— Отпущу, — ласково согласился алхимик, доставая кисть и коробку, в которой теснились баночки с красками. — Черт! В какой же теперь тебя цвет красить?
— О! — обрадовался хомункулус. — Знак свыше. Сам Господь Бог говорит тебе: «Опамятуйся, сын мой Аарус! Прекрати издевательства над маленьким несчастным существом! А чтобы, сын мой Аарус, до тебя лучше дошло, я тебе намекаю: красок всего девять с учетом черной и белой, а бедный Черри уже и так весь исчеркан». Аарус! Бог недаром придумал всего девять красок!
— Еще Господь придумал алхимиков, — рассеянно возразил старик, доставая чашку и кисть. — А уже алхимики самостоятельно додумались, что девять красок вполне можно смешать. Подставляй ногу, протестант!
— Даже у Бога случались ошибки, — мрачно подытожил Черри, вытягивая в пространство худую конечность. — Вот алхимики — точно ошибка. На сто процентов. Если бы не они…
— То и хомункулусов не было бы, — закончил Аарус, старательно выводя завиток.
— Ой! — умилилась Найса-Мария, входя в комнату и всплескивая ладошками. — Какой Черри хорошенький стал! Это вы его к празднику красите?
— К поминкам, — буркнул хомункулус, опуская ногу и вздергивая нос.
— Найса! Милая! — обрадовался Квайл, отставляя котелок. — Иди ко мне, лапушка моя!
— Квайличек! — расплылась в счастливой улыбке черноволосая красавица. — Любимый мой муженек!
— Тьфу! — неодобрительно сплюнул хомункулус. — Теперь понятно, отчего краткий период после свадьбы, когда у новобрачных еще не прошло помутнение мозгов, назвали медовым месяцем! Уж такая приторная сладость, что прямо уши слипаются!
Алхимик только усмехнулся, вытирая руки тряпкой.
— Любовь — это прекрасно! — провозгласил Квайл, отрываясь от супруги.
— Мерзость! — не согласился Черри. — Тьфу и еще раз тьфу! Полное разочарование! Крах мечты, можно сказать. Одна надежда теперь на алхимию. Авось в будущем люди перестанут размножаться таким дурацким способом и станут расти в пробирках. Как и пристало порядочным разумным существам. Квайл, и как ты только можешь заниматься этим…
— Замечательно может, — мечтательно протянула Найса-Мария. — Квайлик мне самим Богом предназначен! Словно его по моему заказу лепили. Тютелька в тютельку…
— Молчи, женщина! — строго оборвал хомункулус. — Твоя тютелька вообще гнуснейшее зрелище! Теперь понимаю, отчего Аарус во время своих кобеляжей пудреницу крышкой прикрывал. Меня, родимого, от шока берег! Тьфу!
— Но почему сразу «тьфу»? Откуда такие грустные выводы? — с высокомерием опытного ловеласа хмыкнул Квайл. — Только не придумывай, что видел лично!
— Зачем придумывать? — пожал пестрыми плечами Черри. — Правда, видел. Вчера. Своими собственными глазами. Ветерок сеть раскачал, я за подоконник уцепился, в вашу с Найсой комнату заглянул и… лучше б меня вообще сдуло. Ей-богу! Чудом удержался, чтобы от омерзения с подоконника не сигануть.
— Черри! Ты за нами подсматривал? — ахнула Найса. — Ах ты, поганец мелкий!
— Стоп! А как же крышка?! — вскинулся Аарус. — Я же ее плотно прикручивал!
— Ее теперь плотно прикрутить невозможно, — доверительно поведал хомункулус, грызя палец. — Дорогая Квайлова супружница аккурат вчера горшочек мой мыла. Так усердно скребла, что резьбы уже почти не осталось. Спасибо тебе, Найса-Мария Тресс, за доброту и хозяйственность, а отдельное спасибо за силушку богатырскую.
— Я же хотела как лучше. — Черные глаза молодой жены наполнились слезами.
— А вышло даже лучше, чем ты хотела, — буркнул алхимик, хватая крышку и внимательно ковыряя ногтем резьбу. — Точно! Ты бы, Найса, чем столбом стоять, лучше сообразила бы нам с Квайлом какую-никакую еду. Но не оладушки! Купи что-нибудь у разносчика.
Все еще насупленная девушка отправилась выполнять поручение.
— А чем тебе, Аарус, оладушки не нравятся? — удивился Квайл, прихватывая с блюдца давно остывший румяный овал и отправляя его в рот. — По-моему, вкушно…
— Стар я уже для этого деликатеса, — с издевкой поведал алхимик, пихая Черри обратно в горшок и старательно заматывая поверх крышки кусок ткани. — Зубы не те. А алмазные протезы нынче дороги, не укупишь.
— Да они же во рту тают! Даже вчерашние! — не поверил Квайл, взмахивая рукой и нечаянно сшибая блюдце на пол. С глухим стуком оладьи рассыпались по прикроватному коврику.
— Прогресс наблюдается, улыбнувшись, согласился алхимик, поправляя сеть за окном. — По крайней мере, звук падения уже гораздо мягче, с этаким многообещающим «шлеп», не как камень. Ох, ученик… Смотрю я на тебя и диву даюсь — редких качеств ты человек! И умный, и решительный, и упрямый, и в еде неприхотлив, и если уж воруешь, то не безделушку какую-нибудь, а сразу бесценную вещь. Недаром именно к тебе обратился за помощью демон. И ангел, что характерно!
Квайл потупился от комплимента, одновременно чувствуя некий скрытый подвох. Ведь не может же быть, чтобы сам Аарус Густ — ученый сухарь, высокий авторитет, меняющий учеников как носки, чуть ли не каждую неделю — его хвалил!
— Я вот давно хотел тебя спросить… — задумчиво продолжил алхимик. — У тебя в роду, случайно, не было гномов?
Из-за приоткрытого окошка донесся тонкий язвительный хохот, резкий вскрик, шум скользящего по стене и цепляющегося за выступы кирпичей тела и, наконец, задавленный кашель.
— Допрыгался, — подытожил Аарус, с кряхтением поднимаясь с пуфа. — Допрыгался и докаркался. Сбылось пожелание идиота, его сдуло. Но раз кашляет, то жив, только пыли наглотался. Наверное, на козырьке лежит. Сейчас посмотрю… Ого! Сетка слетела, странно…
— Что там? — Ученик алхимика встал рядом и высунулся за окно. — Не пойму…
Аарус добродушно хмыкнул:
— А вот я, кажется, догадываюсь. Кривая линия мастерски превращена в практически прямую. Зато металл… так и сверкает, так и сверкает на солнце! Квайл, как ты думаешь, не могло ли твоей обожаемой супруге прийти в голову вымыть наружный крюк?..
…Подсобка утилизатора оказалась невероятно гадостным местечком.
Из мебели здесь имелись только вешалки (ровно две штуки, по количеству форменных комплектов), кровать, тумбочка и подставка для ног. Все.
Аппаратура была представлена шире. Уже упомянутый хозяином комнаты, прежде сломанный, а сейчас без умолку трещащий приемник; пара качественных наушников; мини-монитор; несколько разнообразных устройств для связи с сотрудниками базы; соковыжималка, забитая морковным жмыхом.
Теперь вы имеете представление о том, как живут утилизаторы.
