Рик задрожал от страха, хотя и без того был уже мертв. Он знал о сверхъестественной выносливости гномов. Каждому кобольду было известно об этом. Как же могут эльфы считать таких врагов просто червями? Он сделал отчаянную попытку предупредить Смидди Tea:
— Отход, госпожа! Командуй отход! Мы поторгуемся с гномами за Ожерелье!
Но слова его тут же унесло бешеным ураганом воплей и выкриков. Свистящий вихрь стрел сбил Бройдо с ног, и он свалился вместе с кобольдом, перевалившись через древесный корень, а зазубренный шторм пролетел мимо. Бешено завертелся меч змея в руке Смидди Tea, отбивая дождь стрел, и в тот же миг старуха заплясала танец смерти в гуще налетающих гномов.
— Мой клан обречен! — взвыл Бройдо из-за корня, где упал с Риком Старым. Он выглянул из-за заросли стрел, вонзившихся в корень, и с ужасом смотрел, как коридоры подлеска изрыгают все новые орды гномов. — Все черви Края Мира хлынули сюда!
Рик понял, что это правда. Гномы с невероятной тщательностью окружили все выходы из выдолбленных деревьев. Определив главные выходы из эльфовских гротов, они настолько удачно расставили снайперов, что могли ждать, пока вылезет весь клан.
— Рик Старый, кобольд с Неморы! — в отчаянии воззвал Бройдо. — Призови Азофеля!
Кобольд не стал колебаться и выкрикнул имя своего стража, но у него не было дыхания — голос перехватил страх. Бройдо смекнул, в чем дело, и сам выкрикнул:
— Азофель! Азофель!
Еще одна стрела вонзилась в лес торчащих стрел рядом с лицом эльфа, и он замолчал. По его крику гномы определили, где он находится.
Имя Лучезарного подействовало бы, если бы его выкрикнул сам кобольд, но Рик никак не мог подавить страх, чтобы обрести голос. А от вида появившихся над корнем дерева гномов в броне он и шепота лишился.
— Рик! — Бройдо прыгнул к нему и встряхнул. — Зови Азофеля!
— Нет голоса! — прохрипел Рик, держась за горло. Эльф разинул рот от удивления:
— Кобольд, возьми себя в руки! Ты же мертвоходец! Гляди! — Бройдо схватился за Ожерелье и ткнул хрустальной призмой в лицо Рика. — Гляди! Что ты там видишь?
При первом взгляде в кристалл мир кобольда стал глубже, будто он смотрел в длинную гулкую долину. Боевые кличи и предсмертные крики стали тише и одновременно отчетливее. Покой обнял его давним воспоминанием детства в далеких ледяных пещерах Неморы много зим тому назад. Бройдо стоял рядом и размахивал дубиной, отгоняя наступающих гномов, а за ними виднелась орда лучников, занимающих позиции на выступающих корнях над копьеносцами гномов, рвущихся сквозь дымные тени между деревьями.
— Азофель! — сильным голосом позвал Рик. Столбы звездного огня прорезали лесную ночь, будто над головой развернулась огромная луна. Безмолвие смыло грохот битвы, и слышны стали только всхлипы и стоны с лесных троп. Торжествующий крик вырвался из груди Смидди Tea, и мощно взметнулся к небу меч змея в ее руке. С острия костяного лезвия рванулись переплетенные молнии, и удар их шипящей энергии пронесся между деревьями и поразил лучников.
Наверху парил Лучезарный. Одним взглядом он охватил опасность, угрожавшую кобольду и их общей миссии. Он увидел Бройдо и Рика Старого, прижавшихся меж корней исполинского дерева, орду налетающих на них копьеносцев и алебардщиков — и со смертоносной точностью поразил гномов молнией.
