– Ты глухой, что ль? – его неучтиво ткнули алебардой в голень. Нэль вопросительно выгнул бровь, с насмешкой глянув на хозяина этого раритетного оружия.
– Уважаемый, я не торгую антиквариатом, но могу подсказать, к кому вам стоит обратиться. Уверен, столь ценный экспонат с руками оторвут, – он опустился обратно в седло. А потом щёлкнул пальцами и с одного из разбойников, вооруженного арбалетом свалились штаны. Второго принялась мутузить по загривку его же дубинка, вырвавшаяся из рук хозяина, третий принялся лихо отплясывать на месте — драные лапти (из правого торчал грязный палец) зажили своей жизнью. Четвертого принялась душить та самая алебарда, отчего-то ставшая гибче змеи, двое пытались ее разжать и спасти уже синеющего мужика...
Убедившись, что все при деле, Нэль хмыкнул и, тронув коня пятками, поехал дальше. Действие заклинания закончится само, стоит ему отдалиться на пару сотен шагов. Этого достаточно, что бы поселить в гнилых душонках страх, но недостаточно, что бы убить. Пусть пока боятся, до темноты. Как раз он успеет подготовиться.
К наступлению сумерек, Нэль знал об этой шайке все. Что взрослых мужиков там порядка сорока человек, пяток мальчишек на побегушках, куча награбленного барахла, три пленных девушки – две в глубокой яме, одна – связанная по рукам и ногам — у костра. А ещё у них имелся маг — слабый, никудышный, но он был, и даже поставил какую-то защиту вокруг обжитой поляны после возвращения соратников с неудачного ограбления. Но нервозности его это не умаляло, он то и дело вздрагивал, озираясь и кажется был готов дать деру в каждое мгновение. Знает, стервец, мстительность собратьев по ремеслу, а значит ждёт.
Нэль ждал, пока окончательно сядет солнце и погаснут последние отблески заката. С наступлением тьмы связь с источником крепчала. К тому же в темноте он просто чувствовал себя комфортнее. Он успел разбить свой собственный лагерь, сварить каши с грибами, заварить травы, подремать... А потом накрыл поляну одним простым, но очень энергозатратным заклинанием. И сразу ощутил навалившуюся тошноту; противно и мелко затряслись колени и ладони, но если все пойдет как надо, уже очень скоро все вернётся ему с лихвой. Ещё и прозапас останется. Намечалась плодотворная ночь. Маг спокойно вышел из зарослей, окружающих поляну и тихонько пнул сидящего у костра мужика – никакой реакции. Все верно. Вся шайка оказалась надежно обездвижена. За исключением...
– Брысь отсюда, – Нэль шикнул на сбившихся в стайку мальчишек. Младшему на вид было лет семь, старшему — пятнадцать. — А ты останься, — он мягко улыбнулся старшему. Детей Армантинэль не убивал. Но для этого пару часов назад вытаскивали из ямы одну из девушек... И юноша тоже застыл с перекошенным от страха лицом. -- Остальные – вон, иначе передумаю и присоединитесь к смертникам, – он на мгновение сверкнул красными глазами, младший мальчонок взвизгнул и первым рванул прочь, ломанувшись через кусты как хороших размером медведь. Нэль хмыкнул, косо глянул в сторону ямы с пленницами, но вытаскивать их повременил. Девушка у костра и вовсе пребывала без сознания, так что... А вот и собрат-маг. Застыл так же, как и остальные. Разве что у самого края поляны – видимо, ощутил чужое присутствие и попытался удрать. Но не успел. Это хорошо. Невероятно довольный, Армантинэль пинками расчистил от крупного мусора пространство неподалеку от костра и вытянул руки вперёд, повернув ладонями вниз. Земля вспыхнула зеленоватым пламенем, и почти сразу огонь опал, оставив после себя выжженную пентаграмму. Армантинэль окинул ее придирчивым взяглядом и, кивнув, обернулся к неподвижной шайке.
– Именем императора Роана Третьего, властителя Сонрийской империи, я, вассал его, баронет Илейв, хозяин этих земель, приговариваю вас к смертной казни. Приговор будет приведен в исполнение немедленно.
Нэль подошел к подростку и, взавалив его на плечи, подтащил и бросил в центр пентаграммы. Когда исчерпываешь силы до дна, восстановление идёт дольше и труднее. А сейчас на поддержание заклятия обездвиживания уходили последние крохи резерва. Поэтому руками и на горбу.
