«Подойди поближе, малыш, не бойся, ты такой необычный, хочу рассмотреть тебя получше».
Он нерешительно сделал ко мне несколько шажков и остановился. Я чувствовал его нарастающую панику и страх, что откажусь от данного мной слова. Поэтому поспешил успокоить:
«Не переживай, я сдержу своё обещание. Вот только немного разомнусь, а то слишком долго сидел без движения. Это трудно, да и ногу надо вылечить. А потом сразу пойдём искать моих друзей. Как только расскажу им, как ты мне помог, они тебя полюбят».
В ответ Токи хмыкнул, почти как я.
― Полюбят? Не уверен… Конечно, я ещё слишком маленький, но совсем не глупый. Знаю, что почему-то пугаю людей. Но это не моя вина. Вот и у тебя глаза стали большими, как только присмотрелся ко мне. Понимаю, внешность Токи ― необычная, и любить меня необязательно. Но ты обещал не обижать и, пожалуйста, сдержи своё слово…
― Так и будет. Я тоже не похож на других. Знаешь, и меня многие боятся, ― сказал и с грустью посмотрел в его замечательные круглые глаза, помещённые, увы, на голове существа больше похожего на помесь общипанной курицы и некрупной ящерки.
Уродился ли Токи таким, или это было последствие опытов моей отвратительной тётушки, но его слабо опушённое розовое тельце на двух коротких лапах с выпирающими позвоночником и рёбрами, неким подобием недоразвитых крыльев по бокам, удлинённой шеей, едва державшей непропорционально большую голову, и странным, покрытым чешуёй хвостом ящерицы ― могло вызвать не только удивление, но и отвращение. Но не у меня.
Я с детства любил животных и никогда их не обижал, защищая, как мог. Они платили мне той же монетой, даря то, чем обделяли люди ― вниманием и лаской. Им было всё равно, какого цвета у меня глаза или ресницы. Как и мне было не важно ― породистый ли щенок, родился ли он с «неправильным» окрасом или вывихнутой лапкой. Отец приказывал немедленно избавляться от таких животных, потому что они «портили породу». Но я не позволял делать этого, и, если надо, уже в раннем детстве применял магию, отпугивая слуг, защищая приговорённых к смерти малышей…
Я отбирал их и сам растил, заботясь и залечивая раны, не подпуская к своим питомцам даже отца. Он хмыкал и качал головой, но не мешал мне. Потому вид Токи лишь вначале смутил меня, а потом я нашёл его даже интересным. Через боль растирая своё тело, понемногу начал шевелиться. Подлечив заклинанием ногу, осторожно встал, опираясь на найденную поблизости крепкую палку. И всё это время Токи не сводил с меня любопытных глаз.
Я заметил, что он дрожит.
― Токи, ты замёрз? Давай возьму тебя на руки, под моим плащом сухо, и ты быстро согреешься.
― Тебе и правда не будет противно? ― словно удивился он.
― Нисколько, иди ко мне, мой спаситель, ― и я распахнул плащ, тут же охнув, с такой молниеносной скоростью это странное существо размером с небольшую кошку запрыгнуло ко мне на грудь, вцепившись своими острыми когтями в рубашку. И хоть эти «коготки» проткнули не только ткань, но и кожу, я не подал вида, что мне больно.
Запахнув плащ и чувствуя дрожь прижавшегося ко мне магического зверька, постарался его успокоить, осторожно погладив пальцем через ткань. Он вздохнул совсем по-человечески, а я уже уверенней провёл ладонью по его хрупкому на вид тельцу. Токи притих и через минуту перестал дрожать.
― Ну вот и славно, малыш. Пойдём искать моих друзей, надеюсь, они не успели далеко уйти…
Глава 12
В лесу было сыро, крупные капли срывались с листьев и барабанили по голове и плечам, но я не обращал на это внимания, прислушиваясь к пугающей тишине леса. Птицы молчали; кроме стука летней капели и шороха стекавших в канавы небольших ручейков, собравшихся на земле после ливня, не было слышно ни звука. Это мне не понравилось. Я остановился, закрыл глаза и окружил себя лёгким облаком магии ― слух стал острее, позволяя расслышать, как дышит под соседним кустом маленький зверёк, и звенят притаившиеся под листьями комары. И ни намёка на присутствие людей.
