнился обжигающим запахом.
Яд, которым Геракл случайно ранил кентавра Хирона во время пятого подвига. Этот яд стал синонимом мучения… вот и сейчас, он должен был наполнить легкие Жиля, не давая ему даже вздохнуть.
Но…
Пурпурный рыцарь стоит как ни в чем небывало.
Он, как и обещал, не атакует Пифию до тех пор, пока она не использует пять своих хваленых заклятий.
Она потратила уже три. А учитывая, что ни одно не принесло вообще никакой пользы, Пифии нужно было быть очень избирательной в средствах.
-Око проклятой!
Заклинание, принадлежавшее Медузе Горгоне. Оно превращало любого, кто поглядит в ее глаза в камень. В данном случае Пифия расширила его действие уже с помощью своей собственной силы.
Любой человек, находящийся неподалеку, должен был превратиться в каменное изваяние и застыть в одной позе навеки.
Но Жиль де Рэ вновь остался невредим.
И странно было не только то, что он каким-то образом избегает действия заклинаний Оранжевой.
Пурпурный рыцарь жил в такой эпохе, в которой в магию почти не верили. Его увлечение было ничтожно по сравнении с общественным мнением. А раз в магию не верили, то и магическое сопротивление организмов ухудшилось в несколько десятков раз.
