– Надо было идти в лесники, – сказал я самому себе. – Живешь тихо, уединенно. Никаких кладбищ.
Я чувствовал, что за мной не перестают наблюдать Невидимые Помощники. Конечно, маг в этих местах большая редкость. Они ждут моей реакции на происходящее. Буду ли я метать молнии в умертвий и в одиночку сражаться с самим королем демонов?
Нет, не буду. Не дождетесь вы от меня таких глупостей. Я еще из ума не выжил. Одному мне управиться со столь разношерстной компанией не под силу, значит, придется искать себе помощника.
Мне срочно нужна была помощь Вольта, моего старого друга. Откровенно говоря, на магический Совет все равно не было никакой надежды. Они слишком медленно соображают. И подоспеют в самый последний момент, когда вся нечисть уже будет повержена и останется только раздать награды героям. Тут Совет всегда был и будет впереди всех.
Вольт был некромантом, – не просто со зловещей репутацией, а с очень зловещей, потому что ему, в отличие от остальных, нравилась его работа.
К ожившим мертвецам он относился как к милым домашним животным и, как правило, держал у себя в услужении парочку зомби, периодически их меняя, потому что хрупкие тела мертвых быстро приходили в негодность и разрушались. Смерть для него была игрушкой, которая скрашивала часы досуга. Его называли ненормальным, сторонились, но Вольту было наплевать на чужое мнение. Для друзей он был готов пойти на многое. Несмотря на некоторые странности, он все же был приятным человеком.
За двадцать лет нашего знакомства мы попеременно оказывали друг другу услуги магического характера, и я был уверен, что Вольт не откажет мне в помощи. Главная же трудность заключалось в том, что, по моим данным, некромант в настоящий момент находился на другом конце материка. Он возглавлял научно-исследовательскую экспедицию. Ходили упорные слухи, что в горах Умарта обитает несколько племен скелетов, и Вольт решил твердо выяснить, правда ли это. Он уехал еще в прошлом году, взяв с собой десяток таких же, как он, энтузиастов. Что же делать?
Я скептически посмотрел на крохотный одинокий одуванчик, наверное, последний в этом году. Он был беззащитен, любой мог сорвать цветок безжалостной рукой, растоптать или съесть. Я ощутил симпатию к этому растению. Он, как и я, был один против целого мира.
Впрочем, в моем случае это был даже не один мир, а несколько.
Как связаться с Вольтом, принимая во внимание разделяющее нас расстояние? Хрустальным шаром воспользоваться нельзя. Может, прибегнуть к мысленному призыву? Впрочем, даже многократно усиленный заклинаниями призыв не достигнет некроманта. Горы Умарта слишком далеко отсюда.
Почувствовав, что мои ноги начинают затекать, я встал и отряхнул мантию. Нужно вернуться в церковь и покопаться в книгах, которые я с собой захватил. Те несколько часов, что остались до вечера, нужно использовать в полной мере.
Возле разрытой могилы, принадлежавшей Перену, я остановился и потянул носом воздух. Пахло старыми тряпками. Невдалеке от могилы лежал грязный разорванный саван, один конец которого тянулся к кустам. Вот, значит, куда отправилось умертвие. Неплохо было бы проследить его маршрут.
Конечно, я не надеялся, что найду Перена, лежащего где-нибудь в укромном местечке и терпеливо ожидающего, что я с ним разделаюсь. Но попытаться все же стоило.
Я подошел к кустам поближе: несколько веток были сломаны. На влажной земле сохранились четкие следы мертвеца, которые привели меня сначала к небольшому оврагу, а затем к мостовой. Здесь мое расследование, едва начавшись, благополучно завершилось.
Вернувшись в церковь, я с удивлением обнаружил, что попал на проповедь. Тихонько прокравшись внутрь и усевшись на свободное место, я приготовился послушать Нормана. Священник был в ударе. Мне никогда раньше не приходилось видеть его на службе, и я был приятно удивлен тем, с каким пылом мой друг читает проповедь перед двумя десятками горожан. Тихий нескладный священник преобразился. Его глаза горели непримиримым огнем, голос гремел, словно труба. Он яростно размахивал руками, призывая очиститься от скверны и выступить сообща против армии зла. Жители Рамедии – в основном седовласые старики и старушки – сидели притихшие и согласно кивали головами.
Да, похоже, Норман не терял времени даром. Жаль, он еще не знает про Перена и мертвецов. Его проповедь оказалась бы насыщена новыми подробностями, а численность армий зла сразу бы возросла.
Заметив меня, Норман изменился в лице, запнулся и с растерянным видом обвел глазами молчаливую аудиторию. Огонь в глазах угас, голос потерял крепость. Он снова стал прежним Норманом. Священник деликатно кашлянул в кулак и, решив, что на сегодня тема себя исчерпала, поинтересовался:
– Вам все понятно из того, что я сказал? Может, кто-нибудь хочет задать вопрос?
Поднял руку старик, сидящий в первом ряду:
– А в армию добра всех берут, или я уже не подхожу по возрасту? У меня и меч есть.
– Всех, конечно всех, – успокоил его Норман. – Возраст – это не главное.
– Тогда где записываться? – старик покрутил головой. – Я хочу записаться в эту армию. Армия добра не сравнится с речным флотом, где я служил, но все же лучше, чем ничего.
– А об этом, – Норман тяжело вздохнул, – и многом другом вы узнаете в следующий раз. Еще вопросы есть?
– Я видела дракона, – сказала полная женщина в темно-красном платье с белыми оборками. – Это хороший знак? Он за кого: за нас или за них?
– Драконы мудрые создания, они никогда не становились на сторону похитителей душ. Это добрый знак.
– Тогда я спокойна, – кивнула женщина. И задумчиво добавила: – Главное, чтобы в этом году капуста уродила. А с остальными проблемами дракон разберется сам, без нашей помощи.
Я с удивлением уставился на спину этой догадливой женщины. Так и есть, мне придется разбираться во всем самому. Во всяком случае, на помощь рамедийцев я надеялся в последнюю очередь. У меня оставалась лишь слабая надежда, что они не станут поднимать панику и путаться у меня под ногами в самый ответственный момент схватки с демонами.
Тем временем Норман решил, что на сегодня достаточно, и в один миг разогнал своих подопечных. Добился он этого очень просто: взял в руки пустую кружку для пожертвований и призывно помахал ею перед лицами горожан. Прошла минута, и я услышал звон лишь двух-трех монет, брошенных в кружку. Остальные слушатели позорно ретировались, посчитав, что благотворительность пагубно скажется на их семейном бюджете.
Норман с несчастным видом подошел ко мне.
– Ну как? Ты слышал мою речь?
– Да, очень и очень недурно, – сказал я, думая о своем.
Священник деликатно кашлянул:
