Линд меня услышал и обернулся, приподняв фонарик повыше. Он равнодушно посмотрел на меня, потом — на фейку, воинственно сжавшую кулачки. Дзинь-Дзинь явно заинтересовала его гораздо больше, чем моя бесценная персона, и в глубине синеватых глаз появился нехороший огонек.
— Интересно, — задумчиво прошептал он и подошел к фейке поближе, за что и получил целое облако пыльцы на свою голову.
— Ну?! — воинственно замахала ручками фейка, я едва успела ее схватить за крыло, чтобы фейка не засыпала Линда с головы до ног. На несчастного Линда и так смотреть жалко. Хотя он сам виноват — это раз. А потом, теперь его прекрасно видно в темноте.
Линд чихал минут пять, потом достал из кармана платок и очень культурно вытер слезы с глаз.
— Хорошо, что ты ее взяла, это облегчает задачу. Пойдем дальше.
Мы с Дзинь переглянулись. Фейка вздохнула и уселась на плечо.
— Я предупредила. Но никто никогда не слушает несчастную фею, никто!
Линд светящимся облачком мелькал впереди, и теперь следовать за ним стало легче. Деревьев становилось все больше и больше, пока лес вдруг не кончился и не открыл унылую картину поля с надгробными камнями.
— Поосторожнее, тут корней много, — Линд отдал мне фонарик и внимательно посмотрел в глаза. — Ты что, боишься?
— Кто боится?! С чего ты взял? — я тут же перестала клацать зубами и расправила плечи. — Ничего подобного, но, может, объяснишь мне, что тут такого интересного можно ночью делать?
— Только дурак ночью на кладбище отправится, — Линд пожал плечами. Действительно, только дурак. — Никто не увидит.
Пропасть, да Дзинь никак права. Я вздрогнула и осторожно уточнила.
— Не увидит что?
Парень с неожиданной яростью пнул камешек, лежавший себе тихонечко на дороге и никого не трогавший. Я аж отшатнулась.
— Весея, я что тебе сделал?
— Ээээ… — я честно попыталась вникнуть в суть вопроса, но так и не смогла его понять.
— Увидят, как я трупы копаю, пропасть! — раздраженно махнул рукой Линд. — Пошли!
Я еще немного постояла, пытаясь все-таки понять, что сейчас укусило Линда и с какой стати. Почему-то мне стало стыдно, будто бы я действительно виновата, но, еще чуток поразмыслив, я пришла к выводу, что этот Одаренный просто злится из-за выходки Дзинь.
Никогда я не любила кладбища. Всегда такое чувство, что нарушаешь чужой покой, переходишь невидимую, но опасную границу смерти. Кажется, обычное место: и шум листвы, и щебетание птиц — всё, как везде, но будто приглушенно звучит, словно есть какая-то пелена, которая укутывает человека и превращает все вокруг в подобие сна.
Сумерки превратили надгробия в зловещих карликов, а деревья — в мрачных великанов, хранящих покой мертвых. От камней падали причудливые тени на траву, пахло сырой землей и едва уловимым духом тайны. По надписям[20] я поняла, что тут, в основном, Одаренные покоятся. У Великих родов нет обычая кого-то погребать, как не было такого обычая и у эльнолвов… Считается, что душа тогда привяжется к земле и не сможет стать свободной[21]. Вот так и появляются призраки…
— Линд! — я, споткнувшись об корень и чудом удержавшись на ногах, схватилась за дерево.. — Линд! Подожди чуть-чуть, а?
— Ну? — устало обернулся парень. Нет, ну до чего все-таки тяжелый человек! Можно подумать, это я его сюда приволокла ночью! Неужели непонятно, что мне не по себе одной?
— Что мы тут забыли? — отдышавшись, я поправила волосы. — Может, объяснишь наконец?
Он даже не ответил. Только плечами пожал и прошел еще шагов на десять вперед.
— А теперь смотри.
Камень как камень. Я подошла чуть ближе и ахнула. Род Великих, Эленви.
«Эленви Мари-Лан, любим тебя и помним. 5 августа 7805 — 5 августа 7820».
Пятнадцать лет назад… Внизу надписи был еще рисунок дерева… ненавидеть уже начинаю его.
— Поняла? — Линд пнул ногой мелкий камешек, засоряющий могилу, и перешагнул к следующему камню. — Смотри дальше.
«Вегра Анари. Всегда с тобой. 30 декабря 7801 — 30 декабря 7820»
— Это всего две жертвы той эпидемии… никто до сих пор не знает, отчего они умерли, — Линд вздохнул. — Но думаю, ключ в деревьях. Скажи-ка, у Тауры были такие рисунки на теле?
Даже хуже — у меня-то тоже есть такой рисунок. Но, раз Линд об этом не знает… Тем лучше.
— Были. На руках, на плече, на ноге… Линд, но тебе-то это зачем?
Он кинул на меня какой-то особенно странный взгляд и недобро ухмыльнулся:
— Считай это азартом.
Мне холодно стало от его тона, а он, как ни в чем не бывало, присел перед первым камнем — перед тем, который служил надгробием Мари-Лан — и приложил к нему руку. Камень задрожал, потом медленно, неохотно двинулся… двинулся еще раз и поехал в сторону, сантиметр за сантиметром открывая черную дыру. Невыносимо запахло землей, сыростью и чуланом.
— Что ты делаешь?! — я чуть не выронила фонарик, потрясенная отвратительным поступкам. Это кощунство! Я же не думала, что Линд и правда займется разграблением могил! — Перестань немедленно!
Камень отъехал в сторону, а Линд спокойно поднялся, отряхнул руки от пыли и отнял у меня фонарик.
— Следуй за мной, — мрачно приказал он и полез в открывшуюся дыру. У меня чуть волосы дыбом не встали, когда Линд полностью исчез под землей, и тьма окружила меня со всех сторон. Шелестели деревья — мягко, ласково, словно желая чем-то поделиться. Скрипели стволы и корни, когда какое-нибудь дерево клонилось вперед, чтобы пройти еще миллиметр. Хлопали крыльями ночные мотыльки и жужжали какие-то насекомые в траве. Всё это вместе настолько испугало меня, что я готова была пойти даже в могилу, лишь бы поближе к свету!
— Мне лично жутко, — Дзинь откинула мои волосы и осмотрелась, заодно хоть немного разогнала тьму.
— Спускайся, — тусклый свет вдруг пробился сквозь черноту дыры, и я увидела, что вниз ведут ступеньки. До чего же все-таки не по себе. А ну как спущусь, а там и правда ловушка?
Линд не дал мне подумать, как следует. Через секунду-другую он поднялся по лестнице, молча и как-то нерешительно взял меня за руку и потянул за собой.
— Я понимаю, что тебе страшно, — он убедился, что я не собираюсь сопротивляться, и отпустил мою руку. А руки-то у него холоднющие. — Но у меня свои причины добиваться правды. Я хочу разобраться в этой истории. И ты мне поможешь.
Это и правда не могила была. Ничего подобного. Каменные, необработанные стены, тонкая вязь непонятных знаков по потолку… Я сошла с последней ступеньки и взяла одну из ламп — видимо, именно для того, чтобы их зажечь, и понадобился Линду фонарик.