Ладони взмокли от плохого предчувствия ― а что, если друзья попали в магическую ловушку, и поэтому я их не слышу? От волнения кровь прильнула к щекам, и стало невыносимо жарко. Я скинул капюшон с головы, позволив дождевой влаге пролиться на лицо. Но это не принесло облегчения. В голове стучало: «Если мне не удалось увернуться от ловчей ямы, то близнецы тем более не смогли бы её почувствовать. Но каких размеров должна была быть эта ловушка, чтобы все попали в неё? Нет, тут что-то другое…»
Из-под плаща у самого воротника вылезла голова Токи.
― Что случилось, Лэнни? У тебя так сильно стучит сердце…
― Понимаешь, дружок, я не могу найти своих друзей. А это странно. Перед самой грозой они были совсем рядом, потом, видимо, спрятались от дождя, но совершенно точно не могли далеко уйти, бросив меня здесь. Они очень упрямы, и будут искать долго… Я уверен в них.
― Не волнуйся, дай теперь мне попробовать. Если в этом лесу есть хоть одна человеческая душа, я её услышу. На это не уйдёт много времени.
Я тяжело вздохнул и замер в ожидании. Мой новый знакомый не крутил головой, а, напротив, словно втянул её в себя, удлинённая шея при этом сжалась, подобно пружине. Его маленькие уши едва заметно вздрагивали, а круглые глаза, казалось, состоявшие из одних зрачков, словно подёрнулись пеленой. Это было завораживающее зрелище.
Внезапно он вздрогнул.
― Недалеко отсюда на земле лежат три взрослых человека. У них очень слабое дыхание, словно они спят. Я не чувствую магии, это что-то другое. Развернись и иди прямо в сторону самого большого дерева, не сворачивай и смотри под ноги.
Едва пробормотав: «О, боги, лишь бы они были живы!» ― я помчался вперёд, следуя указаниям Токи, постоянно спотыкаясь о выступающие корни деревьев и поскальзываясь в лужах воды. И совсем скоро нашёл друзей, беспомощно лежавших под большим кустом. Их лица были синюшного цвета, словно они задыхались. Рядом валялась котомка Джерома и половина мясного пирога, взятого им с собой в дорогу.
Упав на колени, я стал прощупывать пульс ― к счастью, он был, но едва заметный. Осторожно принюхался и сразу же отпрянул, закрывая нос рукой ― от друзей исходил неприятный резкий запах, от которого меня чуть не вывернуло. От остатков пирога пахло точно так же.
― Токи, их отравили, и, самое ужасное ― я не представляю, что это за яд. Видимо, он парализует дыхание, поэтому они так выглядят. Что же делать? ― почти кричал, готовый от отчаяния рвать на себе волосы.
― Быстро распахни свой плащ, я должен срочно спуститься на землю, ― скомандовал мой новый знакомый.
Покорно выполнив то, о чём просил меня странный зверёк, мог думать только об одном ― единственные по-настоящему дорогие мне люди скоро умрут прямо на моих глазах. А «Грозный маг» Лэнни совершенно беспомощен и не способен этому помешать.
Токи ловко спрыгнул на землю и обнюхал волосы близнецов:
«Открывай по очереди каждому рот и не задавай глупых вопросов. Скорее же, Лэнни, или хочешь, чтобы они никогда не очнулись?»
Ближе всех ко мне был Дар, и я осторожно приоткрыл ему рот, хотя это оказалось непросто: яд словно сковал мышцы лица. Токи тут же довольно шустро проковылял на своих внешне неуклюжих толстых лапах и, открыв страшную пасть, больше похожую на птичий клюв, выдохнул небольшое зеленоватое облачко. Оно само собой втянулось в рот моего друга. Он закашлялся, широко открыл глаза, хрипя и пытаясь глубоко вздохнуть.
Стараясь не смотреть на него, повторил «операцию» с Риком, а потом и с Джеромом. Оба так же начали сильно кашлять и плеваться, но при этом пришли в себя. Все трое жадно ловили ртами влажный лесной воздух, прочищая лёгкие, и через несколько минут к ним вернулся нормальный цвет лица. Они даже смогли сесть, хотя и с моей помощью.
Маленький спаситель при этом робко прятался за мою спину ― незнакомые люди его пугали.
Я смотрел на друзей и не знал ― плакать или смеяться от радости. У меня, наверное, было очень глупоевыражение лица, поэтому первое, что сказал мне Рик:
