Приняв привычную боксёрскую стойку, Игорь челночным шагом сократил разделяющее их расстояние, бросив два пробных джеба. Глазунов и не подумал блокировать, чуть отступив и не позволив Игорю до себя дотянуться. Скупые движения выдавали в нём опытного бойца, привыкшего грамотно распределять свои силы на весь поединок, а не выплескивать всю энергию в одной рискованной атаке. Это выгодно отличало его, например, от того же Антона.
Впрочем, Игорь и не рассчитывал на то, что первые же джебы достигнут цели. Соперник был выше его почти на полголовы и тяжелее килограмм на пятнадцать, поэтому Игорь начал кружить вокруг Михаила Сергеевича, периодически ненадолго сближаясь и нанося короткие серии из быстрых ударов руками. Это делалось не для того, чтобы нанести какой-то значимый урон — тем более что Глазунов защищался, отступая или же отбивая летящие в него кулаки ударами ладоней, − Игорь прощупывал соперника, одновременно подбирая для себя комфортную дистанцию. Бездействие противника начинало действовать ему на нервы, поэтому Игорь незаметно для себя начал действовать агрессивнее.
Приняв более привычную для себя левостороннюю стойку, он подобрался к Глазунову практически вплотную, тут же взорвавшись серией из коротких, но тяжелых ударов по корпусу и голове. Соперник не успел среагировать на неожиданную перемену в действиях Игоря и теперь вынужден был защищаться, прикрываясь руками и шаг за шагом отступая назад. Игорь не отпускал его; совершая быстрые скачки из стороны в сторону, он мощными боковыми ударами атаковал корпус соперника, лишь изредка переключаясь на голову. Наконец, его правая рука врезалась в середину груди Михаила, заставив того с хрипом выдохнуть и опустить руки, закрывая туловище от новых ударов.
Игорь только этого и ждал. В момент, когда кисти Глазунова сместились вниз, приоткрыв подбородок, Игорь атаковал неуловимо быстрым хуком, рассчитывая отправить начальника в уверенный нокаут.
А потому очень удивился, когда тяжелый удар по рёбрам отшвырнул его на пару метров назад, вынуждая сделать несколько быстрых шагов, чтобы устоять на ногах.
− Понял, понял: биться с тобой на руках бесполезно, − примиряюще подняв вверх ладони, признал вдруг Михаил Сергеевич. Игорь проглотил комментарий о том, что никакой битвы на руках у них и не было. Начальник отдела просто защищался, даже не пытаясь атаковать. Однако сейчас расслабленность, с которой он выходил в круг, исчезла: Глазунов будто собрался, широко расставил ноги и поднял руки на уровень головы. Новая стойка была похожа на ту, которую использовала Юля. Разве что в исполнении крупного парня она выглядела значительно более угрожающе. Однако на всё это Игорь взглянул лишь мельком, сосредоточив внимание на другом.
Михаил Сергеевич стал серьёзен; об этом явно свидетельствовал металлический доспех, из ниоткуда возникший на его теле. Причём впервые на памяти Игоря это был действительно доспех: не серебряные блёстки, плотной массой укрывающие Ксению, не керамические пластины, которые выращивал на себе Антон, и уж точно не стальные отблески коже, изменившей свои свойства, − Михаила Сергеевича покрыла настоящая броня.
Корпус Глазунова защищал рельефный нагрудник желтоватого цвета. Такой же шлем с узкой стрелкой, прикрывающей нос, и плотным металлом на щеках. Если доспех Ксении придавал ей сходство с валькирией, то броня Михаила Сергеевича буквально превращала его в античного воина. Наручи и наголенники, отливающие медью, навевали мысли о гладиаторах из далёкого прошлого. Впервые Игорь поймал себя на мысли, что завидует чужому элементу: Глазунов выглядел по-настоящему внушительно.
Впрочем, эпично выглядевший доспех не мог поменять настроя Игоря. Он изначально планировал выложиться на полную, а теперь у него были для этого все возможности. Последний удар, попавший в шлем Михаила Сергеевича, поранил Игорю костяшки, и теперь на болезненно саднящих кулаках выступила кровь. Буквально ощутив, как вместе с кровью наружу выходит сила его элемента, Игорь бросился на Глазунова.
