— Прости, я не настолько искусен, чтобы попытаться изготовить состав, который смог бы убрать ваши метки. Это слишком серьезная работа, тут старался мастер. Так что вам придется потерпеть, пока сами не сойдут.
По дороге мы нагнали нескольких рыбаков, которых я сумел привлечь в экипаж, и дорога стала повеселее. Все перезнакомились, Барт, выбросив из головы глупости, снова стал таким, как прежде, заводилой и душой команды, и это хорошо помогало в единении недавно не знавших друг друга парней. Патрули по дороге не встретились, а подойдя к бухточке, где нас ждал “Самсон”, мы увидели костер, и людей рядом с ним. Антуан, Свами, и еще несколько человек пришли сюда на день раньше нас. Снова знакомства, снова разговоры о том, кто, чем, и как занимался…
Молчаливый обрадовал всех, выдав чуть ли не торжественную речь, когда мы переправились на борт. Не смотря на то, что ему и поговорить-то было не с кем, он, похоже, постоянно тренировался, так что говорил почти нормально. Крис вкратце рассказал ему обо всех событиях, и познакомил с тем, чем мы хотим заняться дальше. Микко не возражал. Он согласился стать кем-то вроде помощника капитана, и помогать Михаэлю, поскольку, в общем-то, ему было все равно, каким будет его статус на корабле, и кого мы будем называть капитаном: ему был важен сам факт того, что он — в команде. У него не осталось своего дома, своего мира, и единственным родным местом был “Самсон”. Новые члены команды, которыми начал командовать Барт, быстро разобрались с такелажем, в конце концов, они были рыбаками, и соображали в морском деле не меньше Барта. Мы подняли парус, и, галсами, пошли на рейд Дувра.
— Пшеницу в Копенгаген, эль в Амстердам. Денег даю ровно столько, сколько и другим. — Высокий торговец, с копной соломенного цвета волос, длинным носом с горбинкой, и унылым выражением лица поначалу не горел желанием давать нам контракт на перевозку груза. Вид у нас был не очень, да и не встречались мы ему до этого дня. Но Микко, как оказалось, имел талант оратора. Не прошло и получаса, как торговец сдался. Шлюп мы подогнали с рейда к пристани, как только все формальности были улажены, и команда, вместе с парой грузчиков, перетаскивала в трюм мешки с зерном, и бочки с элем. За один этот рейс мы получали достаточно неплохие деньги. Правда, после выплаты справедливого жалования, и пополнения припасов, в общей казне останется не такая уж большая сумма. Но лиха беда начало! Сдав груз в Голландии и Дании партнерам нашего нанимателя, мы сможем попробовать и их убедить сотрудничать с нами. По моим подсчетам, если сделать с десяток таких рейсов, и добавить сэкономленную от них сумму к тому, что еще осталось от золота и серебра Иных, мы могли замахнуться на покупку более серьезного корабля. Больше корабль — больше груза можно взять на борт. Значит, и денег будет больше.
Путь в Амстердам не занял много времени, погода не подвела, и эль мы благополучно передали местному партнеру нашего нанимателя, купцу Рууду ван Хорнсту. Ван Хорнст, полный, лысоватый дядька, узнав, что мы идем в Копенгаген, сразу же догрузил шлюп местным вином. И предупредил, что в Швецию, если будут предлагать, лучше не ходить: кажется, между шведами и Англией намечается война. “Самсон” ходил под английским флагом, и для шведов представлял собой, как минимум, вполне законный приз.
— Вы лучше не геройствуйте, держитесь датского берега, зайдите в Ольборг… Вообще, лучше всего смените флаг на датский. Дания точно будет нейтральной, ей сейчас не до заварушек: Джу Шу наслал им болезни на скот, видимо, португалы постарались… Да и с зерном у них проблемы, не даром вы его туда везете. В общем, не лезьте на рожон. За доставку вина с вами рассчитается Кристианссон, которому вы передадите груз. Осторожней там, бутылки, знаете-ли, вещь хрупкая…
Датского флага мы не нашли. Английский Юнион Джек пришлось спустить, и мы вышли в море вообще не имея флага на мачте. Переход обещал быть легким, как сказал Антуан. Если не наткнемся на шведскую эскадру, или не начнется шторм, то дойдем за неделю. Лишь бы ветер был попутным…
Ветер нам подгадил, когда мы оставили Ольборг по левому борту. Во первых, он поменял направление, и теперь мы вынуждены были идти галсами. Во вторых, погода разгулялась, и корабль раскачивался все сильнее. Над нами проплывали рваные ошметки облаков, а со стороны северного моря надвигались тучи.
