– Совершенно! – холодно процедила куница. – Я на дух не выношу наглых самоуверенных красавчиков!
До самого убежища отряд продвигался в гробовом молчании. Ястребы не разговаривали ни между собой, ни с куницей, и она тоже не стремилась выяснить причину такого дружного неодобрения. А зачем её выяснять, если Весе и так все понятнее понятного?
О том, что её слова не понравятся не только Даренсу, но и Бересту, она знала изначально, но вовсе не старалась задеть командира, когда осаживала самоуверенного блондина. А вот отчего рассердился Ранзел, можно было только догадываться. Но скорее всего он в курсе тайн Береста, как самый надёжный и старший из княжичей.
Осознание этого факта не доставило княжне той радости, какую обычно приносит разгаданная головоломка или подтверждение своих предположений. Наоборот, она начала подозревать, что её отношения с ястребами во время путешествия будут не так просты и доверительны, как требуется для того, чтобы поездка не приносила одни неудобства.
И значит, у куницы есть только два пути: окончательно закрыться и вести себя холодно со всеми княжичами или попытаться всё же с ними подружиться. И в том, и в другом были свои недостатки. Если она встанет против всех, то ни о каком браслете к концу путешествия можно не думать, и тогда она останется совершенно беззащитной перед волей безжалостного князя Илстрема.
И это самое нежелательное будущее, какое предпочла бы для себя сама Веся.
Старый интриган вполне может подстроить события таким образом, что ни о каком выборе можно будет и не заикаться, придётся спасать честь клана или свою, а может, даже жизнь.
Но и начинать делать попытки к примирению Весе не хотелось, просто до тошноты. Одна только мысль о самодовольных ухмылках женихов, которые сразу воспримут это как победу, сводила кунице скулы круче незрелого крыжовника. Девушке поневоле пришлось признаться самой себе, что в этот раз она не сможет самостоятельно разрешить сложную задачку, и остается только положиться на отходчивость княжичей да на случай.
Слабая надежда, кто спорит, но впереди ещё пять дней пути.
– Ну как там? – встретил вопросом пришедших в убежище братьев Ансерт и получил в ответ неопределенное мычание Ранзела.
– Завтракаем и уходим, – обойдя нахмурившегося алхимика, сквозь зубы процедил командир. – Как Лирс?
– Ещё спит. Будить будем? – сухо осведомился алхимик, обиженно поджав губы.
– Пока нет, – нехотя отозвалась Веся, направляясь в пещеру.
Хочет она разговаривать с женихами или нет – её личное дело, а заботиться о пациенте – святой долг каждой целительницы.
– Я ему отвар заварил, – движимый тем же долгом, бросился за ней Ансерт. – Стоит на столе.
– Свечу зажги, вон там, в выемке под камнем, – скомандовала куница, присаживаясь рядом с раненым, при дневном свете толку от очков меньше, чем от светильника.
– Да мы её ночью уже нашли, – смущенно признался Ансерт, зажигая фитилек. – К утру зелье перестает действовать. А ты что пьешь?
– Очки надеваю, – не стала хитрить Веся, мало ли какие еще случайности встретятся им в дороге, женихам лучше знать о ее снаряжении, и приказала: – давай её ближе. Темная сила, а зачем вы его привязали?
– Пришлось, – признался Ансерт и хмуро усмехнулся. – Рвался жену искать.
– А ты не мог в отвар успокаивающее капнуть? – расстроилась Веся, ловко развязывая узлы на спящем пациенте.
– Давал. Но на него не подействовало, наверно, ты силы лишней ему добавила?
– Не пожалела, – разматывая одеяло, со вздохом призналась целительница и ахнула: – Ансерт! Так он весь мокрый… нужно немедленно переодевать. Занавешивай вход пологом, если холодным обдаст, ещё и простынет! И иди искать сухую одежду.
– Я принесу, – раздался от двери бас Ранзела. – Ещё что-нибудь нужно?
– Полотно, лоскуты, это я сама найду, – куница опрометью кинулась из пещеры.
Быстро собрала необходимое, захватила из котла кружку отвара и торопливо протиснулась под пологом.
– Весеника, давай мы сами? – осторожно предложил алхимик.
– Давай, – не стала спорить целительница, выливая отвар в миску. – Я только покажу. Макаешь лоскут в горячее, отжимаешь, протираешь и сразу закрывай сухим полотном, не держи тело открытым.
Девушка ловко распустила шнуры на рубахе раненого, протёрла ему шею и плечи, стараясь не рассматривать ни амулетов, ни знаков клана.
– Постепенно рубаху снимаешь, сухую надеваешь. Эх, ему бы в баню сейчас… но до Ругора нечего и думать. Ты уже перевозил на тэрхах раненых? Я умею только на лошадях.
– Завернем в шатёр и привяжем, – снова раздался голос Ранзела, и воин шагнул ближе. – Иди, я всё понял. Дальше мы сами.
– Ухожу, – беспрекословно согласилась Веся и, действительно, ушла.
А чего ей там сидеть? Силы она ему ещё добавила, зелья, пока Ансерт бегал за пологом, в рот капнула, теперь можно выпить кружку отвара и собираться в дорогу.
Пока ястребы выводили лошадей и тэрхов, выносили мешки и навьючивали на своих животных, готовили из шатра кресло для Лирса, Веся отпустила Рыжа на охоту и прошла по убежищу, наводя порядок. Конечно, воины придут сюда проверить, всё ли готово для следующего особого случая, но ей ничего не стоит составить на место посуду и ополоснуть котел.
Рыж вернулся очень быстро, притащил зайца и сам почти всего съел, а остатки княжна бросила Ныру, села в седло и первой двинулась в путь. Ястребы, устраивающие в седле раненого, замешкались, но ждать их Веся не стала. Дорогу знают, не заблудятся.
В конце концов, должна же она хоть изредка отдыхать от их братии?! Сами-то они никогда не задумаются, каково это девушке, прожившей всю зиму в окружении сестёр, тетушек, кузин, бабушек и матушек в одночасье оказаться одной в толпе не спускающих с нее глаз парней.
Не пожелавший залезать на своё место Рыж, бежавший впереди тэрха, вдруг остановился и с интересом посмотрел назад, потом на Весю, давая понять, что их догоняют.
Княжна махнула питомцу рукой ответным знаком, что намек поняла, и погладила Ныра по гриве, заставляя бежать помедленнее. Если её догоняют из опаски, как бы невеста не решила сбежать, то лучше показать загодя, что у нее не было таких намерений. Нет ничего хуже упрямых и подозрительных мужчин, летние походы с отрядами охраны давно убедили в этом княжну.
– Весеника, погоди.
– Да я и так потихоньку еду, – сразу узнав голос Ранзела, мирно отозвалась девушка.
– Я хотел поговорить.
– Говори.