Гладиатор отнёсся к этой атаке максимально серьёзно. И не подумав принять на блок удар кулака, уже начавшего подозрительно дымиться, Глазунов хитрым движением уклонился, прогнувшись назад настолько, что удержать после этого равновесие было решительно невозможно. Как выяснилось в следующую секунду, он и не собирался этого делать: падая на спину, Михаил Сергеевич резко выбросил ногу снизу вверх, целясь Игорю в подбородок.
Его задумка почти сработала: не ожидавший подобного Игорь едва успел прикрыть челюсть второй рукой, но удар всё равно подбросил его в воздух, на секунду дезориентировав Лазарева в пространстве. Михаил Сергеевич попытался развить успех и нельзя сказать, что ему это не удалось. Совершив кувырок назад, он быстро вскочил на ноги и тут же осыпал Игоря градом ударов, вынуждая того уйти в глухую защиту.
Несмотря на то, что кулаки Глазунова укрывали металлические перчатки, Игорь вполне мог выдерживать их атаки, активно защищаясь руками. К сожалению, это не распространялось на ноги. Отскочив, Михаил Сергеевич врезал укрытой щитком голенью в бедро Игоря. Ногу как будто обожгло; вспышка боли распространилась вверх и вниз от места удара, и Игорь почувствовал, что нога стала слушаться его значительно хуже.
Судя по всему, Глазунов тоже это понял, потому что следующая минута превратилась в «охоту за ногой». Михаил Сергеевич использовал любую возможность, чтобы нанести Игорю удар в переднюю ногу и лишить его мобильности. И ему это удавалось, к вящему неудовольствию Игоря: непривычный к ударам ногами, он осознал, что совершенно не умеет от них защищаться. А значит, ему оставалось только нападать.
Игорь ударил левой рукой прямо в нагрудник Глазунова, нарочно смазав удар. Цель была достигнута: одновременно с болью Игорь почувствовал, как к содранным костяшкам подступила сила его стихии. С двумя руками, стремительно покрывающимся чёрным дымом, у него были шансы на победу.
Нанеся несколько быстрых пробных ударов, Игорь с мрачным удовлетворением отметил, что Глазунов опасается принимать их на жёсткий блок, предпочитая отступать либо отводить их своими руками. Воодушевившись, Игорь усилил напор: кулаки практически смазались, исчезнув в черно-оранжевых всплохах. Уклоняться от такого было невозможно, и наконец Михаил Сергеевич был вынужден прикрыть голову руками. Однако вместо того, чтобы уйти в глухую защиту, он вдруг бросился вниз, пропуская руки Игоря над собой и одновременно подхватывая его за ноги. Прежде чем Игорь успел осознать, что происходит, Глазунов поднял его в воздух и тут же бросил на маты, падая сверху и чувствительно врезаясь ему плечом в живот. Игорь почувствовал, как из него вышибает дыхание.
Краткого замешательства хватило Михаилу Сергеевичу, чтобы полностью перехватить инициативу. Забравшись на Игоря в маунт*, он начал методично вколачивать бронированные кулаки в едва успевшего закрыться руками оппонента. На этом схватку можно было и заканчивать: Игорь едва успевал защищаться, всё же пропуская часть ударов, а Глазунов продолжал атаковать, не оставляя сопернику шансов на сопротивление. Будь у этого поединка судья, он, скорее всего, уже остановил бы его. Но сегодня судья сам вышел в круг и, похоже, останавливаться не собирался.
В какой-то момент Игорю начало казаться, будто паузы между ударами увеличились. Ненамного, всего на долю секунды, на даже этого должно было хватить для того, что он задумал. Вообще атаки снизу в обычной схватке вряд ли принесли бы какой-то толк: в них нельзя вложить вес тела, в отличие от тех атак, которые наносил противник, находящийся сверху. Именно поэтому удар, который решил применить Игорь, вряд ли сработал бы в схватке обычных людей.
И Игорь решил сделать ставку на свою необычность.
Сосредоточив силу элемента в правом кулаке, он выждал, пока между ударами Глазунова возникнет очередная микро-пауза, и после этого резким движением выбросил руку вверх, одновременно заставляя стихию вырваться наружу. Вопреки обыкновению, элемент полностью ему подчинился. Михаил Сергеевич, не ожидая опасности из такого положения, лишь повернул голову, принимая удар на закрытую шлемом щёку. Это было ошибкой.