— Разумнее всего повернуть назад, и переждать в Ольборге. — Свами, стоящий у румпеля, часто поглядывал в направлении серой полосы, закрывающей небо на юго-востоке.
— Тоже так думаю. — Микко стоял с ним рядом. — Наверное, так и сделаем, сейчас поговорю с парнями.
Я был только “за”. Идти навстречу шторму — сомнительное удовольствие, и если уж профессионалы вынесли вердикт — повернуть, то я точно спорить не собираюсь. Спустя десять минут “Самсон” увалился под ветер, взяв курс полный бакштаг, и мы пошли назад. Ольборг встретил нас настороженно, портовые чиновники придирчиво осматривали каждый уголок трюма, проверяли бумаги, но, в конце концов, дали добро на стоянку. На шлюпе, на вахте, остались все, кто имел серебряные метки: даже если о них тут ничего не известно, они точно вызовут подозрение. Остальные заняли свободные места в нескольких трактирах и постоялых дворах, которых в Ольборге, как и в любом другом порту, было более, чем достаточно.
Глава 16
Виктор
“Если ты, как многие, попытаешься посетить Блуждающий Храм, и найти дорогу в свой мир, помни: один не пройдет. Когда я шел в первый раз, я был тут всего четыре месяца, и не знал о пути ничего. Нас было десять человек, все — новички. И мы не прошли даже двух миль. Путь даже не утыкан ловушками, он сам — одна большая ловушка, и на каждом шагу ты — в огромной опасности. Храм притягивает, как магнитом, всех Иных с округи, причем чем опытнее Иной, тем ближе к Храму он будет находиться. К храму сползаются гады, сюда спешат пауки, скорпионы, крысы и дикие звери. Тогда я перешел третьим, но, не сомневаюсь, что все остальные последовали вслед за мной. До храма было миль тридцать, а мы прошли около двух. Второй раз я был уже не так наивен, и сумел дойти почти до самого храма. Отряд в сорок с лишним человек вышел в путь, и мы почти прорвались. Но что могут сделать двое, против десятков Иных? А вот в третий раз у меня получилось. Я не могу описать опасности пути, просто потому, что они каждый раз новые. Ты ставишь ногу, и земля уходит из под ног, а яма утыкана острыми кольями. Ты делаешь шаг, и ногу захватывает петля, тело взмывает к ветвям дерева, где уже ждут змеи и скорпионы. Из земли, из неприметного отверстия, прямо в лицо бьет горящий газ. Взведены самострелы, только тронь веревку, которую не заметил, и…”
— Витя, что читаешь? — Катя зашла настолько незаметно, что Витька вздрогнул.
— Инструкцию. — Не стал он вдаваться в детали, и захлопнул рукопись. — Что то случилось?
— Да нет, не то, что-бы… — Девушка выглядела слегка смущенной.
— Ты садись, Кать. Налить тебе рому?
— Я так скоро алкоголичкой стану! — Пожаловалась Катерина, присаживаясь к столу. — И почему они не пьют чай, как все нормальные люди, почему обязательно ром?..
— Я читал когда-то, что это — исключительно профилактика. — Витька плеснул в кружку ароматной жидкости, и подвинул ее Кате. — Спиртное не портится, а вода может протухнуть.
— Я вот тут подумала… Ну, приплывем мы в Испанию, а что дальше? Ну, понятно, что ты там живешь, а я? Мне там чем заниматься?
— Да я, собственно, и сам на птичьих правах. Дон Серхио меня сразу после перехода подобрал, обучил всему, ну, я ему и помогаю. А так — у меня нет своего дома, если ты про это. Наверное, можно купить, ну, или, снять какой нибудь домик. Но сколько это стоит, я не знаю. Давай на месте будем думать, сейчас просто недостаточно информации. И дон Серхио на “Одине”.
— Не завидую я ему, — улыбнулась Катя. — Эльза девушка серьезная, у нее все по струнке ходят!
— Ну, не думаю, что она так с послом будет обращаться! Официальное лицо, как-никак!..
