– А это тот, кто постарался, чтобы мы пропадали, – пояснила Аранта.
– Его сейчас стукнуть или немного погодя? – осведомился Тартак, поигрывая палицей.
– Погодя! – твердо ответил Тимон. – Он много про что рассказать должен.
– Сомневаюсь, что много расскажет, – хмуро заметил я.
– Почему? – спросил Харос.
Фулос недоуменно поднял брови, стоя рядом с братом.
– Потому, что Салтук не дурак, чтобы раскрывать свое место пребывания. Потому, что он не рассказал этому типу о том, кто мы такие и чего от нас можно ожидать. Похоже на то, что этот орел в чем–то проштрафился, и Салтук отправил его на верную смерть.
– А ведь похоже, – задумчиво сказала Гариэль. – Он не ожидал от нас таких действий.
– Каких? – с жадным интересом спросил Жерест.
– Таких, – отрезал я. – Потом расскажу. Сейчас надо этого клиента сдать начальству.
– Правильное решение!
Рядом с нами материализовался тан Тюрон. Он строго посмотрел на Тартака, который сразу спрятал палицу за спину и изобразил любование летним лесом и заходом солнца.
– Заодно я хочу знать, что же произошло? – продолжил наш наставник.
– Я тоже хочу знать, – вмешался Лешка, – почему мой брат оказался драконом? И не грозит ли это мне?
– Не грозит, – успокоил Леху тан Тюрон. – Так ты, Колин, раскрыл инкогнито перед братом?
– Так сложилось, – пожал я плечами. – Этот красавец не оставил мне иного выхода.
«Красавец» ответил далеко не мелодичным храпом.
– А откуда вы знаете, что не грозит? – не мог успокоиться Лешка. – Колину вон тоже сначала не грозило, а потом – раз, и драконом стал!
– Я знаю! – твердо ответил наставник. – Это произошло исключительно с Колином.
Эх, не знает он моего брата!
– Жаль! – искренне выдохнул Лешка.
– Так, значит, ты думаешь, что он в чем–то провинился перед Салтуком? – спросил тан Горий, пристально рассматривая пленника.
Тот старательно пучил глаза, но ничего сказать не мог по причине наложенного заклинания безмолвия. Это для того, чтобы он не мешал нам рассказывать о происшествии. Тан Тюрон сделал жест рукой, снимая заклинание.
– Великий Салтук дал мне поручение, – прорвало пленника. – О горе мне, горе! Я не оправдал его доверия. Он высосет из меня душу и заставит ее мучиться тысячи лет! Нет, еще больше! Вай! Зачем я не послушал его?
– Пусть приходит сюда за твоей душой, – пожелал я. – Мы с удовольствием его встретим и пригреем.
У меня в руке на мгновение материализовался и сразу исчез пульсар.
– Великий Салтук не боится твоего «шара огня», – высокомерно бросил возница.
– Ничего! У нас найдется еще кое–что.
– Как тебя зовут? – деловито спросил тан Горий, беря на себя инициативу допроса.
– Я ничего тебе не скажу, порождение Куктуна, – оскалился новоявленный партизан.
– Ну это мы сейчас посмотрим, скажешь или не скажешь, – свирепо сказал Тартак.
– Тартак! – строго пресек порыв тролля тан Тюрон. – Без крайностей! У нас есть другие методы. Я бы сказал, очень верные методы.
– Самый верный метод – мой! – воинственно заявил Тартак.
– Твой верный метод – верная смерть, – выдал оценку Тимон. – А нам надо, чтобы оно заговорило.
– А если дать не по голове, а по пальцам? – кровожадно поинтересовался Жерест.
– Тогда он не заговорит, а заорет, – глубокомысленно изрек Тимон. – И вряд ли это будут какие–то сведения.
– Будут сведения, – хихикнул я, – но сведения о нас. Только, боюсь, не самая лучшая часть.
– Так, – распорядился наставник, потеряв терпение. – Все на выход, кроме Колина. Невозможно работать!
– Это почему «на выход»? – возмущенно спросила Аранта.
– И почему «кроме Колина»? – присоединился к ее возмущению Тимон.
– А как же допрос? – счел своим долгом поинтересоваться Тартак.
– Меня, между прочим, тоже похитили, – напомнил Лешка.
– Тогда всем сидеть тихо и не мешать! – сердито приказал тан Тюрон.
Недовольные голоса затихли. Вся группа изобразила готовность молчать при любых обстоятельствах, невзирая на… Ну на что там «невзирая», это уж определится по ходу дела.
Короче, мы выяснили, что Кармуза, а именно так звали нашего незадачливого похитителя, действительно послал Салтук. Это в общем–то и не вызывало сомнений. Только задание Салтук Кармузу ставил иное. Возница должен был подстеречь меня одного, обездвижить при помощи специального амулета и через портал доставить на Харшад. Там уже темный должен был прибрать к рукам мое бесчувственное тело. За приличную плату, между прочим.
Но Кармуз решил действовать иначе. Не имея ни малейшего понятия о том, кто мы такие, надумал похитить всю нашу компанию, как раз попавшуюся ему под руку. Он не собирался убивать нас. Припугнуть, чтобы не рыпались, – это да, но не убивать. Зачем? Да чтобы продать как невольников. За двух девушек и двух молодых парней можно было выручить очень хорошие деньги. Кармуз хотел обездвижить всех, припрятать где–нибудь, кроме меня, естественно, и, получив за меня деньги, дополнительно пополнить свой бюджет продажей еще четырех рабов.
Услышав такие планы в отношении собственной персоны, Аранта, тихо зарычав, двинулась было к Кармузу. Хорошо, что я успел ее перехватить, а то мы очень быстро лишились бы «языка».
Не скажу, что остальные участники событий были в восторге от планов Кармуза. Это явственно читалось на лицах Тимона, Гариэль и Лешки. Мне даже стало немного жаль брата. Вот так неожиданно огрести не очень приятное приключение в день испытания. Впрочем, судя по физиономии моего братишки, он не был этим особенно расстроен. Мне кажется, что авантюрная жилка у него развита гораздо сильнее, чем у меня.
И главное! Кажется, что жизнь здесь Лешке начинает нравиться.
Тан Тюрон усыпил Кармуза и, уложив его на полу, пытливо осмотрел наше воинство. Настроено воинство было далеко не в пользу похитителя.
Ребята, чуть было не проданные в рабство, кипели от возмущения. Чуть было не оставшиеся без нас друзья тоже поглядывали на пленника без теплых чувств. Обо мне и говорить нечего. Было ясно, что Кармузу тут ничего хорошего не светит, а как бы даже наоборот. Каждый хотел ему засветить чем–нибудь тяжелым.
Тартак многообещающе сопел и искоса поглядывал на тана Тюрона, правда, без особой надежды на то, что тот уйдет, забыв про пленника. Аранта пристроилась рядом со мной и тоже дожидалась того же, что и Тартак. В руках она вертела какую–то очередную смертоносную штучку. Представляю, как бы она проредила местное население, удайся план Кармуза в отношении нас. Но в данный конкретный момент она явно собиралась проредить самого Кармуза. И не могу сказать, что у меня было хоть малейшее желание ей помешать. Да! Представляю себе, как не повезло бы кому–нибудь, приобрети он себе такую рабыню. Не читалось желания мешать Аранте и на лицах Гариэль и Тимона. Только Леха, не привыкший еще к нашим реалиям, что–то бормотал о киднеппинге и о милиции.
