пустовал. Ачжосси безучастно наблюдал за тем, как дождевая вода стекает по кухонному окну. Свет лампы падал на его устало согнутую спину, а темно-синяя рубашка сегодня выглядела на нем еще более потрепанной и выцветшей.
Открылась входная дверь, пришел первый посетитель – господин лет тридцати с небольшим. Вопреки плохой погоде, он нарядился в ослепительно белые джинсы и белую рубашку с узором из синих капелек.
– Мне «Сливочную нежность». – Гость сел за самый дальний столик и сделал заказ, бросив быстрый взгляд в сторону кухни.
– Одна «Сливочная нежность», – крикнул я шефу, который продолжал смотреть в окно, но даже не заметил, что пришел посетитель.
– Ах да. – Ачжосси резко помотал головой из стороны в сторону, словно пытаясь прийти в себя, подошел к раковине и достал глубокую сковородку.
Влажный и тяжелый воздух внутри ресторана становился теплее, наполняясь аппетитными ароматами. Посетитель в ожидании заказа то и дело посматривал в сторону кухни. Ничего предосудительного в этом не было, но почему-то все равно выглядело подозрительно.
– Заказ готов! – раздался вскоре крик шефа.
Я подал еду.
– Могу я попросить шеф-повара на минутку? – спросил он, даже не взглянув на блюдо, стоящее перед ним на столе.
Я пошел на кухню и передал Ачжосси просьбу посетителя. Шеф вытер тряпкой мокрые руки и подошел к столику. Гость неловко привстал, чтобы поздороваться.
– Вы хотели видеть меня?
– Да. Не присядете? Если не торопитесь… – Посетитель явно нервничал и говорил обрывистыми фразами.
Ачжосси сел напротив.
– Могу я узнать, в чем дело?
– Я не буду ходить вокруг да около и спрошу прямо. Как вы связаны с Ли Минсоком?
При этих словах Ачжосси, сидевший до этого с опущенной головой, вскинул подбородок.
– Вы знакомы с Со Чжиён? – спросил он дрожащим голосом.
– Да.
– Откуда вы ее знаете? – Лицо Ачжосси становилось все более напряженным от удивления, пока вконец не одеревенело.
Внезапно он вскочил со стула и встал рядом с господином, внимательно изучая его профиль. Я наблюдал за ними со стороны и терялся в догадках, с какой целью шеф рассматривает его с такого ракурса.
– Так это ты… – Ачжосси неожиданно стукнул по столу. – Зачем ты пришел ко мне?
– Я первый задал вопрос. Как вы связаны с Минсоком? Сначала я должен получить ответ на свой вопрос. Только после этого я смогу сказать, зачем я пришел.
– Разве это важно, какая между нами связь? Совсем не важно, какая между нами связь. Это вообще не имеет отношения к сути разговора. И я совсем не хочу тебя видеть.
Ачжосси так громко кричал, что посетители, входившие в этот момент в ресторан, поспешно выходили вон. Я никак не мог понять, почему он сразу начинает грубить людям, когда злится. Ведь это плохая привычка, которая неизбежно портит настроение собеседника.
– Очень даже имеет отношение. Я должен это знать, чтобы решить, что я могу вам рассказать. – Посетитель был спокоен и по-прежнему вежлив.
– В самом деле? Так и быть, отвечу, раз ты так настаиваешь. – На губах Ачжосси показалась язвительная усмешка. – Я и есть Ли Минсок, а Ли Минсок – это я.
– Что? – собеседник недоверчиво скривился.
– Так что можешь рассказывать, все что хочешь.
– Ах вот как. Кажется, вы очень близки с ним. Ну хорошо. Я пришел сегодня к вам только потому, что узнал кое-что от Мины, точнее, от Наны.
– Нана? Вот как. Значит, Нану тоже прислал сюда ты.
– Минсок сказал ей, что не отступится от своего. Я искренне хочу встретиться с ним. Вы мне поможете в этом?
– Ты можешь сказать мне. Ведь я и есть Минсок, а Минсок – это я. – Ачжосси глубоко и прерывисто дышал сквозь зубы.
– Я буду с ним говорить только при личной встрече.
– Ты что слов не понимаешь? Говорю же, я и есть Минсок, а Минсок …
– Хорошо. Я вижу, что говорить с вами бесполезно и вы не поможете встретиться с ним. Тогда передайте ему мои слова. Пусть он остановится и прекратит делать то, что делает. Это совершенно бесполезно. Правда – бесполезно, – с нажимом произнес посетитель и встал из-за стола.
– Что значит «бесполезно»?
– Судя по тому, насколько глубоко вы вмешиваетесь, думаю, что вам все известно. Я имею в виду, что абсолютно ничего не изменится, несмотря на его действия.
– Чжиён сказала тебе, что абсолютно ничего не изменится? Или это твои предположения? – на губах Ачжосси заиграла жестокая, злобная улыбка.
– Передайте, что это мнение Чжиён. Она хочет свободы.
– Свободы? Это ведь тебе нужна ее свобода. Если ты поможешь мне встретиться с ней, я передам твои слова Минсоку. Скажи ей, чтобы пришла сюда.
– Вы хотите встретиться с Чжиён?
Ачжосси кивнул в ответ. Тот подумал немного и замотал головой:
– Чжиён не поверит вам, потому что Минсок уже не раз заманивал ее таким образом, когда она совсем не хотела видеть его. В общем, обязательно передайте Минсоку ее слова.
– Хорошо. Я один встречусь с ней. Минсока не будет даже поблизости.
– Он уже потерял доверие в этом вопросе. – мужчина ушел, так и не притронувшись к фирменному блюду.
– Я не отступлюсь. Ты ведь знаешь? – исступленно заорал вслед ему Ачжосси. Но тот даже не оглянулся.
После его ухода Ачжосси бессильно упал на стул и просидел целую вечность, безучастно уставившись на тарелку со «Сливочной нежностью».
– Сегодня больше не будем принимать посетителей, – сказал шеф, наконец придя в себя, а потом ушел в комнату.
Я шел на кухню, неся тарелку с нетронутым супом, когда открылась дверь и вошел посетитель небольшого роста в коричневом дождевике. Капюшон наполовину закрывал его лицо, но судя по кроссовкам, это был мужчина. Из насквозь промокшей обуви вытекала дождевая вода.
– Мы уже закрылись на сегодня.
Я нахмурился при мысли, что мне придется мыть пол, если он пройдет вот так в зал и оставит после себя лужу. Мне совсем не хотелось заниматься хлопотной и неприятной уборкой. Гость снял капюшон. В то мгновение, когда я увидел его лицо, я чуть не заорал: «Сучан!»
Ну надо же, к нам пожаловал мой друг.
– Я… пришел за «Сливочной нежностью».
Он заметно растерялся, не зная, как обращаться ко мне, на равных или как ко взрослому:
– Можно заказать на вынос?
Я посмотрел на тарелку у себя в руках. Тот господин не притронулся к блюду. Наверное, можно отдать эту порцию Сучану. Я вошел на кухню и начал искать емкость, чтобы перелить в нее «Сливочную нежность». Мои руки плохо слушались меня. Мне никак не удавалось найти подходящей посуды: плошки и контейнеры выскальзывали из рук и