Первая волна силы прошла через тело, заставляя замереть и прикрыть глаза от удовольствия. Уходили вялость и сонливость, отступала тошнота, в голове прояснилось. Он убивал обыденно и рутинно. Вбирал силу аккуратно, без жадности, излишки отправляя в накопители. Большая, часть, конечно, ушла Шестилапой, но и оставшегося магу хватило слихвой. Да, нынешний император определено очень умный человек. Признав, что темные маги, как и разбойники все равно будут существовать, сколько не сопротивляйся, он запретил жертвоприношения в городах и сёлах. Но позволил темным безнаказанно вырезать такие вот лесные шайки. А ещё ворье, убийц, насильников и прочих, кому вынесен смертный приговор так же отдавали в темный ковен. Кроме того из темных выходили замечательные палачи... Как результат – разбойников практически не стало. Жулья в городах так же значительно поубавилось. Конечно, на деле все выходило не так идеально, как звучит, но система работала. Расследования, правда, велись всегда в паре со светлым – обязательное условие и гарантия непредвзятости.
Армантинэль управился быстро, за пару часов. После жертвоприношения тела рассыпались в прах, что было очень кстати – думать куда девать гору трупов откровенно не хотелось. Коротко переведя дух, мужчина отправился к яме с пленницами и уже на подходе на душе сделалось муторно и тоскливо – пахло кровью, болью и нечистотами. Достать девушек оказалось не трудно, труднее оказалось задавить вспыхнувшую ярость. Одна из пленниц оказалась мертва – ее избили, видимо, до появления здесь Нэля. Вторая... Короткого взягляда было достаточно, чтобы понять – нужен маг. Сильный целитель, на оплату которого требуется не одна сотня золотых. И который поправит не только тело, но и разум, уберет все произошедшее из памяти, сотрёт, как морской прибой рисунок на песке. Армантинэль опустился на землю рядом с нестчастной и прижал девушку к себе.
Она слабо забилась, приходя в себя.
– Тш-ш, – ладонь осторожно легла девушке на затылок, с пальцев сорвались такие редкие, золотистые искры. Магия эльфов давалась ему плохо, но лучшее, что он мог сейчас сделать – это погрузить девчонку в глубокий сон. Если судить по остаткам платья – она не селянка, те не могу позволить себе атлас и шелк. Значит есть смысл найти родных. Ну, а не найдутся – она просто уснет, что бы больше не проснуться. И это будет милосердием с его стороны. Убедившись, что бывшая пленница крепко спит, Нэль оставил ее, завернув в свою куртку – после заката сильно похолодало – и ушел к девушке, все ещё лежащей связанной у костра. И, к его глубокому сожалению, она уже не только пришла в себя, но ещё и оказалась... эльфийкой! Маг едва удержался от того, что бы закатить глаза. Что в нем осталось неизменным, так это стойкая нелюбовь к эльфам. Поэтому все, что он сделал – это разрезал веревки и вынул кляп. А после отвернулся, намереваясь забрать едва живую пленницу и наконец-то лечь спать. Физической усталости маг не ощущал, а вот голова гудела, словно колокол. Хотелось пару часов покоя.
– Эй! Ты кто? – звонкий голос ввинтился в уши. Захотелось вернуть кляп на место.
– Глава светлого ковена. Похож? – Нэль уже взял израненную девушку на руки, намереваясь отправится в свой лагерь.
– Не очень, – убийственная честность собеседницы вызвала волну раздражения. – Но ты меня спас.
– И что мне теперь, на тебе жениться? – он как раз проходил мимо. – Ты свободна и можешь идти куда хочешь. Хотя... – маг притормозил. – Тебя целительству учили?
– Да, но я не очень способная, – девушка с трудом поднялась. Одетая по-дорожному и явно с чужого плеча, она казалась маленькой и хрупкой.
Нэль отвернулся, пошагав дальше.
– Это лучше, чем ничего. Пойдем. Поможешь. Или проваливай. Мне нахлебники не нужны.
Эльфийка поморщилась, растирая теперь ещё и руки, но отправилась следом. Девушка на руках у мага стала очень наглядным примером того, что в одиночку путешествовать по человеческой империи не стоит.
