— Скрывает-то скрывает, только мне нужна его помощь, — я вздохнула. — Да и зачем бы ему открывать мне ключ к разгадке?
— Чтобы запутать и принести в жертву! — фейка с сожалением посмотрела на занавески, и видимо, решила, что займется ими без свидетелей. Хлопнув крыльями, она перелетела ко мне на подушку. — Ну подумай, ведь он мог повести тебя по ложному следу…
Мог бы, конечно. Да и что-то с этой гробницей нечисто. Я перевернулась на другой бок и тут же поправилась: не с гробницей, а с этой эпидемией прошлого.
Ладно, утром, всё утром. Спать хочется, правда, для начала надо письмо домой написать.
— Дзинь, ты паникерша, — я со смешком поднялась.
— Может, я просто умная? — философски предположила фейка, отчаянно зевнула и свернулась клубочком. — А вы все…
Не договорив, Дзинь тихо-тихо засопела.
Усмехнувшись, я села за стол и достала из ящика пару сиреневок[22]. Мама меня по головке не погладит, если я ей правду расскажу. Но ведь ей не обязательно знать всё.
Я положила перо на стол и продиктовала: «Мама запятая я немного задержусь точка» Перо прыгало, как сумасшедшее по бумаге, но записало всё в точности. Хорошо… А то ведь иногда так и запишет — запятые и точки словами.
Продиктовав предложение, я задумалась. Чтоб такого придумать, чтобы мама не заподозрила неладного? А вот, точно, почему бы и нет?
«Я подумала и решила посидеть в библиотеке точка Это ненадолго точка Вернусь через неделю другую точка люблю тебя»
Перо закончило писать, и я выхватила из-под него сиреневку. Проверив всё, я открыла форточку и выбросила письмо на улицу.
— Домой, — приказала я, и письмо отправилось в путь. Всегда любила, как эти штуки летают — словно их ветер гонит. Везет же Великим — многие из них могут вполне и без сиреневок обходиться, делают все сами. И не приходится так дорого платить: все зачарованные предметы стоят, как не знаю что. У нас, например, даже рунрина своего нет — хоть мы и не принадлежим к бедным слоям Великих, но и до высших нам тоже далеко. Порой приходится от чего-то отказываться, чтобы хоть усадьбу содержать в порядке да платить гномам за работу. Отцу так и вовсе пришлось отправиться в Дикие земли[23].
Что ж, одним делом меньше. А потом задержусь еще на неделю и еще на одну, пока надежда не угаснет окончательно. Либо пока не выясню, кто стоит за убийствами.
Солнце то выглядывало из-за облаков, то снова скрывалось за ними, словно играло в прятки. День выдался немного прохладным, но все-таки летним: приближавшаяся осень напоминала о себе лишь печальным шелестом листвы. Осень невозможно не узнать — она всегда приходит с грустью и мягким ветром, иногда такая неуловимая, что ее можно спутать с летом.
Ханна ухватилась за ветку и, немного подтянувшись, залезла на нее.
— Давай сюда! — она хлопнула рукой по ветке, но я помотала головой. Ветка не выдержит меня: в отличие от Ханны, я не могла похвастаться такой же легкостью и хрупкостью. Подруга у меня среднего роста, с фигурой кошки: гибкой, ловкой, сильной в то же время. С ней соревноваться в подвижности я не могла.
Немного подумав, я уселась под деревом. Земля еще не успела прогреться, да тем и лучше: несмотря на то, что явно собирался дождь, воздух был влажным и жарким.
— Ну, рассказывай, как этот Линд? Он симпатичный, да? — Ханна лукаво подмигнула. — Но, кажется, не очень дружелюбный…
— Ты права, отвратительный тип, — я отмахнулась от бабочки, задавшейся целью сдвинуть меня с дороги и поэтому с упорством врезавшейся мне в лоб, и пожала плечами. — Но он обещал помочь.
— Он пригласил ее на кладбище, — вклинилась Дзинь. Разговор о Линде — человеке, который возмущал фейку до глубины души, — даже заставил ее на секунду отвлечься от создания нового шедевра из занавесок.
— Так романтично, — захихикала подруга. Вздохнув, я рассказала ей о походе на кладбище, правда, ничего не сказала о том, что находилось под могилой. Сама не знаю почему — может, потому, что Ханна не слишком-то хорошо умела хранить тайны. Если в могилу начнут бегать толпами студенты, то Линд вряд ли меня по головке погладит. А он и так меня убить готов. Судя по его виду, я ему приятна примерно так же, как муха надоедливая. Обидно, но ничего не поделаешь: потомки людей реагируют на потомков эльнолвов либо очень хорошо, либо очень плохо. Середины нет[24].
— Так эпидемия уже была? Весс, а что, если тебе к Неросу обратиться? Он-то наверняка местные легенды знает! — Ханна поудобнее устроилась на ветке. А что, выход неплохой… Возможно, он действительно сможет помочь. Или хотя бы сказать что-то новое.
Подумав, я поднялась с земли.
— А он ведь сейчас в Древесном, да? Со мной пойдешь?
— Я тебя не оставлю, ты же знаешь, — Ханна спрыгнула с ветки и решительно пошла вперед. Самое интересное, что я и правда знала: таких друзей еще поискать.
Древесный Зал, как мне сестра рассказывала, построили еще во времена эльнолвов. Главное здание Академии, где с утра до вечера несчастные ученики разучивали всякую ерунду и занимались тем, что весь день сидели на одном месте и пытались не умереть от скуки. Пока что занятия не начались, и той атмосферы, которую Таура описывала, как «утопиться можно», я не почувствовала.
Зато меня заколдовало это место. Здание оказалось не просто необычным… Четыре огромных дерева, как стражи, охраняли круглое строение. Их кроны, сплетаясь, служили поддержкой пятому дереву. Каким таким образом удалось заставить дерево расти на огромной высоте, да еще так далеко от земли, я не могла понять, но видела своими глазами, что это не выдумки. Пятое дерево было настолько огромным, что возвышалось над всей Академией, будто самый дорогой бриллиант в диадеме. Его корни спускались до самой земли, по толщине своей не уступая четырем деревьям, и образовывали нечто вроде арки над входом в Древесный Зал.
Такого чуда я еще не видела. Но что самое поразительное — я не понимала, как здание стоит, если каждое дерево живет, дышит и порою передвигается на несколько сантиметров вправо или влево. И первым моим вопросом к Неросу был не вопрос об эпидемии, а вопрос о здании.
— Они мертвы, — Нерос отбросил прядь волос со лба и, заметив Ханну, улыбнулся. — Ханна, привет, хорошо выглядишь!
Подруга пробормотала нечто застенчиво-благодарное и покраснела.
— Дамы, — довольно вздохнул Нерос. — Вы все такие хорошие!
Дзинь, надежно скрытая косами, хихикнула и пропела мне на ухо ехидным тоном:
— Прямо не знаю, кого из вас выбрать, ах! Так тяжело, так тяжело, я просто умираю от любви ко всему миру!
