— Вы покинете заседание совета? — спросила Вивьен; на ее лице было написано удивление.
— Покину.
— Я тоже уйду, если сюда придет Ридон, — добавил Арилан. — Он не знает, что я Дерини, и я хочу, чтобы ему это было неизвестно как можно дольше. Это поможет королю на магическом поединке, если, конечно, нам не удастся избежать его.
Баррет медленно кивнул.
— Да, это важно. И то же самое касается Венцита. Совет согласен? Наконец, что вы думаете о Моргане и Маклайне? Оказать ли им наше покровительство?
— Конечно да! — воскликнул Тирцель. — Венцит оскорбил совет не только этой затеей с подставными судьями. На его стороне — двое чистокровных смертных, которых он просто обучил магии. В них нет ни капли крови Дерини. Почему бы нам тогда не согласиться официально служить судьями в этой магической дуэли? Пусть завтра на поединок явятся настоящие судьи из совета и окажут покровительство всем восьмерым. Это почти законно, не говоря уже о том, что это — самое безопасное из возможного. А кто победит — это зависит от сил и искусства сражающихся. Вы все это знаете.
Наступила тишина, и Вивьен кивнула своей седой головой.
— Тирцель прав, хотя и бывает слишком горяч. Мы как-то не обратили внимания, что два боевых напарника Венцита — не Дерини; и потом, он открыто выступил против нас, решив объявить судьями неведомо кого. Что же до Моргана и Маклайна, — она пожала плечами, — пусть будет так. Если удача будет на их стороне и они победят, это будет значить, что они достойны нашего покровительства. Мы в любом случае ничего не теряем.
— Но… — начал Торн.
— Согласны ли вы? — прозвучал голос еще одной женщины — рыжеволосой Кири. — Милорды, я согласна с леди Вивьен, и я чувствую, что Тирцель и Арилан думают так же. Ларан, что вы скажете? Приемлет ли ваша гордость то, что мы предлагаем?
Ларан кивнул.
— Я допускаю, что некоторые пункты устава, о которых мы обычно забываем, разрешают подобное. И я надеюсь, что они победят. Было бы преступлением упустить исцеляющие силы, если Морган, конечно, ими обладает.
— Как всегда, вы рассуждаете здраво, — хмыкнула Вивьен. — Что ж, милорды? Пятеро из нас поддержали это решение. Нужно ли формальное голосование?
Никто не произнес ни слова; Вивьен с легкой улыбкой посмотрела на Баррета:
— Что ж, хорошо, милорд Баррет. Следовательно, наши августейшие коллеги согласились принять полукровок под свое покровительство и судить завтрашнюю магическую дуэль. Готовы ли вы огласить ваше решение?
Баррет кивнул.
— Да. Арилан, зовите своих друзей.
С торжествующей улыбкой Арилан подошел к золоченым дверям, которые при его приближении распахнулись. Трое спутников епископа с тревогой посмотрели на него и прочли по его лицу все, что хотели знать. Они вошли в зал вслед за Ариланом уверенным шагом, больше не трепеща перед советом Камбера.
— Станьте вместе с вашими собратьями, Арилан, — сказал Баррет, когда все четверо подошли к креслу епископа.
Арилан остановился, Келсон, Морган и Дункан окружили его, выжидающе глядя на Баррета.
— Келсон Халдейн, Аларик Морган, Дункан Маклайн, слушайте вердикт совета Камбера. Сим объявляю, что советом сочтено за благо оказать вам покровительство в сем деле, каковое покровительство будет нами обеспечено. Судьями в магическом поединке будут Ларан ап Пардис, леди Вивьен, Тирцель де Кла-рон и я. Арилан, решено также, что вам следует воздержаться от общения с советом впредь до поединка. Далее, вы должны объяснить сим трем Дерини их обязанности в соответствии с правилами поединка. Все должно быть по правилам, как в прежние дни. Никому из вас не следует обсуждать завтрашний поединок ни с кем, кроме находящихся в этом зале. Это понятно?
Арилан поклонился особым церемонным поклоном.
— Все будет по древним заветам, милорд.
И вот он вместе с тремя своими друзьями покинул зал совета и вернулся в темноту Переносящего Хода. Хотя он и знал, что их распирает от вопросов, он не позволил задавать их здесь, у самого зала. А в первые секунды после возвращения в палатку Келсона происшедшее только что казалось им сном. Только спящие Нигель, Кардиель и Варин, свернутый ковер да вырезанный ножом дерн свидетельствовали о том, что все это явь.
Келсон повернулся к Арилану.
— Это… это все было, правда?
— Конечно было, — улыбнулся Арилан. — И чудеса все еще случаются. Келсон, если вы напишете письмо о том, что принимаете вызов, мы немедленно отправим его Венциту. — Он вздохнул, отшвырнув огарок свечи и опускаясь в кресло рядом с вырезанным дерном. — Ход сейчас можно закрыть. При необходимости мы можем им пользоваться, но для этого больше не придется копаться в земле.
Келсон кивнул, подошел к походному письменному столу и, взяв перо и пергамент, спросил:
— Какой тон мне избрать? Уверенный? Воинственный?
Арилан покачал головой.
— Нет, слегка растерянный, но покорный, как будто вас втягивают в это против воли. Он не должен понять, что мы связались с советом и разоблачили его маленькую хитрость. — На лице Арилана появилась озорная усмешка, — Пусть это звучит жалко, немного испуганно. Вот будет зрелище, когда настоящий совет явится судить поединок!
Глава XXIV
«И РЕК ГОСПОДЬ: ВОТ ПРИНЕСУ Я ЗЛО
НА МЕСТО СИЕ И НА ЖИТЕЛЕЙ ЕГО»[44]
Ночное небо было все усыпано звездами, когда Арилан бросил на него взгляд, отдернув полог королевской палатки. Вокруг него шумел, отходя ко сну, лагерь. И может быть, он слышит этот шум последний раз. Испуганные чем-то лошади рвали поводья и ржали, воины расхаживали по лагерю, громко разговаривая между собой.
Площадка перед королевской палаткой была освещена множеством факелов, которые мерцали мутно-оранжевым светом, но не затмевали сияния бесчисленных звезд. Арилану подумалось, что никогда он не видел такого ясного летнего звездного неба. Может быть, и не увидит.
За его спиной раздались шаги — шаги человека, обутого в кожаные сапоги; к епископу подошел Келсон и тоже, закинув голову, посмотрел на звезды. На плечах его был солдатский плащ. Молодой король молчал, тоже зачарованный обаянием летней ночи.
— Аларик с Дунканом идут? — спросил он наконец.
— Да, я послал за ними, — ответил Арилан.
Келсон вздохнул и, сложив руки на груди, с грустью посмотрел на кольцо факелов и освещенных ими солдат охраны.
— Короткая будет ночь. Нам нужно быть наготове еще до рассвета, на случай, если Венцит выкинет что-нибудь. Посыльный, который отвез наше письмо, сказал, что вид у него был вовсе не довольный.