Ленты чармового огня, брошенного Азофелем на ряды атакующих, выгнулись дугами от меча змея, высоко поднятого в мертвой хватке Смидди Tea. Она направляла силу Лучезарного. Иссохший хрупкий силуэт старухи принял неземной вид, сила снов подняла ее на цыпочки. Она видела то, что воспринимал Азофель.
По лесным склонам, по дальним горам неудержимо катился разрушительный поток народа гномов. Все куклы-черви Края Мира собрались в Лесу Призраков, чтобы вернуть себе Ожерелье Душ.
— Они его отберут! — услышала Смидди Tea жалобное хныканье кобольда, но чувствовала, что Лучезарный его не слушает. Быстро текла из него энергия, передаваясь ей и ее мечу хлесткими бичами молний. Сила Азофеля вливалась в Смидди Tea и била огненными стрелами по ордам гномов, а те, шатаясь, метались по ослепительному лесу.
Десятки и сотни их падали, и в смертных судорогах корчились личинки — огромные дергающиеся кольчатые тела, белые как тесто, покрытые жестким ворсом. Летучий туман уничтоженного волшебства сливался в дымные клубы и повисал между деревьями.
Но Азофелю не удавалось уничтожать гномов достаточно быстро. Смидди Tea первой ощутила, как убывает сила Лучезарного. Затрепетал льющийся через нее поток, лунное сияние над головой померкло. Реже стали бить молнии с острия меча, их стало меньше, и потом они прекратились.
Сомкнулась вокруг темнота ночи, и руки Смидди Tea бессильно повисли. Отяжелевший вдруг меч потянул вниз, и старуха упала коленями на утоптанную землю. Мелькнула последняя общая с Лучезарным мысль: осталось еще много гномов, но далеко, на той стороне гор — все ближние погибли.
Бройдо бросился к своей бабке и подхватил ее на руки. Она прижимала к груди меч змея, и он горел ледяным огнем.
Рик Старый поднялся и в изумлении оглядел лежащих повсюду мертвых червей. На каждом корне лежали вповалку толстые, белые влажные тела. На рассвете лучи Извечной Звезды превратят бледные останки в хрупкие оболочки.
— Азофель? — робко позвал кобольд в тихую ночь. Ответом ему были лишь стоны раненых и умирающих.
— Там…
Смидди Tea махнула ослабевшей рукой в чащу, где ярче светились эктоплазменные дымы мертвых гномов.
Кобольд шагнул в ту сторону, откуда струился тусклый свет. Будто в кусочке зеленого утра выступали из тьмы побеги и кусты бересклета и снова сливались с ночной темнотой. Из мрака выступило несколько бойцов-эльфов с расширенными от страха глазами.
— Там он горит! — крикнул один.
— Он упал с неба! — завопил другой. — Он упал с неба, пылая!
Сердце Бройдо билось о ребра как летучая мышь. Он покрепче прижал к себе Смидди Tea и бросился в чащу за Риком Старым.
— Лучезарный не мог сразить их всех, — бормотала Смидди Tea. — За ними идут другие. Они не остановятся — пока не отберут обратно Ожерелье Душ.
Рик Старый пробирался сквозь деревья, не обращая внимания на резкую боль, когда торчащая стрела задевала за ветви. Он стремился к дымящемуся сиянию посреди подлеска.
Вдруг ветви и тонкие стволы стали хрупкими, начали рассыпаться пеплом, и под машущими руками кобольда вся стена растительности упала пыльным облаком. В клубящейся темноте пульсировал, подобно сердцу, тусклый красный свет.
Бройдо крепко прижал Смидди Tea лицом к себе, чтобы защитить от летящих углей и пепла. Он прищурился на еще не угасшее сияние в середине чащи и различил у дна воронки, где клубился туман, стоящую на ногах человеческую фигуру. Черты лица Азофеля — изогнутые глаза, длинный прямой нос, маленький рот с лепестками губ — светились коричневатым светом. Казалось, что ангельски-демоническое лицо выдавлено в металле, еще не остывшем после горна.
